Глаза мальчика просияли.

– Правда? – спросил Томми одними губами, а потом буквально подпрыгнул на месте, становясь коленями на кровати. – Спасибо, спасибо тебе! Я знал, что ты хороший! Я буду послушным, обещаю, и пить отвар, и лечиться, и даже если горькие лекарства, не буду капризничать!

Томми стиснул Лео в объятьях, сияя от радости едва не до слез. Ведь мальчик и правда уже испугался, что больше никогда не увидит солнца, что ему придется жить здесь, под землей, в плену Пауков, о которых он мало что знал.

В полном молчании Лео и Антонио прошли в отдельную комнату, буквально выдолбленную в этой огромной пещере. Здесь даже поставили дверь. И Антонио отвел душу, захлопывая эту дверь с силой. Так, чтобы мелкая каменная крошка посыпалась на пол.

– Что ты творишь, Лео? – буквально зарычал Антонио, набрасываясь на Лео и толкнул к стене, прижимая изо всех сил.

Нет, конечно, Антонио не бил его… Хотя очень хотелось замахнуться хлесткой пощечиной и спросить, зачем Лео все это затеял. Но сдержался.

– Ты же врешь мальчику в глаза, ты понимаешь? Томми тебя не простит! – пальцы Антонио, как стальные, сомкнулись на белоснежном воротнике рубашки Лео.

Антонио вдруг пришло в голову совершенно неуместное воспоминание, как Рауль обозвал его франтом. Кажется, было в кого? В приемного отца.

– С чего ты взял, что я соврал? – Лео стоял спокойно, вытянувшись по струнке.

Он смотрел прямо в глаза. Антонио показалось, что если бы взять плеть и велеть Лео стоять смирно, он не шевельнулся бы от самого сильного удара. Вытерпел его бы с достоинством и покорностью провинившегося человека, готового понести наказание.

– Я не соврал Томми. Да, ты прав, Антонио. Я плохой человек. Как только ты рассказал мне про своего подопечного, тогда еще живого и здорового, я мельком подумал, что нужно бы проверить мальчика на предмет паучьей крови. В этом мире, сам знаешь, никто не способен на подобную сильную темную магию. Только Пауки. Но… на тот момент все было хорошо. Ты готовился к балу. Был счастлив и предвкушал танцы со своей зазнобой, как раз той, у которой этот ребенок… Что я мог сделать? Рушить своими руками твое счастье? Нет. Я отказался от этой затеи.

Лео умолк и приоткрыл губы так, словно ему стало трудно дышать. Он сильно волновался, хотя говорил мягко и спокойно. Но этот покой давался Лео сложно. Антонио видел это невооруженным взглядом, и ему… все больше становилось жаль Лео. Антонио пытался бороться. Противиться этой ненужной и опасной для него жалости. Но не мог.

Перед глазами вставал такой же Лео, когда Антонио укусила в ногу какая-то тварь из другого магического мира. Мальчишка тогда нарушил запрет приемного, был еще совсем ребенком, ну, как ребенком… ершистым подростком, который считал, что ему все можно. И когда Пауки для какого-то своего ритуала призвали существо из другого мира, Антонио без спроса полез к нему. Он не помнил, кажется, попытался забраться к этому существу в клетку? И Лео слишком поздно обнаружил, чем занят его названый сын, пока искал ритуал для смирения этой твари в библиотеке.

Антонио поежился, вспомнив, как метался тогда в бреду. А над ним колдовало двенадцать сильнейших целителей Пауков. Лео призвал их всех на помощь. А сам держал Антонио за руку и разговаривал. Таким же мягким и спокойным голосом. Хотя руки его были холодны, как лед. Долгие три часа Лео не выпускал руку Антонио из своей. И тот поправился.

– Прости. Ты не веришь мне, и это логично, – Лео воспринял молчание за знак недоверия.

Антонио нахмурился.

– Нет, Лео. Я верю тебе. Допустим, верю. Но ответь мне, – голос Антонио прозвучал глухо, но он постарался взять себя в руки, чтобы продолжить… допрос. – Что ты собирался делать после? После того, как Томми поправится? Как ты собирался сдаваться, приходить в академию, если совершил преступление? Ты же понимаешь, ты украл ребенка. По головке за такое не погладят.

– Я понимаю, – Лео впервые за последнее время вскинул голову, в этом жесте сквозила затаенная гордость. – Я не собираюсь прятаться от правосудия, если совершил ошибку. Но я не договорил. Ты перебил меня, Антонио. Я хотел сказать, что ты прав. Идея забрать мальчика для блага клана пришла ко мне после. После того… как я задумал его спасти.

