С другой стороны, какая-то часть меня благодарна Вайолет за то, что она снова оказалась в гуще событий, потому что именно по этой причине во мне есть частичка ее. Я могу прочесть, что она сказала в тот день, и да, эта безнадежная, тоскующая сторона меня пытается читать между строк, ищет скрытый смысл. Я пытаюсь найти слова «Миллер Монтгомери переезжает в Чикаго» где — нибудь в статье, озаглавленной «Миллер Монтгомери — назад к бизнесу»

Они снова там, удивленные, страшащиеся подтверждения того, что она вернулась к своей обычной жизни, полной беспорядка на кухнях, поездок по стране в поисках работы и интервью для модных журналов, только для того, чтобы посмеяться над собой за то, что когда-либо верила, что сможет привязаться к этой тихой и простой жизни со мной и моим сыном.

На середине чтения ее последнего интервью мой телефон вибрирует от нового сообщения.

Райан: Семейный ужин состоялся. Думал, ты зайдешь после своей игры?

Черт. Я даже не осознавал. Тот календарь, на который я когда-то смотрел и запоминал, тот, который двигался со скоростью света, пока Миллер была здесь, теперь движется в замедленном темпе, отсчитываются дни когда мне кажется, что я должен вычеркивать месяцы.

Так что, да, я забыл, что сегодня воскресенье, потому что, черт возьми, как я мог терпеть эту боль целых семь дней?

Или, может быть, подсознательно я заставил себя забыть, потому что идея тусоваться со своими друзьями, теми самыми друзьями, которые безнадежно влюблены в своих партнеров, в то время как я погрязаю в горе, звучит как последнее, что я хочу делать на земле.

Я: Извините, я задержался. Я буду там на следующей неделе.

Может быть.

Райан: На следующей неделе у нас с женой будет медовый месяц.

Черт. Парень женится в субботу, а я совсем забыл.

Я: Я ужасный друг. Конечно, я это знаю. Я с нетерпением жду субботы.

Райан: Не переживай. Я знаю, что ты проходишь через это прямо сейчас. Если что мы всегда рядом, чтоб помочь тебе.

Я: Со мной все будет в порядке.

Прежде чем я успеваю вернуться к преследованию Миллер, приходит новая текстовая ветка.

Инди: Райан может принести вам остатки ужина, если ты еще не ел.

Я: Спасибо, Инд, но со мной все в порядке.

Инди: Люблю тебя и Макса. Думаю о вас обоих.

Я намереваюсь прервать наш разговор, но ничего не могу с собой поделать и заношу большой палец над клавиатурой.

Я: Ты что-нибудь слышала о ней?

Жалкая доля надежды смешивается со страхом.

Инди: Я написала ей на днях, чтобы сказать, что по ней скучают. Она сказала, что работа надирает ей задницу, но она тоже скучает по всем.

Я начинаю отвечать, желая попросить Инди передать сообщение от меня, что Макс скучает по ней, что я скучаю по ней, но я отговариваю себя от этого. Если она собирается это услышать, то это должно исходить от меня.

Я: С нетерпением жду субботы.

Инди: Я тоже!!!!!!

Сама идея семейного ужина без Миллер достаточно плоха, но сидеть на свадьбе моих друзей в одиночестве? Боже, это будет тяжело. У меня есть шесть дней, чтобы попытаться взять себя в руки, попытаться не испортить им день своим дерьмовым настроением.

Всякая решимость покидает меня, когда я бездумно нахожу ее контакт в своем телефоне. Он смотрит на меня в ответ, насмехаясь надо мной.

Было бы действительно хуже всего на свете, если бы я услышал ее голос? Если бы я мог просто сказать ей, как сильно мы по ней скучаем. Может быть, мне было бы легче, если бы она знала. Может быть, ей тоже стало бы лучше. Или, что более вероятно, я просто хочу услышать, как она скажет это в ответ.

Больше не раздумывая, я нажимаю на ее имя и звоню.

Мои колени дрожат от нервов, когда идут гудки. Так продолжается еще два раза, пока, наконец, на четвертый она не берет трубку.

Мое сердце выпрыгивает из груди от осознания того, что она на другом конце провода, что она может меня слышать. — Миллер?

