— Чего-то ждешь? — окликнул задумавшегося «легионера» Коул, в голосе которого все-таки слышалась легкая одышка. Он указывал на светящийся барьер. — Как всегда? — с упреком спросил он.

— Сам же знаешь... — виновато улыбнулся Архасс. — Ну? Замок или стена? Ключ или таран?

— Стена. Круши, раз уж притащил эту дрянь. Но не переусердствуй, — без особой надежды проворчал Коул.

— Нет! — Вопль Силаи заставил всех посмотреть на нее. — Он держит барьер… Он умрет, я пыталась… Он не слушал. Хотел стать таким, как эти… — Девушка с отвращением указала порезанной рукой на трупы в ошейниках. — Ты дал слово! — Ее полный гнева взгляд был устремлен на Коула.

— Время! — прорычал Архасс. Речь лигийки его, похоже, совсем не тронула.

— Я обещал забрать вас с братом, если ты приведешь меня сюда, верно? — нахмурившись, воззрился на девушку старик. В его голосе зазвучало пренебрежение. — Он свой выбор сделал, а ты провалилась. — Силаи попятилась. — Меня привел сюда деорусец, — Коул указал на Ганнона, — о чем это говорит, а? Но я готов забрать тебя одну, — строго заключил он. В глазах лигийки стояли слезы.

— Господин, Силаи… — попытался вмешаться Ганнон. Но взгляд старика пригвоздил его к полу — юноша замолчал.

— Ну, что ж. Позвольте. — Архасс прошел мимо них и взмахнул рукой, в ней снова появились цепи. Он раскручивал их над головой, и с каждым оборотом они становились все длиннее. Оглушительный свист и ветер заставили всех, кроме Коула, упасть на пол и прикрыть головы руками. На камне заиграли отблески от белого пламени, что вырывалось из глазниц черепов на цепи. Глазниц и ртов, что они распахнули. Беззвучный крик троих Мудрых Владык разрывал голову Ганнона изнутри – он не мог не знать, кто они, это знание само продавливало себе путь в его разум.

Раздались три удара, освобождавшие путь в святилище-темницу одержимого. За каждым из них следовал оглушительный взрыв тишины — это замолкал очередной череп.

***

Ганнон и ведьма лежали без сознания. Тризар сумел подняться: милость Отца защитила его лучше, чем темные ритуалы – этих нечестивцев. Другие двое… Церковник затруднялся подобрать слово для Коула и Архасса, но в конце концов остановился на «чужаках». Чужаки эти, конечно же, были невредимы. Чего нельзя было сказать про «лигийцев»: разрушение барьера уничтожило и их. Церковник Второго Круга осмотрел одержимого, что все так же бесновался, прикованный к каменному трону. Непохоже, чтобы тварь заметила хоть что-то из произошедшего вокруг.

«Строят мельницу. Так сказал Ганнон?» — вспомнил Тризар слова юноши — кажется, он был недалек от истины. Сегодня церковник увидел много знакомого. Части ритуалов, подвластных ему лично, и тех, что творил Враг. Но использовались обряды совсем по-другому. Деорусцы будто бы раз за разом рисовали одни и те же изображения: ангелов или демонов. А эти… чужаки брали те же краски и делали с ними все, что хотели, не скованные догмами и максимами. Эти долунные легенды всегда считали ложью, воплощенным тщеславием некоторых сгинувших Видевших, но реальность была перед Тризаром — жестокая и неумолимая. Пришельцы отражали ее наиболее ярко, обсуждая что-то на незнакомом брату Второго Круга языке.

— Это невероятно! — Коул бормотал себе поднос, обходя корчащуюся фигуру, прикованную к трону. — Такое изящество! И прямо у нас под носом…

— Жестоко для носителя, — буркнул Архасс. Старик в ответ только рассеянно кивнул.

Человек, скованный искаженным подобием ритуалов, знакомых брату Второго Круга, закричал, подтверждая слова воина. Голый мужчина пульсировал внутренним светом, его кости были отчетливо видны сквозь плоть. Цепи толщиной с руку опутывали его изукрашенное черной краской тело. Когда он рвался в попытках освободиться, камень, в который были вбиты крепления, натужно стонал.

— Добычу мы тоже нашли, — хмыкнул Архасс. Эти слова наконец-то заставили Коула отвлечься. Они оба смотрели на каменную коробку, чудом уцелевшую после удара по барьеру. Она сиротливо стояла посреди зала, словно маленький домик на пустыре. — Это уж точно открывается ключом, а не тараном, — заметил «легионер».

