— Кого же еще могла выплюнуть пасть Мархокара в минуту моего отчаяния?.. — с мрачным весельем поприветствовал его Тризар. — Когда мне описали пришельца, я понял…но не смог поверить.

— Брат-дознаватель… — юноша был порядком удивлен и не то чтобы рад встрече. Было неясно, известно ли церковнику о его роли в резне, что случилась в доме Хестола.

— Я даже не буду спрашивать, как и зачем ты оказался здесь. Нет времени слушать твою ложь.

— А я вот спрошу. Кто про меня рассказал? Фирх? — Поинтересовался Ганнон. Это не имело большого значения, но любопытство взяло верх. Слуга бежал, когда узнал, что его хозяин связался с культистами. Как тут не стать осведомителем Второго Круга?

— Он и вправду был бледнее обычного…— Протянул жрец. — Но брат Фирх ничего не говорил. Впрочем, твое появление и так было достаточно громким. Ваши пути пересекались?

— Я…пощадил его, это было давно. — Юноша склонил голову. Значит, он все же не обознался. Слуга Корба отплатил молчанием за милосердие…хотя нет. Фирх не подозревал, что не должен был остаться в живых. В любом случае, Ганнон был рад, что поступил именно так.

— Достойный поступок. — Сухо заключил церковник. — Редкость для таких как ты.— Местный лорд хочет, чтобы я шпионил за тобой. — Бросил юноша, переняв грубую манеру Тризара, это было приятно.

— Соврешь ему, что захочешь. Скажи-ка лучше, ты веришь, что боги и демоны достаточно мелочны, чтобы лично снизойти до меня? Подбросить тебя в час моего унижения?

Ганнон откинулся на спинку стула. Ему становилось не по себе, они были одни в комнате трактира, которую «герою» пожаловал Гаймис. Люди Слышавшего наверняка были неподалеку, но могли и не успеть. Тризар сейчас напоминал своего слугу Саура: тот тоже считал, что боги послали прихвостня Коула ему в унижение. Кончилось все скверно, и этот церковник выглядел так, будто тоже утратил часть своего здравомыслия. Но жрец не мог быть здесь, именно здесь, на этом острове, ни по какой иной причине… Судя по времени, он отплыл сюда еще раньше, чем Ганнон отправился на Атор.

— Демон был на Аторе, но сейчас он здесь. — Юноша постарался произнести это буднично, чтобы выбить жреца из колеи. И, судя по его взгляду, это удалось и еще как. — Так что это не поражение. Тебе повезло, он ослаб после перехода.

— Ты… — брат Второго Круга медленно и глубоко дышал. — Как ты…

— У нас одна цель. Расскажу по дороге. — Ганнон хотел как можно быстрее покинуть город. После этих слов церковник вздрогнул, что-то задело его. — Если ты можешь помочь покинуть стены.

— Ты знаешь, куда идти? — медленно проговорил Тризар.

— Да. А ты сможешь вывести?

Церковник закрыл лицо ладонями и склонился к коленям. В его голове наверняка роились мысли о ереси Ложных Мучеников. Принимать ли помощь нечестивца, чтобы достичь высшей цели? Второе Братство имело одну цель. Цель очень ясную, единственную, и она была превыше всего. Сомнений было мало, и все же юноша боялся. Тризар медленно выпрямился и посмотрел на юношу.

— Будь, что будет, — обреченно сказал он. В зеленых глазах церковника причудливо смешались ненависть и надежда.

***

Ощущая себя на краю пропасти, Ганнон вновь и вновь объяснял себе, как он здесь оказался. Это все, что ему сейчас оставалось. Уходить договорились ночью, и ожидание тянулось мучительно долго. Юноша и правда был уверен, что увидит Боннара, и тогда… А что тогда? Оставались еще Иннар, Иссур… Да и где он бы смог скрыться, даже если бы собрал всех, кого хотел?

Деорус, Дар, Атор… Такой маленький мир, зажатый между Штормом и гиблыми джунглями южноземелья, откуда никто и никогда не возвращался. Были еще пираты, что ютились на неизвестных мелких островах, но им позволяли жить лишь потому, что вреда от них было меньше, чем стоило бы их окончательно извести. Наверное, даже Гамилькар смог бы выкупить у них того, в ком был особо заинтересован, а Коул тем более… Старый Коул, которого знал Ганнон, что уж говорить о новом.

