Бертран затащил ее силой в комнату и захлопнул дверь. А потом швырнул Эстер на кровать.

– Что ты творишь?! Я уважаемый ректор Академии! А ты меня… в дом разврата! Да как тебе не стыдно?! Выпусти меня сейчас же. Я… я тебя разорву на части, Бертран, что ты творишь?

Эстер чуть не плакала от злости. И подскочила на кровати, готовясь пробежать мимо Бертрана, открыть дверь и наконец-то покинуть это ужасное помещение, дышащее пороком! Но Бертран лишь перехватил ее за руки и толкнул обратно в кровать. Не выпустил, гад! И не собирался этого делать.

Сверкнув глазами на Эстер, Бертран резко повернул ключ в замке. И нарочно швырнул на шкаф, куда ей было в силу роста не добраться. В шкафу здесь, он помнил, хранились всякие забавные вещицы. Костюмчики всякие для девок распутных.

«Но сейчас мне интересна только одна девка. Моя жена», – подумал он.

Бертран двинулся к ней, на ходу расстегивая широкий жесткий ремень. От плаща уже избавился, и теперь пальцы сжимали металлическую пряжку так, что казалось, она вот-вот погнется в сильных руках.

– Ты моя жена. Прежде всего. И я тебе напомню это прямо сейчас! Ты не получишь развод, Эстер! Вернешься домой и будешь, как шелковая, слушаться меня и… исполнять супружеский долг. Будешь покорной, дорогая? – спросил Бертран, высвобождая пряжку.

Эстер была попаданкой. А значит, впитала в себя земные принципы: самоуважение, самостоятельность, умение сражаться на равных с мужчиной… Но не на кулаках же! Она вспомнила Рауля и его шпильки в ее адрес. Но даже в страшном сне она не могла представить, что он поднимет на нее руку. А Бертран вполне себе… готовился получить удовольствие. Сначала моральное, поставив ее на место. А потом, она так понимала, и физическое. Потому что желание близости у ее муженька на лице было написано!

– Бертран, ну перестань. Мы же… э-э-э, друзья с тобой, правда? Убери ремень и иди сюда. Ложись на кроватку рядом со мной, – сладким голосом проговорила Эстер, медленно отползая к краю кровати.

Эстер приметила взглядом какую-то массивную статуэтку, потянулась прямо к ней. Но незаметно. Не хватало еще, чтобы эта машина смерти заподозрила ее в желании защититься. Тогда он точно убьет на месте!

– Рядом? – усмехнулся Бертран и уперся коленом в край кровати. – Да ты совсем забыла, чем муж с женой занимается в одной постели? Знаешь, сам виноват! Давно нужно было заняться тобой! Если бы каждый год с животом ходила, времени о побегах думать не было бы!

С этими словами он перехватил Эстер за волосы. Ее прическа окончательно распалась, мягкие локоны рассыпались по плечам. Бертран рвано выдохнул от желания и рванул платье Эстер. До треска ткани. Ничего, дома зашьет! Нечего было выводить его!

Эстер задрожала всем телом, отползая от Бертрана как можно дальше. И даже схватила подушку, чтобы прикрыться ей, как щитом.

– Нет! – вскричала Эстер, растеряв все свое коварство, времени хитрить у нее уже не было. – Я не стану с тобой спать.

Эстер застонала, когда сильные пальцы Бертрана вцепились в ее волосы сильнее и рванули на себя. Она попыталась отбиваться, но у нее не получилось. И она просто забилась в его крепких руках. Платье с треском разошлось по шву, и Эстер почувствовала себя обнаженной. Униженной.

– Отпусти меня!

Бертран из-за ее возни оказался совсем рядом с тумбочкой. Каким-то чудом у Эстер удалось высвободить руку, схватить вазу и замахнуться. У нее не было других шансов сбежать! Эстер в отчаянии посмотрела на окно. Но оно было расположено слишком высоко.

Бертран в последний момент успел уйти из-под удара. И ваза разбилась об изголовье кровати. Осколки брызнули на простынь пошлого алого цвета. А он набросился на Эстер, отбрасывая ее на другую часть кровати. В борьбе она перевернулась лицом вниз, и я скрутил ей руки за спиной, нависая сверху.

– Осторожнее, милая. Еще поранишься, – прорычал Бертран ей на ухо, и широкая ладонь скользнула по бедру Эстер, задирая и без того порванное платье.

