Он проговорил это грустно и опустил взгляд. Эстер рассмеялась и взъерошила его черные волосы.

– Не переживай, я ненадолго. Ты и соскучиться не успеешь. Приглядывай за Томми и Шуршиком. Пока! – она впрыгнула в экипаж, и он поехал по дороге, в сторону центра города.

***

Бертран брел по городу, сильнее путаясь в черный плащ до земли. Он пережил уже не первую зиму, давно пора было обновить гардероб, но дела, если честно, шли не так хорошо, как хотелось бы. Именитая фамилия – это хорошо, но куда лучше, когда к ней прилагается прибыльное дело или плодородные земли.

Он уже был вынужден распустить дома большую часть прислуги! Лучше бы вернуть Эстер, тогда можно было бы отпустить и кухарку и… Бертран застыл, увидев выбирающуюся из экипажа красавицу. В первый момент он даже не узнал ее. Так расцвела Эстер. Стала держаться увереннее. Распрямила плечи, подняла подбородок, стала свободнее укладывать волосы, который сейчас выбивались из-под капюшона шелковыми локонами.

Как только экипаж отъехал, Бертран быстрым шагом подошел к ней. Его пальцы жестко сжались на локте Эстер, он дернул ее на себя так, что она едва не упала на обледенелой улице.

– Долго бегать от меня собиралась, паршивка? – прошипел Бертран. – Не нагулялась еще на стороне? Позоришь всю семью своими выходками.

Экипаж остановился недалеко от шляпной лавки. Эстер решила побаловать себя и выбрать себе подарок на Новый Год. Томми она собиралась купить набор деревянных игрушек, которые он давно хотел себе. Но не тут-то было. Ведь до шляпной лавки она не дошла. Ее ноги разъехались на покрытом льдом тротуаре, а за локоть крепче схватила чужая рука.

– Бертран! Что ты здесь делаешь? Отпусти меня! – нервно вскрикнула Эстер.

Она попыталась вырваться. Но Бертран был сильной, злой и жестокой скотиной. За то время, пока Эстер отсутствовала и жила в академии, ничего не изменилось.

– Я… я буду кричать, – неуверенно проговорила Эстер. – Позову на помощь! Вокруг люди, они спасут меня. Лучше отпусти по-хорошему! Не доводи до беды.

Она стиснула кулаки, вспоминая все плохое, что испытала настоящая Эстер, живя с Бертраном в одном доме. Как он мучил жену и малыша Томми! О, этого она ему никогда не простит.

– Спасут? А я скажу, что ты жена моя. Вертихвостка, которая сбежала и хвостом перед другими мужиками вертит! Еще и сына у меня украла, – зло сощурился Бертран, придвигаясь ближе, было видно, что эту версию он продумал заранее. – Все еще хочешь кричать, дорогая? Или вернешься домой по-хорошему? Обещаю, я не проучу тебя… слишком сильно.

Бертран жестко усмехнулся. Его широкая ладонь прошлась по щеке Эстер в обманчивой ласке. Ведь взгляд при этом был режущим, прямым. Не нравилась ему выходка Эстер! Затянулись ее обиды и капризы! Так что, раз судьба их свела в городе, он твердо вознамерился вернуть жену прямо сейчас.

По ее телу побежала дрожь, когда Бертран коснулся ее. Эстер понимала: со стороны все выглядит невинно. Муж ласкает свою жену… Да только ее тошнило от отвращения.

– Ты не заслужил такого сына, как Томми! Ты бил его, как тебе не стыдно сейчас говорить, что я его украла? – зло выпалила Эстер, сверкая глазами, и смахнула руку Бертрана со своего лица. – Я ненавижу то, что ты творил с ним. И я спасла его, понятно?

Эстер тяжело дышала, не в силах успокоиться. Но не кричала. Бертран был прав. Ее положение слишком шаткое в этом мире. А жена здесь бесправное существо. Которое не может даже спокойно уйти от мужа и забрать своего сына.

– Забудь о Томми, Бертран. Сын мой и только мой. Ты никогда его не увидишь! – гордо припечатала я Эстер и оттолкнула Бертрана, уже не заботясь, что о них скажут люди.

Ей было все равно! Бертран тоже не дурак, не станет устраивать сцен прямо на улице. А она… найдет способ избавиться от него. Нужно только отойти туда, где менее людно. И отшить его уже по-настоящему!

Бертран перехватил Эстер за руку так, что на ее тонком запястье, наверняка, останутся следы. Но ему было плевать! Не в первый раз оставлял отметины на ее теле.

