Метисов не стал долго думать.

— Уговорила, подруга. Показывай дорогу. Сержант Бугай, свяжи нас с другими фургонами. Пусть следуют за тобой.

— Понял, товарищ полковник.

В этот момент навстречу кавалькаде неожиданно выбежала группа людей. Человек тридцать, не меньше, все в рабочих спецовках.

— Ты глянь на них, какие пидорасины, — выругался Бугай. — Чего же они лезут под самые колеса? Совсем жизнь не мила?

— Глядите, — глаза Полины округлились. — Вот же ваш парень, на котором вы помешались. А рядом… Это кто? Фёдор Белоус? Вот так встреча.

Действительно, среди рабочих находились оба указанных человека. Однако в тот момент, когда раздался скрип колёс и военные грузовики начали тормозить, один из беглецов рванул в обратную сторону и скрылся в тёмном проулке между цехами.

— Уходит, тварь, — выругался Метисов.

— Что делать с беженцами? — раздался по связи хрипящий голос.

— Принимаем на борт, — не раздумывая, ответил полковник. — Люди нам ещё понадобятся. Но постарайтесь быстрее. Зверюга всё ещё может гнаться за нами.

С самого начала Иван чувствовал, что эта история может закончиться плохо, но он старательно заметал все сомнения в дальний чулан сознания. И надо же, интуиция его не обманула, будь она неладна. Как говорится, попал между молотом и наковальней. Казалось бы, чего проще: вернуться в город, собрать остатки былой банды, избавиться от нескольких предателей и через пару-тройку дней двинуться всем вместе в логово Клешни, чтобы почесать его против шерсти. Но как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

Когда первая стадия плана завершилась успешно и он успел на радостях приложиться к бутылке виски, найденной в шкафу среди бумаг и папок, снаружи донеслись какие-то подозрительные звуки. Сначала Колесников предположил, что его бойцы добили не всех крысёнышей Корявого, но вскоре выяснилось, что дело обстоит куда менее приятно. В кабинет вбежал Юрка Грынь, и по его ошеломлённому лицу Иван предположил худшее. И не ошибся.

— Босс, — растерянно промычал Грынь, — там чёрт-те что творится. Кажется, на нас напали…

— Что ты несёшь? — не поверил главарь. — Кто напал? Бойцы Клешни? Они не могли отреагировать так быстро…

— Нет, не думаю. Это не Клешня. Там орудуют… какие-то чудовища.

Колесников сперва подумал, что Грынь бредит, но затем снова услышал леденящие душу крики людей. Подойдя к окну кабинета, он раздвинул плотные гардины и выглянул наружу. Перед Домом Союза Печати находилась монументальная площадь, известная жителям как Лавра Золотого Века. Прямо сейчас на ней разворачивалось удивительное и вместе с тем пугающее действо. Тридцать-тридцать пять человек из восстановленной банды Колеса окружили Лавру, стараясь держаться за массивными статуями древних бумагомарак. Даже отсюда было видно, как они нервничают. На то имелась веская причина — в центре площади, около самого Светоча Всея Культуры с растрёпанными бакенбардами, неподвижно застыло необычное существо. Его высокая худощавая фигура была затянута в тёмно-синий, как будто кожаный костюм, с галстуком, аккуратно завязанным вокруг шеи. Лишь на первый взгляд фигура напоминала человека, а на второй — всё сходство пропадало, как только начинали проступать некоторые детали. Самой существенной из них была физиономия существа, а также его злые желтоватые глаза.

Колесников выдохнул от ужаса и отвращения. Лицо неизвестного напоминало отвратительную гротескную маску. В её уродливых чертах угадывалась то ли морда варана, то ли какого-то другого пресмыкающегося.

— Что это за херь? Никогда такого не видел.

— Похоже, мутант, — пробормотал Грынь из-за спины Ивана.

— Сам вижу. Что он здесь делает?

Громила пожал плечами.

— Кажется, несколько таких тварей с раннего утра атаковали город, — пробормотал он. — Недавно пришло сообщение от нашего человека в промзоне. В нём сказано, что в логове Клешни начало твориться невесть что.

— И ты только сейчас решил сообщить об этом? — с яростью спросил Иван.

Грынь разом скукожился.

