— Чего-то я не подумал… — Начал задумчиво ковырять дырку носа Ходунок. — А в мешке твоем, что, нет ничего больше вкусного?

— Нет. — Максим сел. — Только то, что Иринка положила, и то уже уполовинили, а другому там взяться неоткуда. Еще на день хватит, может на два, если растянуть, но судя по тому, как ты много жрешь, сегодня уже все закончится. Думать надо, как выбираться.

— Никак. Не уйдет Изумрудка сама, а как прогнать не знаю. — Задумался стуканец, и вдруг засиял улыбкой. — А я тебя сапфиры кушать научу, и водичка тут есть, правда не такая вкусная как у тебя в мешке, но пить можно, вот и выживешь. — Он кивнул в сторону грязной лужи, собирающей воду с заплесневелых стен.

— Сам жри свои камни, и пей тухлятину. — Гвоздев передернул брезгливо плечами, встал, покачиваясь подошел к выходу из грота, и прислушался. — Тихо вроде.

— Не. — То же прислушался Ходунок. — Слышу, как сопит. Устала видимо. Уснула. Не уйдет она. Ты только не высовывайся, а то если тебе голову откусят, мне скучно тут одному будет ждать.

— Что же делать? — Максим задумался. — А у тебя еще хлопушки есть?

— Это которые шептухи? Есть две штуки, они очень громкие, редко их применяю, только когда уже бежать поздно. — Вздохнул стуканец.

— А если такую бомбу в пасть ей закинуть? — У Гвоздева начал рождаться план.

— И как ты это сделаешь? Сам к ней в пасть запрыгнешь? — Хмыкнул Ходунок. — Не советую, тебе там не понравится.

— Зачем сам? Хлопушку твою закину. Давай сюда. — Художник протянул руку.

— На. — Не стал сопротивляться новый знакомый, выуживая откуда-то из воздуха сверток. — Только перед этим плюнуть надо на нее, а то не сработает.

— Моя слюна подойдет? — Максим взял темно-зеленый кулек, пахнущий мочой, навозом, и прелыми листьями. В такой не захочешь, да плюнешь.

Ходунок пожал плечами:

— Надо попробовать, но если ты тут это сделаешь, то так бабахнет, что нас со стен некому соскабливать будет. — Недоверчиво скосился он на сверток. — Может не стоит так рисковать?

— Зачем тут? Плюну да кину. — Вновь задумался Максим.

— А если не сработает? Как назад достанешь? — Насупился стуканец.

— Так у тебя еще есть. Ты же не жадный, поделишься. — Хмыкнул Гвоздев. — Тут главное в пасть попасть.

— Ну так это не сложно. Выпрыгиваешь из грота, кидаешь шептуху, там промахнуться трудно, и падаешь на пол. — Ходунок сел, прислонившись к стенке. — Ну а дальше или бабахнет, или сожрут. Скорее всего сожрут. Только я не пойду. Страшно. Коли тебе жить надоело, то вот сам и ступай.

— Сколько времени до срабатывания. — Гвоздев приготовился к прыжку.

— Что? Через сколько бабахнет? Так как скажешь: «Раз». — Так сразу и падай, не ошибешься. — Стуканец отвернулся, словно потерял всякий интерес. — Ты только мешок оставь. Вещь-то хорошая, мне пригодится, а тебе уже все равно, жаль ее в брюхе Изумрудки терять.

— Пойду. Была не была. — Гвоздев перекрестился. — Все одно тут подыхать, так уж лучше вот так, сразу, чем от голода, да жажды. — Он оттолкнулся, и прыгнул рыбкой в черный проем.

Перекатился через плечо, встал на ноги, и сразу увидел тварь. Бездонное горло пропасти мрака, а по кругу черной пасти, освещенной как фонариками, отполированными в загнутые клыки, огромными изумрудами, провал, и ничего больше. Такой вот жуткий рот тут же, бесшумно, бросился на него. Мгновение понадобилось Максиму чтобы плюнуть на странную бомбу, швырнуть ее в пасть, и нырнуть обратно рыбкой в грот.

Стуканец встретил его разочарованным вздохом:

— Струсил? Я так и знал. Сам бы сбежал от этой образины. — Он еще раз сочувственно вздохнул.

— Нет. Все сделал. — Максим прислушался. — Только что-то не бабахает твоя пукалка.

— Слюна у тебя не та. — Новый знакомый вновь сел у стенки. — Мою надо, но я туда не пойду. Боюсь.

