Тумба ходит ходуном и бьётся о стену. Я посмеиваюсь и млею. Обнимаю ладонями колючие щёки, смотрю на приоткрытые губы. Переживаю вспышки восторга и кайфа внутри.

— Скажут, что я опять удерживаю тебя с помощью залёта, — проговариваю без капли совести.

Наиль замедляется, словно смакуя ощущения.

Сдавливает пальцами бёдра. Толкается до упора. На висках часто стучит пульс в венках, а глаза загораются сильнее и ярче.

Я таю и почти не чувствую тела — только наполняющую до краев эйфорию и резкий выброс окситоцина одновременно с выплесками спермы.

— Похуй, что скажут, Поля, — произносит в ответ. Его губы плывут в улыбке. Грудная клетка часто вздымается. Мы оба понимаем, что лучше, чем друг с другом, у нас никогда не будет. — Удержи, пожалуйста…

Я выскальзываю из объятий Наиля и встаю с кровати.

В дверном проеме задерживаюсь и оборачиваюсь. Сердце на секунду замирает, а затем стучит почти что галопом.

Я любуюсь родными чертами лица. Кусаю губы и вспоминаю. Ночь была длинной и бессонной — мы много раз подряд занимались сексом, меняя позы и наслаждаясь. Так активно, что до сих пор тянет внизу живота.

Выйдя на веранду, ступаю босыми ногами по холодному полу и сажусь в кресло на подушки. На улице довольно свежо. Пахнет приближением осени. Но так уютно и трепетно, что хочется нажать на паузу и насладиться.

В попытке испытать что-то новое мы с Наилем чуть не утратили нечто важное и особенное, а тут — будто заново обрели. Это по-настоящему значимое место для нашей семьи.

Я достаю телефон и делаю снимок реки. На фоне красочного оранжево-розового восхода солнца смотрится просто необыкновенно. Словно я в настоящем раю.

Недолго подумав, решаю выложить фото в соцсеть. Знаю, что ещё рано для активностей — на часах только седьмой час и, к тому же, выходной. Аудитория спит. Но на сторис приходит первый огонёк от Журавлёва.

Наши иконки светятся зелёным — мы оба онлайн. Никто из нас не торопится выходить из общего чата, как и писать друг другу первым.

Я с ним не пыталась… И даже не смогла. А Саша действительно в какой-то момент устал прогибаться.

Он хороший. И искреннее заслуживает лучшего. Пресыщенный жизнью мажор с большим сердцем, который сегодня и в будущем выбирает светлую сторону — и не только ради себя.

«Я бы тоже использовала компромат, чтобы спасти дорогого мне человека».

Пишу, отправляю. Журавлёв поступил так, как должен был.

Мы с Наилем немного поговорили о ситуации перед сном. Пазлы сошлись, картинка встала на свое место. Когда дело с тендерами набирало оборотов — Наиль был даже не в курсе. Да и нет у него таких связей, чтобы снять с человека уголовную ответственность. Зато есть у решалы.

«Непривычно чувствовать себя совсем без страховки)»

Сообщение приходит спустя минуту. Чувствуется, что не торопился с ответом. Уже не ждал, что что-то упустит со мной.

«Когда любишь — всегда так».

Саша читает и ставит смайл, а я реагирую на него во много раз спокойнее, чем раньше. С приятным щемящим теплом.

«Таки да».

Я улыбаюсь. Подставляю лицо лучам восходящего солнца. Затем закрываю диалоговое окно, куда больше никогда не напишу. И возвращаюсь в спальню.

Наиль все ещё спит, но ворочается. Я юркаю под одеяло и грею об него конечности.

— Полька, по заднице получишь… — ворчит. — Холодная же…

Крепкая рука мужа накрывает мой живот и буквально вдавливает в матрас. Я зажмуриваюсь и жую нижнюю губу. Наслаждаюсь моментом, несмотря на то, что впереди у нас вся жизнь.

Но мне будет мало.

Я точно знаю, что не только в этой, но и в следующей буду искать именно его одного. Снова и снова.

Год спустя

— Малыш, ты куда-то торопишься?

Мышка расхаживает по комнате, что-то собирая и складывая в набедренную сумку, но, услышав вопрос, переводит озорной взгляд в камеру.

— Мы с подругами собираемся в кино, мам. Папа уже разрешил.

