— Да неужели, — рассмеялся ещё один грабитель. — А ты не подумала, карга, что мы тоже их знаем. Если тебе угодно, мы все здесь ходим под Корявым, так что не сопротивляйся, бабка, если хочешь жить. Стоит ли подыхать ради буханки хлеба и колбасы?

Женщина не успела ничего ответить, потому что вмешался Борис, который подоспел к ним со стороны проспекта.

— Отвали от неё, мразь, — крикнул он и сразу же выстрелил в небо.

Звук оружия мигом отрезвил команду гопников, и они бросились врассыпную, не вступая в дальнейшее противостояние. Женщина неожиданно упала на колени, ощутив внезапную слабость в ногах. Холщовая сумка, за которой охотились отщепенцы, упала набок, и из неё действительно вывалился батон колбасы.

— С вами всё в порядке? — участливо поинтересовался Борис. — Встать можете?

Старуха кивнула.

— Да, милый. Сейчас поднимусь, только приду в себя.

Борис приблизился к женщине и помог ей подняться. Её лицо напоминало печёную картошку, из-под платка выбивались седые пряди. Похоже, лет шестьдесят пять-семьдесят, подумал юноша. Кряхтя, она опёрлась на его руку, а затем внимательно посмотрела на своего спасителя. В тусклых глазах что-то дрогнуло.

— Я могу ещё чем-то помочь вам?

— Да, милый. Помоги мне добраться до дома. Неизвестно, сбежали ли эти наглые выродки или только притаились. Вот же твари, вздумали грабить людей в Гатово так, словно находятся у себя дома.

— А разве они не местные?

Старуха кивнула.

— Местные, да не совсем. Они из соседнего района, в котором руководит Корявый. С тех пор, как он во власти, пытается подмять под себя всё Гатово. Но вот, что я тебе скажу — руки коротковаты. Раньше он трясся от одного слова нашего… хм, председателя. Но с тех пор, как Иванушка покинул город, этот негодяй совсем распоясался. Но ничего, вот сообщу куда следует, и его приструнят, собаку сутулую.

Борис поднял сумку с земли и протянул его пожилой даме.

— Меня, кстати, зовут Борис, — запоздало представился он. — А вас как?

— А меня Ада Васильевна. Ну или просто Ада. Не люблю этих расшаркиваний.

— Хорошо, Ада, тогда просто указывайте дорогу.

Осторожно ступая, они углубились в спальный район и чуть погодя оказались у пятиэтажного здания с покатой деревянной крышей, едва прикрытой рубероидом.

— Наша голубятня, — с гордостью сообщила женщина, перехватывая взгляд юноши. — Раньше, до Второй Волны, там частенько ночевали всякие бомжи и сомнительные личности, но теперь, когда количество людишек уменьшилось, там в основном обитают голуби. Милые твари, доложу тебе. Люблю их, как своих детей.

— Вот как, — вежливо протянул спутник.

— Да, присматриваю за ними вместе со Степановной. Это подруга моя. Мировая женщина…

Борис кивнул, не зная, как теперь лучше распрощаться с новой знакомой. Ему требовалось идти дальше, а не вдаваться в подробности местного мироустройства.

— Ладно, я пошёл, — неловко сообщил он, доведя старуху до подъезда. — Будьте осторожны в следующий раз.

— Да куда ж ты пойдёшь? — удивилась Ада. — Сразу видно, что ты не местный? И не слободской. Тех деревенщин я сразу узнаю. Давай-ка, поднимайся ко мне на чай. Да и поздно уже. Почти час ночи. Небось устал как чёрт?

Борис задумчиво кивнул. И в самом деле. Что он сможет сделать один посреди чужого города, к тому же без малейшей подсказки? Нужно соглашаться, решился Акудник. По крайней мере, можно будет принять душ.

— А горячая вода у вас есть?

Ада с пониманием кивнула.

— А как же. Пойдём уже.

Они вошли в подъезд и поднялись по лестнице, пропахшей ароматом плесени, на третий этаж. Старуха открыла тонкую дверь, покрытую дерматином, и сделала гостеприимный жест рукой.

— Проходи, милый. Сейчас я заварю тебе чайку и настрогаю чего-нибудь покушать.

Юноша снял обувь, повесил плащ на крючок и прошёл на кухню. Старуха отправилась в ванную комнату, чтобы включить для него воду, а Борис тем временем спрятал невидимую Сферу в кожаный саквояж. Только теперь он позволил себе расслабиться и осмотреться. Маленькая кухонька, квадратов на семь, вылинявшие обои в цветочек, старая электроплита и холодильник «Минск». Вот так раритет. Такое ископаемое он не видел даже в детстве.