В этот момент несколько наиболее смелых людей рискнули высунуться из-за статуй и начали стрелять в сторону противника. Колесников с удовлетворением увидел, что некоторые пули попадают в тело чужеродца, заставляя его корчиться от боли. Получи, тварь, злорадно подумал Иван, однако уже через несколько секунд его радость как будто смыло ушатом холодной воды.

Стиляга в костюме, скорчившийся в три погибели, внезапно кровожадно усмехнулся и начал тонко хихикать в ладошку. Это было неприятное зрелище, но оно и рядом не стояло с тем, что случилось далее. Худая нескладная фигура внезапно разогнулась в обратном направлении, едва не сломавшись в области крестца. От резкого хруста костей уши присутствующих заложило. А ещё через мгновение они стали свидетелями пугающей трансформации: человек с лицом ящера как будто раздался в стороны, став в полтора раза выше и где-то в пять раз шире, чем был несколькими секундами ранее. Колесников поперхнулся слюной. Такое он видел только в детстве, в фантастическом кино от «западных партнёров», которое в то время ещё крутили в городском кинотеатре.

От ужаса люди забылись и перестали стрелять. А следующий удар последовал со стороны их противника. Огромным прыжком он вырвался вперёд и уцепился когтистой лапой за ногу несчастного, который прятался за статуей дородного писаки с окладистой бородой. Испуганный человек заверещал тонким голоском, умоляя о пощаде, но ящер не собирался давать её существу, обречённому на уничтожение своего вида. Острые пилообразные зубы сомкнулись на голове стрелка и с лёгкостью оторвали её от тела. Кровь фонтаном брызнула из шеи и оросила статую.

— Бл*дство! — выругался Колесо, побледнев и отшатнувшись от окна. — Надо что-то предпринять… как-то помочь им. Бегом за мной, Грынь.

— Пожалуйста, босс, — взмолился Юрка, — не нужно этого делать. Вдруг эта тварь там не одна.

— Тем более, — рявкнул главарь. — За мной, трусливый ублюдок, или я погоню тебя вперёд пинками.

Грыню ничего не оставалось, как смириться и последовать за шефом. Как бы сильно он не боялся Искажённых, но Ивана Колесникова он боялся ещё больше. Пойти против воли Колеса было всё равно, что ослушаться папеньку в далёком детстве, а тот умел пресекать любые шалости одним только видом своих густых чёрных усов. По пути забежав в хранилище оружия, они захватили с собой несколько гранат и парочку новеньких, ещё пахнущих ружейной смазкой АК-404 с подствольными гранатометами. Арсенал, собранный Корявым, был довольно обширным, но эти воронёные малыши выглядели особенно привлекательно в глазах Колеса.

Вырвавшись на улицу через центральный вход, Иван оглушительно рявкнул, чтобы каждый доходяга в радиусе ста метров мог его услышать и потом не жаловался:

— Всем немедленно в укрытие! Бросаю гранату…

После этого он размахнулся и, словно заправский метатель молота, швырнул РКГ-325 (кумулятивную гранату для уничтожения танков) в направлении Светоча Культуры. Последовавший за этим взрыв был колоссальным. Вся площадь вздрогнула, а от статуи с бакенбардами остался только жалкий огрызок.

— Всегда хотел это сделать, — пробормотал Колесо, ухмыляясь.

Где-то рядом раздались восторженные вопли его ребят. Похоже, он завалил ублюдка. Да и стоило ли сомневаться? Всё-таки снаряд был рассчитан на бронированную технику. Когда дым и гранитная крошка развеялись, он увидел звероподобную тварь, которая скорчилась на земле в позе эмбриона. Да. Враг несомненно был уничтожен.

В этот момент движение задней конечности мутанта вызвало в душе Ивана некую тревогу. А затем он обратил внимание, что длинный наполовину разорванный хвост начинает постепенно срастаться. Всё это казалось плохим сном.

— Чего стоите, придурки? Добейте же его, — рявкнул Колесников, недоумевая, как эти прохвосты под руководством Корявого до сих пор выживали.

Грынь прицелился в сине-зелёную тварь, но не успел нажать на курок. Со стороны потрескавшегося монумента с окладистой бородой раздался очередной вопль. Спустя секунду до ушей Колесникова и Грыня донёсся странный шелестящий звук.