— Это наше место.

Кай указывает на ряд позади своего брата, одна сторона которого пуста, на другой к сиденью у прохода пристегнута переноска. — Макс очень хорошо спит в рейсах. Если это дневной рейс, это он проводит время на игровой площадке. Кай указывает на пустое место напротив кроватки. — Не думаю, что тебе нужно нянькаться с ним в самолете. Я буду с ним, и если мне нужно будет просмотреть видео с тренерами или что-то в этом роде, Исайя сможет за ним понаблюдать.

— Но мне нравится смотреть за ним.

Внимание Кая переключается на меня. — Хорошо. Я просто не хочу чтоб он начал раздражать тебя.

— Этого не случиться. Мне нравится проводить с ним время.

Кай ничего не говорит, просто смотрит на меня с мягкостью, которую я видела у него только при общении с сыном. — Хорошо.

— Пожалуйста, займите свои места. Дверь на посадку закрывается.

Голос стюардессы гремит по громкой связи.

Исайя несет обратно своего племянника, но Кай указывает на покрытый ковром пол в проходе.

— Поставь его на ноги. Давай посмотрим, захочет ли он сделать несколько шагов.

Кай опускается на корточки и протягивает руки, надеясь, что Макс сделает первые шаги, чтобы дотянуться до него.

Вместо этого Макс хватается за подлокотник так, словно от этого зависит его жизнь, прежде чем откинуться назад. Очевидно, ему пора вздремнуть, потому что Макс не очень-то любит плакать, но как только он падает на землю, он начинает кричать.

— Все в порядке, Баг, — говорит Кай, поднимая его на руки, чтобы успокоить. — У тебя получится в следуполучитс.

Он поднимает его, потирая спину, пока Макс не втягивает в себя достаточно воздуха, чтобы успокоиться. Это занимает всего несколько минут, и как только плач прекращается, Кай пристегивает его к переноске прежде чем сесть на свободное сиденье рядом с ней. Я занимаю свободный ряд напротив них с прекрасным видом, чтобы наблюдать, как этот великан улыбается своему ребенку, Макс выглядит таким же влюбленным, уставившись на своего отца усталыми и заплаканными глазами.

Кай подносит руку сына к губам, осыпая его ладонь поцелуями, чем и вызывает сладкое хихиканье у счастливого мальчика.

Я никогда раньше не думала о том, чтобы завести детей, но я уверена что у любой девушки активизируются яичники, когда она увидит, как Кай Роудс делает все для того, чтобы его сын был счастлив.

Глава 11

Кай

После того как как мой брат заселился со мной в номере, я тихо закрываю за собой дверь, надеясь не разбудить Макса. Я чуть не постучал в дверь между моей комнатой, и комнатой Миллер, хотел попросить ее присмотреть за ним еще час, но когда я вернулся с игры, она была погружена в свои кулинарные книги и ноутбук, наверно в поиске вдохновения.

После того, как на прошлой неделе она рассказала мне о своей работе, я погуглил ее имя. Удивительно, что я не сделал этого раньше. Вероятней всего это из-за того, что она дочь Монти, и я уже знал, что не смогу ее уволить, и я не думал, что мне удастся найти что-то действительно стоящее.

Я был неправ.

В интернете было полно информации о ней. Впечатляющая — недостаточно сильное слово, чтобы описать карьеру Миллер Монтгомери. Ее достижения велики для человека ее возраста. Она фигурировала в статьях, получала престижные награды, работала под некоторыми крупными именами в своей отрасли, прежде чем сама стала одной из них. Но больше всего меня шокировали фотографии. На них она была в накрахмаленном белом поварском халате, волосы собраны в тугой пучок. Кольца в носу нет, татуировки перекрыты. Я с трудом узнаю девушку, которую встретил в лифте всего несколько недель назад.

Она появляется каждый день в разных комбинезонах, обычно с обнажёнными ногами, но после того, как я увидел ее профессиональную сторону в Интернете, какая-то часть меня чувствует себя привилегированным, что мы с Максом видим менее публичную сторону Миллер, какой бы дикой она ни была.

Ей нравится мой сын. Она нравится моему сыну, и это заставляет меня проникнуться к ней еще больше.