Ада вернулась в комнату и сразу же поставил чайник на плиту.

— Что будешь, милый? Бутерброды с колбасой?

— Было бы неплохо, — сглотнул слюну Борис. После утренней трапезы в избе Степана у него во рту не было и маковой росинки. Живот уже давно бурчал.

— Не расскажите, Ада Васильевна…

— Просто Ада. Мы же договорились.

— Хорошо. Не расскажите, Ада, что вы делали так поздно в городе? Похоже, здешние власти не особо озабочены безопасностью горожан.

— Это верно, — хмыкнула старуха. — Только что же поделаешь. Хочешь жить — умей вертеться. Ходила на раздачу продуктов. А это аж три квартала на север. Все ноги стоптала. Но зато взяла и себе, и Степановне.

— Раздача продуктов? — изумился гость. — Что вы имеете в виду?

— Да вот получила вечером купоны на еду и сразу же отправилась в магазин, пока всё не размели. А эти ублюдки, шестерки Корявого, как известно, частенько грабят стариков, оставляя их умирать от голода. На той неделе точно так же избили Степановну, мою подругу, и отняли её купоны. Пришлось делиться. А как иначе, не могла же я оставить её на произвол судьбы.

— Купоны на еду? — тупо повторил Борис, — Это что-же такое? У вас деньги не в ходу?

— В ходу, в ходу, — покивала женщина, — да вот только продуктов в последние месяцы так мало, что приходиться выдавать их по талонам. Иначе бы все давно передохли.

Акудник изумлённо уставился на неё. В этот момент она подала ему тарелку с двумя бутербродами и огромную пиалу с чёрным чаем.

— А отчего оно так? У вас же соседи по другую сторону, и сеют, и пашут, а также держат подсобное хозяйство.

Ада только фыркнула.

— Когда-то так и было. И даже несмотря на стену между нашими поселениями, нам удавалось неплохо торговать с ними. Все были довольны, и что самое главное, сыты. Но с тех пор, как в холмах открыли этот злосчастный аридиум, Барон словно помешался на нём. Почти всех мужчин — и наших, и из Слободы — загоняет в шахты, чтобы они там сутками пропадали. Поначалу эти деревенщины были даже рады такому раскладу. Ещё бы, на заработанные деньги можно многое купить в городе: будь то патефон с пластинками, или цемент для сарая. Но потом они поняли, что Барон даже не считает их за людей. Скорее за рабов. И тогда с каждым разом их стало появляться на заработках всё меньше и меньше. Естественно, нашего безрукого супостата это не могло удовлетворить, и недавно он отказался отпускать последнюю партию домой. А самых недовольных просто-напросто повесил вдоль дороги. Если пойдёшь к промзоне, увидишь. Теперь мы будем называть ту дорогу Аллеей висельников.

Борис угрюмо кивнул. Кое-что начинало проясняться.

— Вот и получается, что чудо-сплав помог нам создать чудо-врата в этой проклятой стене, да только жизнь от этого лишь усложнилась. Причем для всех сразу, — подытожила Ада.

Дожевав последний бутерброд и допив чай, Борис поднялся со стула.

— Ладно, если вы не против, пойду немного погрею косточки. Давненько я не валялся в горячей ванне.

— Иди, иди, сынок, — улыбнулась старуха. — Я тоже отлучусь ненадолго.

— Куда же, если позволите узнать? — настороженно спросил юноша.

Ада рассмеялась.

— Да не волнуйся ты за меня. Отнесу Степановне половину продуктов. Она живет в соседнем подъезде. А после того, как на неё напали недавно, совсем слегла от переживаний. Вот и помогаю, как могу. А ты пока иди и мойся спокойно. Не буду я за тобой подглядывать…

Борис не смог сдержать ухмылки. Похоже, в молодости эта женщина была той ещё баловницей, да и сейчас чувство юмора не растеряла.

— Хорошо. Спасибо вам, — кивнул Акудник и направился в ванную.

Однако он не спешил раздеваться. Подождав несколько минут, Борис услышал, как входная дверь громко хлопнула, и вышел в коридор. Осторожно приоткрыл дверь и высунул голову на лестничную клетку. Где-то внизу затухали шаркающие шаги. Вот и отлично. Не то, чтобы он не доверял Аде, но, став беглецом по воле судьбы, он привык заранее просчитывать свои действия на несколько шагов вперёд. Вот и сейчас юноша направился вверх по лестнице, чтобы укрыть от любопытных глаз своё самое важное сокровище.