– Вот как заговорила? Томми – мой наследник! Ляпнул в сердцах, что ты его нагуляла, что теперь, до конца жизни припоминать будешь?

Рядом заржали лошади, недовольно окрикнул кучер проезжающего экипажа. Бертран прихватил Эстер за талию, сдвигая в сторону.

«Еще под копыта попадет, дуреха!» – подумал он. Было в ней что-то странное… будто отучилась реагировать на привычные вещи: экипажи, лошадей, всякое, присущее нашему миру. Но он не думал об этом долго, а лишь потянул Эстер за угол, в небольшой переулок, где никто не помешал бы выяснить отношения, как следует!

Бертран силой тащил Эстер за собой по скользкой мостовой. Она едва не падала, шмыгая носом от холодного ветра, что бил ей в лицо. Эстер чувствовала себя уязвимой перед этим крепким, сильным мужчиной. И жалела, что не носит с собой клинок. Иначе Бертрану пришлось бы плохо!

– А ты что, мнение свое поменял? Давно меня девкой гулящей звал да из дома прогонял? Меня и сына своего? Вот и поплатился! Нет у тебя больше ни жены, ни сына! – Эстер рассмеялась Бертрану в лицо.

Она замахнулась пощечиной, не в силах сдерживать ярость. Ее взгляд блуждал вокруг Бертрана в тщетной попытке найти какую-то палку. И то оружие, хоть и плохое. Ударить бы несостоявшегося мужа по его дурной башке. Чтобы он наконец-то отвязался от самой Эстер и Томми.

– Мы не вернемся к тебе. Никогда. Я оформлю развод. Рауль… Один из преподавателей академии любезно согласился помочь и посодействовать мне в этом вопросе, – хищно усмехнулась Эстер, наблюдая, как напухают капельками крови крохотные царапины на щеке Бертрана от ее ногтей.

– Рауль, – прошипел Бертран, глаза зло сузились. – Я помню его! Уже окрутила его и затащила в постель? Учти, если ты умудришься залететь от него, я не собираюсь воспитывать чужого щенка! А ты вернешься ко мне, как миленькая. Тебя все равно вышвырнут из академии, кому сдался ректор в юбке? Которая только на то и годится, чтобы ее задрать, раз ты так себя ведешь!

С этими словами Бертран жестко перехватил Эстер за плечи, толкая на стену ближайшего дома. Лопатками о грубый камень. Но она не успела бы и ойкнуть, ведь он мгновенно заткнул ей рот поцелуем. Жестким, настойчивым, берущим свое. Как всегда делал Бертран в спальне, не считаясь с желаниями жены.

Эстер не ожидала от Бертрана такого напора и грубости. Все-таки они находились на улице, хоть и в безлюдном переулке, а не у него дома. Она ойкнула и забилась в руках Бертрана, не желая сдаваться. Сопротивляясь изо всех сил. Ее лопатки вжались в каменную стену до боли. На глазах выступили слезы, ведь Бертран больно скрутил ее.

– Отпусти меня! Ты, гад! Я не собираюсь тебе подчиняться! Помогите! Кто-нибудь! – взмолилась Эстер.

Она ударила Бертрана по ноге носком острой туфельки. Он застонал и дернулся. А Эстер сумела вывернуться и побежать прочь. Ведь здесь, в тишине близлежащих домов, которые будто вымерли при первых криках о помощи, Бертран мог сделать с ней все, что угодно. Абсолютно все. И ей впервые стало страшно. Ведь Эстер оглянулась и увидела, что Бертран, прихрамывая после ее удара, идет за ней. Кажется, он разозлился?

Бертран усмехнулся. Птичка практически сама залетела в клетку, кто бы мог подумать! Ведь он хорошо знал это место. И перехватил Эстер сзади за талию, отрывая от земли. Пока она брыкалась, он подтащил ее к одной из дверей. Она распахнулась по первому стуку. Охранник удивленно посмотрел на них.

– Пусти, мы тут играем с девочкой, не видишь? – лукаво бросил Бертран, одной рукой швыряя ему монету.

– А наши красотки уже приелись тебе, Бертран? – хохотнул охранник, но отступил в сторону. – С собой решил куколку привести? Ну, ладно! Только приглядывай за ней, чтобы других клиентов не переманивала. А комната твоя любимая свободна, проходите.

Эстер обреченно прикрыла глаза. Бертран оказался умен и коварен. Он перехитрил ее. Зажал рот, как-то аккуратно скрутил в объятиях, что выглядело так, будто и правда игра. А в этом доме Бертран явно был частым гостем. Но это был не обычный дом, где жили люди. О нет. Это оказался… дом разврата.