– Может, стоило сходить и сказать правду? – тихо обратился Лео к бесчувственному Томми, лежащему на его руках. – Но как я могу тебя оставить, малыш? Вдруг тебе станет хуже… или лучше. И ты откроешь глаза и испугаешься здесь, в незнакомом месте. Нет. Я не могу тебе навредить. Даже если это будет наша последняя не случившая с Антонио встреча, я буду страдать. Но тебя не брошу, Томми. Я вылечу тебя.

Сердце словно скребли когтями неведомые звери. Лео помнил о том, что Антонио знает, где именно в подземельях он живет. Однажды Лео позвал его с собой. Провел по извилистым коридорам, оставляя везде на стенах тонкие невидимые глазу обычного человека паучьи ниточки. Чтобы Антонио не заблудился. Показал Антонио, где находится вход в пещеру, оформленную, как жилая комната, не хуже чем в каком-то особняке барона на поверхности. Мебель, золоченые столовые приборы, зеркала, шкатулки с сокровищами, ковры, покрывала… вот что было в жилище Лео. Пауки – богатые личности. Разве что не демонстрируют это богатство всем окружающим.

Вход в пещеру лежал через подземное озеро, расцвеченной магией, очень красивое. Лео помнил, как изумился Антонио, увидев его впервые. Вход в пещеру охраняла магическая решетка. Звери и недоброжелатели не могли войти без спроса. Но… Антонио здесь не понравилось. Он сказал, что чувствует себя здесь ненормально. Не так, как на поверхности. Что эта уединенная затворническая жизнь не для него. И пещера на него давит.

Лео вздохнул. Он всегда знал, что Пауки – чудаки для Антонио. Для молодого современного мужчины, который хочет жить полной жизнью. Гулять по забегаловкам с друзьями, драться на дуэлях, танцевать на балах, преподавать в своей академии, а не прозябать рядом со стареющим названным отцом, погрязнув в старинных заклинаниях и бумагах. Антонио всегда был… чуточку нормальнее, чем Лео мог выносить. Ну, или стремился казаться таковым? Лео помнил одежду Антонио, сшитую у лучшего портного, модную. Тот не любил прошлое, отрекался от него и бежал так быстро, чтобы, наверное, забыть откуда он родом на самом деле?

Лео не винил его, своего мальчика. Он принимал Антонио со всеми его недостатками: колкими фразами, обвинениями, презрением к образу жизни Пауков и их затворничеством.

Лео сам хотел лучшей жизни, чем у него самого, для своего названого сына. Поэтому не настаивал на встречах у него в пещере. Но грустно вздыхал, вспоминая, что после отъезда в академию нога Антонио не переступала больше порог его пещеры.

Антонио всегда был слишком принципиален. И иногда Лео казалось, заболей он… тот не придет его навестить, справиться о том, как его дела. Антонио просто отмахнется от него, переступит и пойдет дальше своей дорогой. Возможно, даже радуясь, что жизнь избавила его от такого тайного балласта, как названный отец – Паук. И неважно, как сильно любил его этот Паук, как хотел помогать и поддерживать любое его решение. Все равно… Антонио так и не смог принять безусловную отцовскую любовь Лео и ответить на нее.

Хотя… иногда, наедине, когда Антонио забывался и принимался болтать, как в детстве, как заведенный, про свои распри с бывшим ректором академии Раулем, когда смеялся и подливал Лео чаю, сидя на мягком пледе и глядя с названным отцом на звезды, вспоминая наперегонки их названия… Лео становилось и больно, и хорошо. Одновременно. Потому что в такие моменты он видел и чувствовал: Антонио дорожит им. Он важен и нужен ему, когда снимаются маски мира, к которому принадлежал теперь его воспитанник. Беда была в том, что маска эта почти срослась с настоящим лицом Антонио. И Лео не знал каждый раз, идя на встречу, приоткроет ли тот настоящее лицо для него. Или так и останется холодным и надменным преподавателем магической академии, пришедшим исполнить очередную повинность.

– Пора пить отвар, Томми, – вслух проговорил Лео, отметая от себя гнетущие мысли о названном сыне.

Лео вышел, опустив тяжелый бархатный полог портьеры, отделяющий одну «комнату» пещеры от другой. Он уже смешал травы для отвара от жара и вылил в серебристый кубок с лапой диковинного зверя. Когда-то ему подарил этот кубок Антонио. Тоже на Новый Год. Лео улыбнулся и вышел из импровизированной кухни, но вздрогнул, когда услышал шорох.