Я смотрю на нижнюю половину экрана, а Наиль делает вид, будто не понимает, в чем дело. Отвлеченно разговаривает с водителем по-английски, нарочно пошатнув фокус.

— Оу, в кино. Ясно. Я даже не знала.

Мое настроение прыгает из хорошего в не очень. Я жадно ловлю эти изменения. Сравниваю. И в какой-то мере наслаждаюсь. Слишком долгожданными они кажутся.

Мне то по-матерински обидно, то по-девичьи радостно. Всё, что я помню из детства, связанное с отцом — это холодный ничего не выражающий взгляд и скупые фразы. Чтобы я вот так, как Мышка, беззаботно получала ласку и поцелуи, слышала комплименты, похвалу и поддержку — даже представить не могу. Это ценно. И я всё больше убеждаюсь в том, что родить от Наиля — было лучшим решением в жизни. Даже если бы у нас не сложилось.

— Телефон, пожалуйста, всегда держи при себе.

— Ладно-о.

Маришка отмахивается. Уже довольно взрослая одиннадцатилетняя девочка-шестиклассница, которая навсегда будет для меня ребёнком. Именно поэтому каждая её самостоятельная вылазка в город вызывает тревогу на душе.

Только бы никто не обидел. Только бы была жива и здорова.

— Нет, я серьёзно. Чтобы всегда была на связи, окей?

Я замечаю подъехавшее такси с шашками на крыше и юркаю в салон. Судя по мелькающему за окнами городу, муж тоже куда-то торопится.

На данный момент мы находимся в разных странах, но выкраиваем время друг для друга, созваниваясь по видеосвязи.

Мышка под присмотром Галины Сергеевны. Наиль вот уже неделю в Вене, а я прилетела на курсы повышения квалификации в Прагу.

— Обязательно, мам. Ну всё, мне пора бежать. Люблю вас сильно-сильно!

Не успеваем ни я, ни Наиль ответить взаимностью, как связь с третьим участником обрывается.

В целом я дико радуюсь тому, что дочь активно влилась в столичную среду и за год обучения в лицее нашла себе море друзей, с которыми проводит досуг. Она хваткая и смелая. Лидер и заводила. Это мне потребовалось больше времени, возможностей и сил, чтобы проникнуться и найти себя.

Главное — крепко держать за руку родного и близкого человека, а с ним, даже если и потеряешься в суете города, вовсе не страшно. По раздельности — да. Мы пробовали. Друг без друга было прямо-таки невыносимо.

— У вас, значит, свои секретики от меня…

Наиль широко улыбается, а я через экран ловлю лучики мелких морщинок под его глазами. Хочу прикоснуться. Провести подушечками пальцев и все до единой пересчитать.

Разлука дается мне сложно в такой важный период, но я непременно дождусь личной встречи со дня на день и обо всем расскажу. Можно выпалить прямо в экран телефона, но я хочу сделать это особенно. С тортом, подарочной коробкой и трогательным роликом.

— Поль, кинотеатр находится на соседней улице, а мама проводит и встретит Марину в нужное время и в нужном месте. Волноваться точно не стоит.

— Получается, и Галина Сергеевна в курсе… — обиженно тяну. — Всё с вами ясно, Саркиевы.

Я заканчиваю видеозвонок, слегка дуясь. Не то чтобы сильно, но списываю это на новое для себя состояние.

Такси останавливается возле моего отеля. Я чувствую себя немного уставшей, и много — счастливой.

Прохожу по холлу, кивая администраторам. Поднимаюсь на третий этаж и прикладываю электронный ключ к двери.

В номере самый обыкновенный набор нужного: двуспальная кровать, шкаф и мини-бар, а главное — балкон с выходом на центральную улицу города, где мне так сильно нравится пить по утрам чай или кофе.

Приняв душ и освежившись, я ненадолго засыпаю, а открываю глаза уже спустя час от громкого стука в дверь.

На пороге стоит курьер с охапкой цветов и запиской. В ней нет имени отправителя. Только предложение: «Ты — охуенная. Встретимся в восемь в баре?». И всё. Ни подписи, ни имени. Дух спирает от любопытства, и начинается важный обратный отсчёт.

Я выворачиваю шкаф и нахожу там один из самых красивых нарядов — белое платье с объемным низом и открытой спиной.