Открыв телефон, вижу уведомление. Мира Стрельцова отметила меня на общем снимке в соцсети. Я по центру, а слева — Настя Журавлёва.

Девушка произвела на меня приятное впечатление. Я думала, что она будет такой же дерзкой, наглой и снисходительной, как и её муж, но это оказалось далеко не так.

Настя хороша собой: светлые волнистые волосы длиной до плеча, небесно-голубые глаза, родинка под нижней губой и хрупкая точёная фигурка. Внешний вид полностью соответствует внутреннему наполнению. Она милая, умная и с хорошим чувством юмора. Судя по тому, что долго корпела на работе — ещё и ответственная.

Правда, мы не слишком много общались, потому что не позволила обстановка. Рядом с Настей сидел Саша, закинув руку на спинку стула жены и не забывая бросать на меня частые пронзительные взгляды. Максимум, что позволяла себе я — взглянуть в ответ не выше уровня его татуировки на шее. Несмотря на расстёгнутые верхние пуговицы рубашки, я так и не смогла разгадать, что изображено на смуглой коже.

Новое уведомление сбивает меня с мысли. Чувствуя, как колотится сердце — открываю.

Александр Журавлёв подписался на ваши обновления.

Я с трудом открываю глаза под настойчивый звонок мобильного телефона. Нахожу его под одеялом, снимаю трубку. Как только слышу голос дочери — тепло улыбаюсь.

Немного непривычно, что Маришка не будит нас своим появлением в воскресенье.

Это похоже на небольшую семейную традицию. Проснуться пораньше, прибежать к нам с Наилем в спальню, забраться на середину кровати и включить мультики. Смеясь, обнимаясь. Позже — лениво завтракая перед телевизором. Чем-то примитивным и абсолютно неполезным, вроде круассанов или бутербродов с чаем. Надеюсь, в нашей новой квартире сохранятся эти привычки. И пусть я ругалась за крошки, но сейчас мне сильно этого не хватает.

— Мамуль, я уже сделала уроки, — отчитывается Мышка.

— Серьёзно?

— Папа проверил! А теперь можно мне пригласить в гости Леру?

Коротко потянувшись, приподнимаюсь на локтях. Наиля в спальне нет.

— А который час?

Оторвав от уха телефон, смотрю на дисплей. Вот чёрт. Уже начало одиннадцатого! В двенадцать у меня назначена встреча в торговом центре.

— Можно, Мышка, — произношу в динамик. — Только, прошу, уберите потом за собой весь погром.

Завершив вызов, даю себе ещё пару минут, пролистывая уведомления на телефоне. От Тани и Даши много комплиментов. Они увидели тот снимок, на котором меня отметили. По-хорошему обалдели.

От Журавлёва, к счастью, больше ничего. Профиль у него пустой, если не считать аватарки.

Я тоже не слишком активно веду социальные сети. В лучшем случае выкладываю фото раз в полгода. Поэтому сомневаюсь, что он почерпнёт из моей страницы хоть что-то для себя полезное.

Поднявшись с постели, прохожусь по пустой квартире и следую в ванную комнату. Вчерашняя тусовка больше не кажется катастрофой. Как и ссора с Наилем.

Пытаюсь вспомнить, вернулся ли он ночью в нашу спальню, но не могу — в памяти полный провал. До такой степени, чтобы не ночевать вместе, мы ещё ни разу не ругались.

С прокатившейся по телу дрожью снимаю футболку и нижнее белье. Встаю под душ, отрегулировав температуру воды.

Недоумеваю: что на меня нашло? С какой целью я выплескивала негатив? Раздувала проблему на ровном месте? Там, где её вообще могло и не быть.

Ответ на вопросы приходит молниеносно. Знаю, кто меня укусил, и с чьей подачи я была на взводе, но стараюсь лишний раз не упоминать это имя. Даже мысленно.

Заново прокручиваю события в голове, разговор девушек и предложение Наиля. И… не нахожу в нём ничего такого.

Сама бы я не пошла на этот шаг — это факт. Проблема в том, что Мира и Лиля — тем более.

Увы, планета не крутится вокруг меня. Для того чтобы люди проявляли инициативу в общении — нужно быть как минимум увлекательной личностью.

Я бы и дальше чувствовала себя одинокой в этом огромном городе, ныла Наилю. Так хотя бы попытаюсь наладить контакт. Вдруг получится?