Мягкий звук удара камня о плетеные ставни заставил вздрогнуть. Ганнон ожидал его, но все равно ощутил тревогу, когда момент наконец настал. Он погасил отдающий рыбой масляный светильник и открыл окно. Юноша почти перестал замечать запах рыбьего жира, но, как только в комнату ворвался свежий воздух, он вздохнул с облегчением.

— Идем быстрее. — Встретивший Ганнона жрец был одет в серый плащ, такой же, как у его людей в Виалдисе. У ног Тризара лежало двое стражников с гербом дома Гаймис, их длинные мечи валялись рядом. — Они ни в чем не повинны, старался не навредить, — сказал церковник. В руках он держал диковинное оружие: два ровных металлических прута, каждый длиной в пол-рубба. — Так что идем скорее, они вот-вот очнутся.

***

— Это были самые доверенные его люди, но на северных воротах – сочувствующие мне, — шепотом пояснил Тризар, пока они с Ганноном перебегали от одного здания к другому, стараясь держаться под навесами. Ночь была облачной, в воздухе чувствовался запах грозы. Но все же на фоне белого камня их могли заметить.

— Думаю, им тоже дали наказ не выпускать, — ответил Ганнон в ожидании, пока случайный прохожий скроется из виду.

— Он сможет отрицать, ворот много. — Церковник использовал те же приемы, что и люди Коула. Была в этом какая-то ирония, интересно, замечал ли он ее сам? — Стражи нет, пошли!

Они добрались до небольшой площади возле северных ворот. Никаких навесов, только белый камень, которым здесь мостили улицы.

— Хорошо, что подземники все в черном, — пробормотал юноша.

— Что? — церковник отвлекся от наблюдения.

— Я бы больше опасался их, чем стражи. Они наверняка начеку.

— Ты же слуга Гамилькаров, как и Клика.

— Это запутанная история.

— Боги, есть кто-то на этой земле, кто не хочет тебя убить? — После паузы Тризар добавил: — Ну?

— Я думаю…

— Потом расскажешь, идем!

Фонарь в руках привратника начал мигать. Страж ворот несколько раз накрыл его тряпицей и убрал ее. Ганнону стало не по себе, он вспомнил вылазку на пляж. Его рука схватила Тризара за плащ, игнорируя гнев жреца, он молча мотал головой. Ярость во взгляде церковника потухла, когда вдалеке послышались шаги. Двое беглецов залегли среди груды корзин у стены, что служила им укрытием.

Подземник подошел к стражнику и стал толковать с ним, слишком часто тыкая пальцем в грудь, чтобы разговор можно было счесть миролюбивым. Охранник держался достойно и несколько раз демонстрировал легионеру лампу и тряпицу, в ответ на это слышалась неразборчивая ругань. В конце концов, Череп все же ушел, и стражник тут же скрылся, перед этим поправив тускло горевший факел.

Ганнон и церковник не покидали своего укрытия, оба не сомневались, что подземник еще понаблюдает за этими воротами. Но все же ворот было много, а люди не бесконечны. Большинство подземников еще не вернулись. Когда факел, наконец, догорел, наступила тьма и послышался скрип двери.

Стараясь успокоить колотящееся сердце, юноша вместе с Тризаром пересекал площадь, надеясь, что в облаках не появится просвета. Добравшись, он стал ощупью искать вход, но нашел только руки стражника, тот без лишних слов затолкал их обоих за дверь. Оказавшись в сторожке, они с минуту молча сидели в полутьме, пока солдат был снаружи и менял догоревший факел. Вскоре показалась узкая полоса света, которую тут же загородила фигура. Игра света и тени не позволяла разглядеть детали, но на поясе блеснули заклепки и бутероль на ножнах – короткий меч Легиона!

Рванувшегося вперед Ганнона со спины схватили крепкие руки и сжали так, что тот едва смог вдохнуть. Его попытка атаковать пришлась ровно на то же время, когда в тусклом свете лампы юноша все же сумел разглядеть стражника, тот был порядком напуган. Ганнон хлопнул по державшей его руке, и Тризар разжал хватку.

— Боги, я думал, умру со страху, когда на меня Череп наседал! — Пухлый мужчина склонился, держась за сердце. — А тут еще и это… Ты чего это, почтенный?

— Короткий меч, — пояснил юноша, тоже пытаясь отдышаться. — Как у Легиона.