— Хм… ты вкусная, — бормочу я ей в губы.

— Держу пари, эти блинчики тоже вкусные, — она отталкивает меня назад. — У нас не так много времени для шалостей. Я должна быть в отеле через несколько часов.

— Почему так рано? Свадьба только в четыре.

— Ну… нам, подружкам невесты, нужно больше времени, чтобы подготовиться.

Я вздохнул.

— Ладно, хорошо. Но мы никуда не пойдем, пока не отпразднуем твой день рождения как следует, начиная с… — я подхожу к журнальному столику и беру два подарочных пакета, которые я там поставил.

Ее глаза расширяются.

— Ты купил мне подарки?

Я потираю затылок.

— Ну… изначально они предназначались для Рождества, но поскольку мы его не праздновали… Я бы сделал тебе нормальный подарок на день рождения, но я немного волновался, что могу потерять тебя навсегда.

— Алекс… это так заботливо. Но тебе действительно не стоит беспокоиться о том, чтобы покупать мне подарки. У меня есть все, что я хочу, прямо передо мной.

— Мне приятно покупать для тебя вещи.

Она открывает коробку из магазина нижнего белья, и когда достает из нее пояс с подвязками, то старается не выдать своего восхищения.

— Я думаю, что это скорее подарок для тебя, чем для меня.

Я ухмыляюсь.

— Виноват. Но я не смог устоять. Я увидел его в витрине и понял, что он должен быть у тебя.

Она смеется, ставя коробку на стойку. Затем она открывает вторую коробку, и это заставляет меня затаить дыхание. А вдруг ей не понравится?

Она задыхается, открывая крышку музыкальной шкатулки, и обнаруживает маленькую балерину, кружащуюся под звуки прекрасного произведения классической музыки.

— Алекс… — она смотрит на меня глазами, которые сияют еще ярче. — Откуда ты узнал?

— Как я узнал что?

— Откуда ты узнал, что у меня была такая же музыкальная шкатулка, когда я была маленькой?

— Правда?

Она кивает, тяжело сглатывая.

— Да. Она досталась мне от одной из моих нянь после того, как моя мать настояла на том, чтобы я занималась балетом, хотя я ужасно боялась танцевать перед людьми и ужасно в этом разбиралась. Няня купила мне такую музыкальную шкатулку и сказала, что если мне будет страшно, то я должна буду представить, что я — эта крошечная балерина, которая кружится в своем маленьком мире.

— И это сработало?

Она улыбается.

— Сработало.

— Я понятия не имел. Я купил его для тебя, потому что когда я застал тебя танцующей в том зале на арене, я увидел красивую и свободную женщину, которая не прячется за маской. В тот момент я понял, что влюбился в тебя.

Она взволнованно вздохнула и положила музыкальную шкатулку на место. Затем она подхошла ко мне, и я заключаю ее в объятия.

— Хочешь знать, когда я поняла, что ты больше, чем мой соперник? — спросила она.

— Когда это было?

— Когда ты получил травму в той игре, и мое сердце подскочило к горлу. Я хотела увидеть тебя, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Мне было так страшно. Я не могла уснуть всю ночь, переживая за тебя.

Я прижался к ее щеке, совершенно потрясенный этим откровением.

— Я проклинал богов, когда получил эту травму, но теперь я счастлив, что получила ее.

— Я знаю, что такое вряд ли произойдёт, но… я не хочу, чтобы тебе снова было так больно.

— Я постараюсь сделать все возможное, чтобы остаться целым и невредимым, малышка.

— А как насчет подарка, который я подарила тебе на Рождество? Он тебе понравился?

Я потираю затылок.

— Я не смог заставить себя открыть его.

Она прищуривает бровь.

— Чего же ты ждешь? Иди и открой.

Я бегу в свою комнату и достаю пакет из шкафа. Он не тяжелый, но громоздкий. Я ставлю пакет на стойку и заглядываю внутрь.

— Ты мне тоже два подарка подарила?

Она кивает, улыбаясь.

Я достаю меньшую из двух коробок, размером примерно с коробку из-под обуви. Мои глаза расширяются, когда я вижу, что это.

— Это хоккейная сумка для душевых и других принадлежностей. Я знаю, это отстой, — говорит она.