Я почти уверен, что мой голос срывается при произнесении ее имени, что было бы чертовски неловко, если бы я мог чувствовать что-то еще, кроме возбуждения.

— Э-э-э, нет, — наконец говорит кто-то на другом конце провода. — Это Вайолет, ее агент. В данный момент она в разгаре собеседования.

Мгновенная дефляция.

— А, ладно. Ты не знаешь, когда она закончит?

— Я не уверена. Потом ей предстоит долгая ночь на кухне. Я бы предположила, что она освободится около двух часов ночи или около того.

Два часа ночи в Лос-Анджелесе, которые были бы 4 часами утра в Чикаго.

— Хочешь, я попрошу ее позвонить тебе? — Спрашивает Вайолет.

— Нет. Нет, не беспокойся об этом. Я знаю, что она ззанят.

— Она такая, но для нее все это очень важно и волнующе. И она здесь счастлива. Она прекрасно справляется с этой кухней. У нее блестящее будущее в индустрии. Поверьте мне. За свою карьеру я представляла интересы многих шеф-поваров, но ни один из них не был таким многообещающим, как она.

Это то, чего я хотел, чтобы у нее все получилось. Я просто не понимал, что наблюдать со стороны так больно. Но, вычеркивая себя из уравнения, я не могу больше гордиться этой девушкой. Похоже, она наконец-то нашла то, что делает ее счастливой.

— Хорошо, Вайолет.

Я прочищаю горло. — Сделай мне одолжение, не говори ей, что я звонил.

Она на мгновение замолкает на линии. — Ты уверен?

— Да. Спасибо. Спокойной ночи.

— И тебе тоже, папочка-бейсболист.

Я издаю тихий смешок, зная, что она увидела мое имя на экране.

Я вешаю трубку с таким чувством, словно все повторилось в прошлое воскресенье. Как будто я начинаю скучать по ней с нуля. Только на этот раз у меня есть подтверждение того, что она счастлива. Что она добивается успеха, занимаясь большими и лучшими делами, чем я когда-либо мог предложить ей здесь.

Глава 38

Миллер

— Как все прошло? — Спрашивает Вайолет, следуя за мной по шумной кухне, пока я спешу готовить ужин.

— Это было прекрасно. Так же, как и все другие интервью в блоге на этой неделе. Прекрасно.

Заходя в гардеробную, я использую планшет в руке, чтобы провести инвентаризацию доставленных сегодня фрутов в ресторан «Maven», чтобы убедиться, что на кухне их хватит до следующей доставки в среду.

— Окей, отлично, — продолжает Вайолет, входя в прихожую, опустив голову и листая свой iPad. — Поскольку ресторан завтра закрыт, на завтрашнее утро у меня запланировано еще одно интервью с известным блогером, известным под псевдонимом «Pinch of Salt».

— Ты действительно думаешь, что это необходимо?

Я мысленно осматриваю полки, пересчитывая ящики с хурмой, грушами и инжиром. — Завтра днем у меня собеседование с «Food & Wine» и я уверена, что сейчас все, кому не насрать, прекрасно знают, что я вернулся к работе.

— Миллер, мы извлекаем выгоду. Куй железо, пока горячо.

— Ну, я бы действительно хотела, чтобы железо остыло, черт возьми, чтобы я могла перевести дух. С тех пор как я приехала в Лос-Анджелес, у меня не было ни минуты одиночества, если только я не принимала душ или не спала.

— Да, именно так. — продолжает Вайолет, опустив нос и просматривая мое расписание. — Как ты относишься к тому, чтобы взять несколько телефонных интервью, пока ты принимаешь душ? Знаешь, по-настоящему использовать каждую минуту дня.

Я поворачиваюсь к ней. — Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь.

— Конечно я шучу. Ты оставила свое чувство юмора в Чикаго?

Чувство юмора. Сердце. Думаю, и то, и другое все еще там.

— Вот что я сделаю, я скажу Pinch of Salt, что вместо этого это будет короткая беседа во вторник. Это даст тебе выходной завтра утром перед собеседованием с Food & Wine.

Я киваю. — Я могу это сделать.

Входная дверь распахивается, и появляется Дженни, одна из двух поваров десертов, с коробкой малины в руке. — Шеф, у нас проблема.