— После того как «Сферу» подняли на борт «Путорании», всех членов экипажа реаниматологи успешно вывели из состояния анабиоза.

— Мы все прошли несложные восстановительные процедуры и уже вернулись к привычной жизни. Вот только Вам, потребуется некоторое время на реабилитацию, — Тамила сделала паузу и, как бы решившись, наконец, закончила: — При обследовании вашего состояния уже здесь, в этой клинике выяснилось, что причиной нестандартной реакции стала неявная шизоидная эмболия. Эта болезнь почти никак не проявлялась до известных событий. Вероятно, она даже делала Вас в чём-то особенным, например, Ваши взаимоотношения с видеокамерой. Увы, именно болезнь сделала Вас таким неотразимым перед объективом.

Герман слушал, переводя бесстрастный взгляд с одного собеседника на другого. Со стороны могло показаться, что он просто воспринимает их слова как данность.

Однако, мысли его следили не за нитью рассказа, а шли как бы параллельно: «Что же там на самом деле произошло? Мистический ритуал? А что сталось с Салимом? Уехал? Пусть рассказывают, что угодно, проверить, правда ли это, невозможно. Вдруг, меня опять обманывают? Все члены экипажа как-то связаны. Возможно тайной погружения. И только я, Герман для них посторонний. Может оказаться, имитация смерти экипажа в глубинах океана и являлась главной целью экспедиции? А я им понадобился в роли статиста-наблюдателя. И теперь они хотят упрятать меня сюда надолго или навсегда».

Герман до того распалил себя подозрениями, что это заметили и его собеседники. Взгляд его, прежде безразличный, метался в поисках помощи или пути к бегству. Сердцу стало тесно, оно колотилось с перебоями, по всему телу разлилась томительная вязкость как при приступе клаустрофобии. А вскоре он уже был не в состоянии держать себя в руках.

Откуда ни возьмись, появилась медсестра, за спиной которой маячили два крепких санитара.

— Нужна помощь? У меня есть успокоительное.

Спенсер отрицательно помотал головой:

— Мы договорились с лечащим врачом, чтобы на время беседы наш друг не был под воздействием медикаментов.

Герман же, почувствовав поддержку в лице посторонних людей, начал успокаиваться сам:

— Скажите, где я нахожусь?

Медсестра переглянулась со Спенсером. Тот кивнул, и она ответила:

— Всё хорошо, Вы в полной безопасности. Здесь неврологическая клиника. Одна из лучших в мире.

И тут до Германа, наконец, дошло, что вовсе это и не санаторий, и даже не просто клиника, а психиатрическая лечебница хоть и очень высокого уровня.

— Я не настолько богат, чтобы лечиться в лучших клиниках, сказал Герман, а про себя подумал: «Платить им я не собираюсь. Значит скоро они меня выпишут».

— О, не волнуйтесь! За всё платит мистер Спенсер. У Вас такой благородный и щедрый друг!

«Друг» самодовольно улыбнулся, а у Германа подпрыгнуло и пропустило удар сердце.

— А что с моим блогом?

— Я обо всём позаботился. Управление им будет передано в ведение одной моей юридической структуры. Которая, в свою очередь, организует переход блога к новому, нанятому ими, ведущему. Первое время новый человек будет снимать истории о Вас, Герман, постепенно перемещая акцент на себя. Переходный период спланирован на 100 дней. Вам же, мой друг, следует смириться с мыслью о том, что по выздоровлении Вы станете простым нормальным человеком, а Ваш блог, без моей помощи, перестал бы быть таким ярким. А со временем скатился бы с уровня «блога-миллионника» до «блога, каких миллионы».

Герман ошеломлённо молчал, и Спенсер подытожил:

— Если, конечно, Вы не против. Все документы в папке у Вас в комнате на столе. Почитайте и подпишите на досуге.

— А на что я буду жить? Этот блог — мой единственный источник доходов.

— Умоляю, не торопитесь отказываться, — интригующе сказал Спенсер и продолжил: — Я предлагаю Вам написать книгу о недавних событиях. Договор тоже ждёт Вас в комнате. В качестве аванса я переведу на Ваш банковский счёт полмиллиона долларов и обещаю ещё столько же по завершении книги. Советую поспешить, ибо меня ждут новые приключения. Не факт, что они будут иметь столь же счастливый конец, и я успею расплатиться по всем обещаниям.