Закрыв кран, кутаюсь в мягкий халат и подхожу к запотевшему зеркалу. Несмотря на выпитый вчера алкоголь, выгляжу довольно свежо.

Когда дверь в ванную комнату открывается, я затаиваю дыхание, но продолжаю автоматически откручивать крышку крема.

Протираю рукавом небольшой участок зеркала, увлажняю кожу. Сердце пускается вскачь, особенно когда Наиль подходит вплотную и прижимается своим телом к моему.

— Доброе утро, — тихо проговариваю.

Руки мужа опускаются на мою талию, тянутся к поясу.

Я обращаю внимание на отражение зеркала, считывая эмоции Наиля и чувствуя накатывающее волнами возбуждение.

— Привет, — коротко отвечает.

Вернув крем на полку, разворачиваюсь лицом к мужу. С учащённым пульсом опираюсь бёдрами об умывальник.

Мы не умеем долго находиться в состоянии ссоры. Максимум — пару часов. Это Дашка, например, может не разговаривать с мужем сутками, а то и неделями. Я всегда удивляюсь: как?

Наиль хаотично блуждает взглядом по моему лицу, останавливаясь на губах. Его зрачки расширяются, вспыхивают. Знаю, что хочет поцеловать, но не торопится.

Встаю на носочки, тянусь навстречу. Разница в росте у нас довольно огромная. Муж почти на голову выше. Большой, сильный. Настоящий мужчина.

Обнимаю широкие плечи, касаюсь губами твёрдых губ. Максимально чувственно и нежно.

Наиль стремится навстречу, облегчённо выдыхая. Думал, что я и утром буду в паршивом настроении? Очень зря.

— Где ты был? — спрашиваю между короткими рваными поцелуями.

— В зале.

— А ночью?

Лицо мужа отдаляется, брови хмурятся.

— С тобой, Поль. Не помнишь?

Отрицательно мотнув головой, чувствую, как гора обрушивается с плеч. Развязываю пояс халата. Ликую, что никакие перемены не сказываются на наших отношениях.

— Не понравилось вчера? — интересуется Наиль с каплей сочувствия в голосе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Снимая с плеч халат, хочу, чтобы трогал. Тело воспламеняется от одной только мысли, как именно он будет это делать.

— Всё оказалось не так и страшно. Я думала, что твои новые знакомые будут пить кровь девственниц и употреблять наркоту.

Кожа покрывается сотней мурашек. Ладони блуждают, как я и хотела — везде.

— В другой раз, — слышу ответ.

Наиль прижимается лбом к моему лбу. Знаю, что шутит.

Обхватываю ладонями колючие щёки, прикрываю глаза. У меня был всего один-единственный мужчина, но, Боже мой, как же с ним повезло. Просто в цель. Во всём.

Учащённо дышим, одновременно произносим друг другу в губы: «Прости». Затем с головой позволяем себе нырнуть в настоящее безумие.

Под мой громкий вскрик Наиль подхватывает меня на руки и несёт в спальню, закинув себе на плечо.

Мягко опустив на матрас, избавляется от футболки и штанов. Раздвинув коленом мои ноги, ложится сверху.

Я глажу ладонями его лопатки и спину. Трусь губами о шею. Ощущаю упирающуюся в живот каменную эрекцию.

Не люблю ссориться. Дико не люблю. Но мириться после этого — просто волшебно.

Наиль смотрит на мою грудь, сглатывает слюну. Взгляд поплывший, расфокусированный.

Он фиксирует мои запястья над головой и припадает губами к груди. Лаская, облизывая и поочерёдно втягивая в себя напряженные соски. Доводя до грани умелыми движениями языка и наблюдая, как я, изнемогая от нетерпения, извиваюсь под ним.

— Моя сладкая девочка, — опаляет горячим дыханием где-то у шеи. — Моя Полина.

Мне кажется, я могла бы с лёгкостью кончить только от его голоса. Низкого, чуть хрипловатого. Пробирающего до мурашек.

Внизу живота — пожарище. Вокруг нас много запахов и вязкой осязаемой похоти, которая опускается на поверхность кожи и впитывается в кровь.

Свободной рукой Наиль забрасывает мои ноги себе на бёдра, чтобы глубже проникнуть. Смотрит в упор, а затем нарочно медленно и томительно входит. Буквально по сантиметру. Начиная красиво и чувственно двигаться.