Она чувствовала: он распален до края. Его дыхание обжигало ее ухо и шею, а от тела шел жар и грубость. В таком состоянии его было не остановить.

Эстер испугалась по-настоящему. Бертран набросился на нее, как хищный зверь. Каждое его движение дышало желанием. Когда он прижался к ней всем горячим телом, то она почувствовала: он не пощадит. Не убьет, о нет. Лишь жестко возьмет, так, чтобы Эстер поплатилась за побег. И это дом разврата. Отсюда нет спасения.

По ее лицу катились слезы, но это были злые слезы. А сама Эстер ужом вертелась под Бертраном, пытаясь вырваться. Ударить, укусить, засадить пяткой по ноге…

– Ненавижу тебя! Я убью тебя!

И в этот момент дверь этой комнаты задрожала под гулким ударом ноги. Потом еще и еще. И наконец открылась, повисла на одной петле, почти слетев.

– Эстер! – воскликнул знакомый мужской голос.

Эстер зарыдала от облегчения. Но вдруг ощутила чужие сильные руки на своей шее. Бертран без жалости сдавил ее, чтобы Эстер не вырвалась и не помешала ему делать то, что он пожелает.

Бертран вскинул голову и вдруг увидел того самого… из академии!

«Так значит, ее любовник следил за нами?!» – от этой мысли он взревновал так, что перед глазами повисла пелена.

Через нее Бертран уже слабо видел, как Эстер извивается под ним, пытаясь вырваться. В разорванном платье, с рассыпавшимися по постели спутанными прядями, со слезами, сбегающими по щекам.

– Пошел вон отсюда! Мало я тебе в прошлый раз мордашку подпортил? – прорычал Бертран, не отпуская Эстер. – Ты мешаешь нам с женой!

***

Рауль сразу заподозрил неладное, когда ему сказали, что Эстер так и не появлялась в Аскене, хотя до праздника оставалось всего ничего! Чтобы она и пропустила новогодний бал? Рауль тут же приказал седлать коня! И помчался по городу, вспоминая, куда же она собиралась отправиться. Спрашивал у прохожих, у бродяг – кто под руку попадался. Спросил и у молоденького охранника, вышедшего проветриться из дверей дома разврата. Заглядывал он туда, бывал частенько. Вот парень и разговорился, сказав, что не просто видел похожую девушку, а рядом стоял, когда ее внутрь затащили!

И вот Рауль набросился на Бертрана, пытаясь силой стащить его с Эстер. От злости он уже не контролировал себя. На его пальцах затрещали опасные магические молнии, способные не просто делать больно… а лишать жизни. И Эстер как магичка это знала.

– Как ты посмел тронуть ее? – прорычал Рауль, ему пришлось пока убрать руки, чтобы не убить… раньше времени.

Бертран нехорошо усмехнулся, глядя безотрывно на него.

«Вот, значит, как заговорил любовничек моей Эстер?» – зло подумал он и сильнее стиснул пальцы, надеясь, что оставит синяки на нежной шее. И Эстер станет уже не такой привлекательной для своего красавчика-ректора.

– А ты чего сюда пришел? – с угрозой спросил Бертран, игнорируя магические молнии, которые затрещали на пальцах Рауля. – Эстер – моя жена. И ты нарушаешь наш покой и уединение. А если ты попробуешь хоть пальцем меня тронуть, позову знакомых охранников. Они так тебя отделают, что своих не узнаешь. Еще и в тюрьму тебя упеку, если причинишь вред мне или Эстер, понятно?

Его глаза гневно сверкнули, и он зарылся пальцами в волосы Эстер, с силой потянув их. Ему захотелось сорвать с губ Эстер стон. Чтобы его услышал Рауль. Как и увидел слезы Эстер. От боли. По его вине.

Бертран был силен. Даже его рубашка трещала, пока Рауль пытался стащить этого скота с Эстер. Но он вцепился в нее клещом!

– Если успеешь! – зло выпалил Рауль, делая пасс рукой.

Серебристые молнии свились в лассо. Оно набросилось на шею Бертрана, сама магия вильнула в воздухе змеей, и Бертрана все-таки отбросило от Эстер, приложив о спинку кровати.

– Как ты? – Рауль протянул руку Эстер. – Он не навредил тебе?

На второй его ладони вспыхнул магический огонек. Предупреждающе. Ярко. Он помнил угрозу про охрану. И Рауль не знал, кто из них двоих был большим завсегдатаем этого гнездышка разврата. Но видя заплаканную Эстер, он не мог стоять в стороне!