– К тебе гости, Лео, – раздался мужской голос из темноты, со стороны решетки.

Лео вздрогнул и обернулся. И пальцы, сжимавшие кубок, внезапно дрогнули и разжались. Тот со звоном покатился по серым камням пола пещеры, а Лео не мог отвести испуганного взгляда… от непрошеного гостя.

Впрочем, из гостей у Лео был только лишь Антонио. Его названый сын пришел один. Лео с перепугу почудилось, что с Антонио был еще кто-то.

– Ты здесь? Я думал, ноги твоей не будет в пещерах так далеко, – грустно улыбнулся Лео, припоминая их старый спор с Антонио.

Тот прищурился и окинул Лео долгим взглядом.

– Ты не пришел на нашу встречу, – напомнил Антонио. – Я волновался. Думал, что-то случилось. Ты не молодеешь…

Лео прикусил губу. Антонио не умел врать. Сейчас его мальчик выглядел явно не встревоженным за его здоровье. Антонио, скорее, был похож на ищейку, которая беспокойно вертела головой, вынюхивая правду.

– Я в порядке, – негромко проговорил Лео, понятия не имея, как вывернуться из ситуации и не быть пойманным на вранье самому. – Выпьешь чаю, Антонио?

Но судьба все решила за него. Из спальни раздался тихий стон Томми. Антонио изменился в лице и бросился туда. Лео пошел за ним.

– Так… – Антонио обернулся и хлестнул Лео презрительным взглядом. – Вот значит, твоя причина, почему ты не пришел на встречу? Я догадывался, Лео.

– Да. Я не мог бросить мальчика. Ему плохо, у него жар, – Лео отвечал тихо, отпустив взгляд.

Щеки полыхали от невыносимого стыда, хотя говорил он чистую правду.

– Скажи, как ты проник в Академию? Та жемчужина, что я тебе отдал? Она сработала, и тебя пропустили?

Казалось, еще немного, и Антонио просто взорвется. Бросится на Лео с кулаками. Но пока он держался.

– Да, – Лео прерывисто вздохнул и сделал шаг вперед, к Антонио, умоляюще глядя на него. – Погоди, Антонио, не делай поспешных выводов. Ты рассказал мне про мальчика. Я знаю это состояние. Томми умрет без моей помощи!

– Ты врешь, чтобы обелить себя! Я его забираю. Мы вылечим Томми в академии, – но голос Антонио предательски сорвался.

Лео почуствовал, что у него появился шанс. Он подошел еще ближе и коснулся рукава Антонио. Посмотрел ему в глаза.

– Пожалуйста, выслушай меня. Не считай меня врагом!

Антонио скрипнул зубами, но ничего не ответил. Лео воспользовался этой минутой молчания и пылко заговорил:

– Поверь мне, Антонио. В теле Томми тоже течет кровь Паука. Я… все выяснил о нем. По своим каналам. Поэтому в Томми таится такая сила. Что он смог вызвать свою тварь из другого мира. Его не вылечить отварами. Я должен лечить его сам, снадобьями для Пауков.

– А если ты ошибаешься, и он умрет? – голос Антонио зазвенел резко и гневно, он прошелся по комнате взад-вперед и ударил кулаком по стене в бессильном отчаянии. – Я не верю в твое благородство, Лео. Тебе ли не плевать, умрет или будет жить этот мальчик?

– А может, и не плевать? – тихо, но твердо проворил Лео. – Томми важен для тебя. Для Эстер. Она тебе нравится, правда? Вы оба будете горевать, если потеряете Томми.

– Да, но… у тебя есть скрытые мотивы. Я слишком хорошо тебя знаю… отец! – прорычал взбешенный Антонио и подошел ближе к Лео, перехватил его за рубашку и встряхнул. – Ты хочешь вылечить Томми затем, чтобы оставить его для пользы клана. Пользоваться его магией, как у вас принято. Ты совсем не думаешь о нем как о больном ребенке! Твои мотивы… скрыты под благородной оберткой. Нет. Я заберу Томми. Так будет лучше! А ты вор. И поплатишься за это.

– Подумай хорошо, Антонио, – ответил все так же спокойно Лео, хотя внутри у него все дрожало от гнева и от стыда. – Что для тебя дороже? Твоя гордость или жизнь этого ребенка? Давай… я его вылечу. А потом ты разберешься, что делать со мной или с ним. Раз ты такой правильный. А пока… оставь нас с Томми наедине. Мне нужно напоить мальчика лекарством.