Я смотрю вверх, улыбаясь как сумасшедший.

— Отстой? Ты что, шутишь? Это потрясающе.

— Я наполнила его вещами, которые, по моему мнению, могут понадобиться тебе в дороге с "Майами Лайонз". Маленькие многоразовые бутылочки с шампунем и гелем для душа, клейкая лента, запасные шнурки для коньков. А еще здесь есть маленькая отвертка, крепления для шлема и сандалии для душа.

Я притягиваю ее к себе и крепко целую, зная, что она волнуется из-за своего подарка.

— Мне нравится.

Когда я откидываюсь назад, ее щеки краснеют.

— Я так рада.

— Давай посмотрим, что в другой коробке.

— О, это импульсивная покупка. Я увидела это в магазине и не смогла пройти мимо.

Я разворачиваю подарок и достаю из коробки красный шерстяной свитер с изображением щенка далматинца на лицевой стороне. Мое лицо расплывается в широкой улыбке.

— Это просто охренительно.

Ее брови взлетают вверх.

— Правда? Ты не думаешь, что это глупо?

Я покачал головой.

— Вовсе нет. Эй… он подходит к подушкам, которая лежат у тебя на диване.

Она прищурилась.

— Вроде как подходит.

— А теперь, ты хочешь съесть свои блинчики или примерить свой новый подарок? — указательным пальцем я достаю из коробки пояс с подвязками.

Она улыбается.

— Определенно примерка.

Я беру с прилавка кленовый сироп, и она вскидывает брови.

— Что? Мне захотелось, — я смеюсь.

Она пробирается к моей спальне.

— Я не возражаю. Это твоя кровать будет грязной, а не моя.

— Спорим, я смогу слизать кленовый сироп с твоего тела, и ни одна капля не попадет на мой матрас.

Она поворачивается и идет спиной.

— Еще одно пари? Какие ставки?

— Проигравший дает победителю одно желание, которое нужно будет исполнить в любой момент времени.

— Любое желание?

— Да.

— Твоя идея принята, — она исчезает в моей комнате, а я улыбаюсь.

О, моя милая Блэр. Если бы ты только знала, ты уже выиграла.

БЛЭР

Я знаю, что утром я сказала, что у нас нет времени на развлечения, но Алекс сделал то, что у него получается лучше всего — упорно не соглашался со мной и неоднократно доказывал мне, что для оргазмов всегда найдется время. Теперь, вместо того чтобы отправиться на свадьбу, мы едем в Evergreene, чтобы забрать мое платье подружки невесты, потому что Райдер забыл упаковать его, когда вчера вечером ездил туда за Печенькой и моими вещами. После разборок с Ильей он сделал это без моей просьбы, но мне кажется, что он специально оставил платье подружки невесты, чтобы мне пришлось сегодня перед церемонией навестить родителей.

— Ты нервничаешь? — спрашивает Алекс.

— Да. Я знаю, что лучше разобраться с родителями раньше, чем позже, но я все еще не знаю, как нам помешать им использовать Кори, чтобы наказывать меня, — я смотрю на него. — Ты мне еще не сказал.

— Ты все еще доверяешь мне, верно? — он встречает мой взгляд.

— Да, но… я боюсь. Я не хочу больше жертв по моей вине.

Он берет мою руку, переплетая свои пальцы с моими.

— Больше никаких жертв. Я обещаю.

Я хочу затронуть эту тему, но если он не говорит мне о своем плане, значит, у него есть на то причины. Я также знаю, что он не лжет. Если он говорит, что жертв больше не будет, я ему верю. Но мой желудок болезненно скручивается, меня тошнит, а руки липкие. Я не представляю, в какую ситуацию мы попадем. Мой отец глубоко завяз в отношениях с Болкоскими. Как он отреагирует на то, что сын его бывшего сотрудника виновен в срыве его сделки с русской мафией?

У ворот охранник открывает рот, чтобы попросить водительские права Алекса, но я наклоняюсь вперед и называю себя. Он не просит показать удостоверение. Он знает, кто я, хотя я никогда в жизни его не видела. Вероятно, это часть его работы — запоминать лица наиболее влиятельных жителей района.