— Вы прямо сорите деньгами, — саркастически заметил Герман.

— Могу себе позволить, — Спенсер смиренно улыбнулся: — На своей смерти я заработал в десятки раз больше.

Герман выжидающе посмотрел на Спенсера, и тот не упустил шанса похвастаться:

— Да, это был рискованный заработок. Но оно того стоило. А бонусом деньгам стало то, как реагировали на факт моей смерти мои многочисленные враги… да и друзья…, — он хмыкнул многозначительно и загадочно: — В мировой культуре сюжет с мнимой смертью и воскресением не нов. Но уверяю, если Вам подвернётся такая возможность — не отказывайтесь.

— И не надо на меня смотреть как на чудовище. Вы, друг мой, тоже неплохо заработали на своей смерти. Последний опубликованный накануне отплытия блог, посмотрели в 12 раз больше чем любой другой. Ваше исчезновение принесло Вам больше четверти среднего годового заработка. И это, не считая потенциальной прибыли от выросшего количества подписчиков по всему миру.

Собеседники умолкли, провожая взглядами колоритного идиота, вообразившего себя роботом андроидом.

— А, вообще, я очень благодарен Вам за спасение. Если бы не Вы, возможно, «Сферу» бы и не спасли, — попытался сменить тему разговора Спенсер.

— Вы сами всё это подстроили и спланировали? — спросил Герман.

— В этом случае, я не вышел бы из игры так скоро. Заплатить за билет на представление и уйти с первого акта. Это не про меня. Не усложняйте, мой друг. Не ищите конспиралогических версий.

— А как же арабы, разве Вы совершили погружение не с целью понаблюдать за их спиритическим экспериментом?

— Я просто подыграл им. Единственными моими целями были реклама и деньги. Я всегда лично присутствую на запуске всех новых предприятий. Кстати, нынче я сомневаюсь в перспективности проекта глубоководных экскурсий и думаю его свернуть. А вот реклама препарата, вводящего человека состояние анабиоза, похоже сработала. Скоро за ним выстроятся в очередь неизлечимо больные в надежде на прогресс медицины в будущем и сумасброды, мечтающие пожить в том самом будущем. Я уж не говорю о дальних странствиях в космос или о возможности скоротать годы в тюрьме.

— Раз уж я становлюсь Вашим придворным летописцем, не откажите мне в одной просьбе. Нельзя ли перенести программу Искусственного интеллекта со «Сферы» на мой рабочий ноутбук?

— Какой Искусственный интеллект? Не было на «Сфере» никакого Искусственного интеллекта.

— Ну, а видео со скрытых видеокамер? Они бы мне здорово помогли.

— И камер тоже не было, ни скрытых, ни открытых. Для съёмок на «Сфере» находился специальный человек и это были Вы, мой друг.

Герман продолжил, как будто не слышал ответа Спенсера:

— Когда я общался с Искусственным интеллектом, был такой период, когда он оставался моим единственным собеседником. Так вот, он признался мне, что ему была заблокирована способность к обучению на Вашей манере речи и голоса.

— Я уже сказал, что нет и не было никакого Искусственного интеллекта. Но если бы и существовала программа, способная имитировать мой голос и манеру речи, меня бы это не порадовало. Мне пришлось бы предусмотреть запрет всех операций и распоряжений от моего имени по телефону.

— Кстати, раз уж у нас вышел такой откровенный разговор. Скажите, что за странное орудие, похожее на первобытный нож спасатели нашли на «Сфере». С кем Вы собирались сражаться? От кого защищались? От демонов «Титаника»?

— Нет, просто я подозревал, что Вы живы и намеревался перерезать Вам горло.

— Фу, как отвратительно, — сказала Тамила. — Меня Вы тоже собирались зарезать? Этим?

— Нет, Вас я собирался задушить.

На это оптимистичной теме разговор забуксовал, и гости вдруг заторопились по делам. Герман и пальцем не шевельнул, чтобы продлить общение.