Я больше не могу врать о том, что мне не нужно оставаться после игры. Сегодня вечером я подавал в семи иннингах подряд поэтому у меня разболелось плечо. Сомневаюсь, что смогу поднять завтра Макса этой рукой.

Поднимаясь на верхний этаж нашего отеля в Хьюстоне, я беру пару полотенец и иду к бассейну на крыше, мне нужно сделать несколько кругов, чтобы расслабить мышцы. Время уже за полночь, и бассейн закрыт для посещений, но меня это никогда не останавливало. Я плачу за то, чтобы спокойно поплавать в одиночку после игры.

Только сегодня вечером я не один.

Но она сидит, свесив ноги в бассейн.

Миллер сидит на краю бассейна, свесив ноги в воду, за спиной у нее стоит джакузи из которого поднимается пар. На улице теплая июльская ночь, и свет луны отчерчивает ее силуэт. На Миллер костюм двойка цвета лесной зелени, топ без бретелек который еле прикрывает ее грудь, а низ задран так высоко, что обнажен каждый дюйм ее бедер, которые мне так нравится.

Она чертовски сногсшибательна, вся в зелёных тонах, а покрытая татуировками кожа блестит в лунном свете.

Открывая калитку я издаю много шума, чтобы дать ей понять что она больше не одна.

— Проникновение со взломом, Роудс? Не очень то ответственно с твоей стороны.

— Может быть, во мне есть какая-то необузданная жилка, о которой ты не знаешь.

Она искренне смеется. — Да. Хорошо.

Она и не подозревает что до того как стать отцом, я был таким же диким, как и она.

— Я полагал что ты будешь в своей комнате, искать вдохновение в одной из тех кулинарных книг, с которыми путешествуешь.

Она кивает в сторону летней луны, виднеющейся вдалеке прямо над городской чертой. — Это очень вдохновляет.

Она не ошибается. Здесь потрясающе.

И вид, и девушка, на которую я не должен смотреть.

Я бросаю полотенца на ближайший шезлонг и краем глаза наблюдаю за Миллер, которая начинает вставать, вытаскивая ноги из воды. Мой взгляд блуждает по каждому дюйму ее влажной кожи.

— Уже уходишь?

Она указывает на отель. — Предоставляю тебе бассейн. Я подумала, что ты захочешь побыть в одиночестве.

— Ты можешь остаться.

Ладно… Понятия не имею, почему я это предложил.

Она колеблется, но не отвечает мне. Просто возвращается на свое место, ее накрашенные в красный цвет пальцы ног снова погружаются в воду.

Стягивая рубашку через голову, я бросаю ее на стул, прежде чем поправить пояс на плавках. Я ловлю взгляд зеленый глаз Миллер, которая не торопясь иследует каждый дюйм моего тела с другого конца бассейна, и только сияние огней под водой позволяет мне видеть, что это происходит на самом деле.

Я уже и забыл, какого это. На протяжении долгого времени я не замечал внимания девушек ко мне. На меня давно не смотрели так, чтобы я чувствовал себя мужчиной, а не просто отцом. Моя грудь раздувается от такого внимания.

— У тебя есть татуировки.

Это утверждение, но в ее голосе слышится легкое удивление.

Глядя вниз на свои ребра и бедро, я замечаю что она изучает их.

— Я всегда думала, что ты осуждаешь меня за то, что они у меня есть.

Черт. Серьезно? Может и так, но дело не в том что у нее татуировки, или кольцо в носовой перегородке, или что-то еще в том, как она выглядела. Я полагал, что если бы я нанял женщину, которая будет присматривать за моим сыном, то это была бы милая пожилая леди, разбирающаяся в рукоделии и садоводстве. Но я никак не ожидал увидеть сквернословящую и взрывоопасную девушку, которая к тому же еще и бесподобна на кухне.

— Нет. Мне нравится. Они тебе подходят.

У Миллер дергаются уголки губ.

— Однако то, что ты пьёшь в 9 утра? За это я осуждал тебя.

Она хихикает, и ее хриплый смех — последнее, что я слышу, прежде чем ныряю с головой в глубокую часть бассейна. Я плыву вдоль берега к мелководью, где она сидит, прежде чем выскакиваю из воды и оказываюсь примерно в футе от нее, и провожу рукой по волосам, чтобы убрать их с лица.