Антонио поморщился. Лео – благородный чудак. И это было вполне в его духе, никого не предупредить. Спасти силой. Лео буквально опередил Антонио на мгновение, произнеся с горестной улыбкой:

– Нет, ты бы не позволил мне забрать Томми по доброй воле и вылечить, Антонио. Ни ты, ни твои друзья… никто не доверил бы мне ребенка. А так… у Томми есть хотя бы шанс на спасение. Прости, но об этом шаге я не жалею. Пускай я поплачусь за свой опрометчивый поступок. Но это лучше, чем возьму грех на душу. За то, что мог спасти одну маленькую невинную душу, еще одного ребенка. Мог, но не сделал этого.

Антонио присел за грубый деревянный стол, сколоченный наспех, и уронил голову на руки со стоном. Что же мне делать?

– Лео, ты понимаешь, что по закону тебя могут упечь в темницу до конца дней твоих? – глухо проговорил Антонио. – Никто не станет слушать твои оправдания! Ты что, забыл, по какой еще причине Пауки не любят выходить на поверхность и пересекаться с обычными магами?

– Да. Я помню. Нас боятся. А в последние месяцы и недолюбливает король, – Лео поджал губы.

Была одна история, в которой действительно оказался виновен один из клана Пауков. Без приглашения, надев маску, молодой и горячий Паук прокрался в королевский дворец, где проходил бал маскарад. Попытался увлечь девушку, и у него это получилось. Жених девушки застал свою невесту и этого молодого Паука страстно целующимися за колонной. И вызвал негодника на дуэль. Паук не стал отказываться, хотя дуэли в королевском дворце были строго-настрого запрещены. На этот запрет, конечно, смотрели сквозь пальцы, и двое дуэлянтов тайком вышли в королевский сад, где схлестнулись в честной битве. Паук выиграл… пронзив своим клинком противника. К сожалению, только после смерти противника молодой Паук узнал, что это был младший брат короля, которого тот обожал безмерно. Конечно, Паука забрали под стражу и после казнили. А неприязнь и страх к клану Пауков, который был и прежде, возросли в разы.

– Меня просто казнят, Антонио. Не будем обманывать друг друга, – легкая, совсем не испуганная улыбка дрожала на губах у Лео.

Антонио стиснул кулаки. Что этот безумец себе позволяет? Почему он так легко говорит о своей смерти и казни?!

– Я все понимаю, Антонио. Рауль, бывший ректор, он из благородного рода. Он, наверняка, находится на короткой ноге с самим королем. А узнав, что я украл мальчика, Рауль просто бросится на меня бешеным псом и порвет на части. Еще большой вопрос, дождется ли Рауль суда или прикончит меня своими руками. Он вспыльчивый, ты многое о нем мне рассказывал.

– Да я и сам готов был тебя порвать голыми руками за Томми! – вспылил Антонио и стукнул кулаком по столу. – Нет, тебе идти в академию нельзя. Давай я сам приведу Томми туда, когда он поправится, и что-нибудь придумаю.

– А что ты придумаешь, мой мальчик? – изогнул бровь Лео.

Он подошел ближе и слегка коснулся ладонью черных встрепанных волос Антонио. Таких же, как у него самого.

– Что-нибудь, – упрямо процедил Антонио.

– Ты можешь только взять вину на себя. И то, если запугаешь ребенка, чтобы Томми не рассказывал обо мне. Нет. Я этого не позволю. Не для того я спас тебе жизнь, Тони, чтобы ты тратил ее на какого-то стареющего чудака, вечно прозябающего в подземелье.

– А для чего ты спас мне жизнь тогда? – тихо спросил Антонио, не поднимая взгляд на отца. – Ты ощутил огромный магический потенциал, и…

– Какой, к черту, потенциал, Антонио? – нахмурился Лео и отошел от него. – Ты был просто мальчишкой, несчастным мальчишкой, умирающим на моих руках. Да, после того, как я влил в тебя свою силу, свою кровь, ты обрел более яркие магические способности, паучьи. Но будем честны, тебе далеко до того же Томми. Нет, Антонио. Я спас тебе жизнь, чтобы ты прожил ее ярко. Чтобы ты вырос, нашел хорошую девушку, создал семью, воспитал детей. Чтобы ты был счастлив и погружен в любимую работу: в магию, в книги… Да, я перегнул палку в твоем воспитании, и тебе начало казаться, что я вижу в тебе продолжение себя? Нет. Я вовремя сумел остановиться и разглядеть, что ты не я, Антонио. Ты не погружен в магическое исскуство так, как я. Тебе не чужды земные радости… и я не позволю тебе лишить их себя из-за меня. Нет. Тебя не казнят из-за меня, не посадят в темницу за пособничество. Сейчас мы договорим, и ты уйдешь. И больше не вернешься, пока я не приду к вам в академию с Томми. И я скажу, что наши с тобой отношения в последнее время оставляли желать лучшего. Так что в мои планы ты посвящен не был. Ты будешь не виноват, понятно? Я не позволю тебе взять вину на себя.