— Давай сюда вторую шептуху. — Художник протянул ладонь, и выхватил у стуканца протянутую бомбу. — Плюй. — Тот недоуменно уставился на Максима. — Плюй говорю, пока она тут. — Ходунок нерешительно плюнул, и зашипевший, заискрившийся сверток, тут же улетел в проем. Через мгновение грохот сотряс пещеру. Стены дернулись, шевельнулись, осыпавшись мелкими камнями и пылью, вонючая лужа в углу вскипела, брызнув каплями в лицо. — Надо теперь посмотреть, как там. — Максим выпрыгнул в основную пещеру, готовый мгновенно вернуться обратно, но все обошлось. Изумрудки больше не было, зато на полу остались разбросанные светящиеся зубы

— Дай фонарь. — Гвоздев протянул руку в грот. — Да не бойся ты, нет больше твари. Разорвало ее твоей шептухой.

— Не брешешь? — Высунулась голова Ходунка, освещенная «Летучей мышью»

— Сам посмотри. — Максим подобрал один из зубов. — Приберу, пожалуй. Пригодятся. — Он начал их собирать в рюкзак.

— Эээ… — Возмутился выползший следом стуканок. — Мне, то же положено. Шептуха была моя. Три возьму в оплату. — Максим кивнул соглашаясь, и тот быстренько подобрал нужное число, и куда-то спрятал, а вот куда Гвоздев не видел. Нелюдь, что с него взять, у них все ни как у людей.

— А как ты в нее попал, не видя? — Стуканец что-то искал на полу, нашел улыбнулся, и спрятал.

— Догадался. — Максим собрал разбросанные зубы и сел, прислонившись к стене. — Она за мной бросилась, а рот, я так понимаю у нее всегда открыт. Спасибо, что в тот момент глупых вопросов задавать не стал. — Он прикрыл глаза. — Давай перекусим, и немного поспим. Ноги не держат меня, от такой добычи ресурсов.

Кроме разбросанных зубов, оказавшихся тридцать два, три из которых забрал себе стуканец, больше ничего в пещере не изменилось. Тварь разлетелась, не оставив после себя следов, словно сделана была не из плоти, а из мрака.

Максим спал, и ему не снилось снов. Все дела сделаны, квест выполнен, можно возвращаться назад.

***

Новый знакомый, взялся провожать Гвоздева до места, и молча шел впереди. Когда до выхода из пещеры оставалось совсем немного, он остановился, обернулся и грустно улыбнулся.

— Жаль мне с тобой расставаться Художник. Хороший ты парень, хотя дурной и рисковый. Дальше один, мне на верх, на солнышко нельзя, там стуканцу не выжить, а тебе же тут не место, тут смерть. Пришло нам расставаться времечко, и вряд ли мы уже когда-нибудь свидимся вновь. За хлебушек, я тебя отблагодарил, очки твои, по праву, а вот за зубы отдельно спасибо скажу. — Он протянул ладонь, на которой лежала шептуха.

— Откуда? — Удивился Максим.

— Эта та, первая, несработавшая, которую ты в Изумрудку кинул. Я нашел и подобрал. Теперь она твоя. — Ходунок вложил в руку Гвоздева сверток.

— Зачем? Она без твоей слюны все равно не взорвется. — Художник хотел вернуть подарок, но стуканец мотнул головой.

— Бери, бери. Я все что надо в слюдинку спрятал, там сверху капельку увидишь, вот ее и раздавишь, когда понадобиться. Главное уши зажать не забудь, и упасть. — Грустно улыбнулся новый знакомый. Прощай. — Он развернулся, и быстро скрылся во мраке, потушив «Летучую мышь». — Я буду скучать. — Донесся его затухающий в тишине пещеры голос.

— Прощай. — Вздохнул Максим. — Рад был с тобой познакомиться.

***

Едва Максим приблизился к нужному месту, стены беззвучно расступились, открыв вход в кузницу Горного. Сам хозяин сидел на своем излюбленном кресле, в позе мыслителя, и ждал, но тут же спрыгнул, и быстро пошел на встречу.

— Ты чего, лбом камни и руду добывал? — Посмотрел он удивленно на окровавленную голову Художника. — Я же тебе вроде кирку дал. Или характерами с ней не сошлись? Взбрыкнула вредина? — Он сощурился. — А где ресурсы, которые я тебя добывать направил? Только не говори, что не смог собрать. Хоть что-то да отколупать за это время было можно, даже руками.

— Встретил тут одно чудо-юдо, вот и поцарапался с ним. На кирку не наговаривай, нормальный у нее характер очень даже мы с ней сошлись. Ресурсы, за которыми я ходил, нашел и добыл. — Ответил по очереди на каждый заданный вопрос Максим. — Куда высыпать, показывай?