— Да, ломиться выйдет дороже, — кивнул старик. — И внутри останется каша. Позже я ее открою. — Он выругался так, что его товарищ уважительно присвистнул. — Ты все-таки наломал дров, Архасс! — Коул перешел на Део, обратившись к брату Второго Круга: — Церковник! Пришло твое время!

— Демон внутри этого человека? — спросил Тризар, выступив вперед.

— Тюрьма в тюрьме, — кивнул Коул. — Демон прикован к телу, а на тело воздействуют ритуалы. Если ослабить тюрьму-тело, то ритуалы перестанут воздействовать на самого демона, и он покинет носителя. Но если слишком усилить темницу или ритуалы, то не получишь силы. Демон должен был все время балансировать на грани прорыва.

— Значит, надо просто отпустить его? Ослабить связь с первой темницей? — мрачно произнес Тризар. Ему претила мысль помогать демону, но сохранять тварь в этом мире, даже мучая, было абсолютным грехом.

— Это можно было бы сделать. — Коул сложил руки на груди. — Если бы не грубый прорыв барьера. — Старик с упреком посмотрел на Архасса: стоявший сбоку воин виновато развел ладони. — Теперь это невозможно, тварь скоро вырвется, — заключил Коул.

— Сковать заново и изгнать, — уверенно произнес Брат Второго Круга. Двое пришельцев кивнули.

— Проверенные пути. — Архасс хлопнул церковника по плечу. — Делай свое дело, а мы поможем.

— Так, так, так. — Тризар ощутил холод, ему казалось, что он знает все, что нужно. Церковник всю жизнь готовился к этой минуте, но вот она настала, а он был растерян. Начать с простого. Металлические жезлы щелкнули, освободив лезвия, спрятанные в навершиях. В руках у него оказалось два крюка, еще один щелчок – и отделились нижние части. Они упали на каменный пол, оставшись соединенными с крюками при помощи цепей. Тризар растерянно оглянулся — нужных креплений тут не было. — Их надо зафиксировать, — пробормотал он.

— Позволь. — Воин улыбнулся, обнажив клыки, и взял с пола два штыря, каждый длиной с ладонь. Воздух возле рук Архасса задрожал как от жара, после чего он играючи вогнал металл в камень так, что торчать остались только цепи.

— Скажи, когда будешь готов. И я выпущу демона, — произнес Коул. Он был отвратительно спокоен. Это подпитывало веру Тризара в слова Ганнона о мельницах и пестовало неуверенность в устройстве мироздания, что казалось таким ясным.

— Давай! — Тризар сжал крюки во вспотевших ладонях так, что захрустели пальцы.

Знаки на теле одержимого тут же поплыли, слившись воедино, торжествующий рев заглушил даже звуки лопающихся цепей. Тварь рванулась вперед, но свобода длилась лишь миг: крюки впились в спину, одержимый припал к земле, словно на плечах оказалась неимоверная тяжесть. Демон несколько раз натягивал звенья, пытаясь освободиться, но они были намертво вбиты в камень. Каждый следующий рывок был слабее предыдущего. Несдерживаемая, тварь могла бы легко разорвать их так же, как свои прежние цепи, или расколоть камень, но сейчас она боролась с частицей силы самого Ихариона. Отец помогал, но дальше все зависело от воли того, кто владел Его милостью.

Тризар закрыл глаза и взглянул в самую суть чудовища. Боль, страх, голод, ненависть… всепоглощающая, черная ненависть, порожденная чувством несправедливости. Где-то очень глубоко были похоронены ее источники, но они давно уступили место слепой ярости. Священник собрал всю волю и знания и начал вторую ступень ритуала: скованного демона нужно было усмирить внутри. Тризар раз за разом пытался тушить бушующее пламя, но оно возвращалось. По лбу градом катился пот, церковник открыл глаза и в панике завращал зрачками. Перебирая в памяти давно заученные строки и максимы, он с ужасом осознал, что не допустил никакой ошибки, просто не хватало сил.

— Нужна… помощь… пожалуйста, — выдавил брат Второго Круга.

— Мы можем заменить его? — спросил Коула Архасс.

— Нет, его разум уже связан, он — острие меча в ране. Но мы можем толкнуть. Если будем контролировать. — Коул протянул руку к Тризару, но воин остановил старика и сделал шаг вперед.