И, однако, Лерн поймал себя на мысли, что ему понравилась эта супружеская пара, ведь он чувствовал, что они дополняли друг друга. И хотя раньше ему никогда и в голову не пришло бы прибегнуть к магии, чтобы понять, что связывает эту пару, сейчас он мельком взглянул на узы, связывающие их. И понял, что когда-то брак они заключили из-за привязанности, а не по договоренности. И возможно любовь к книгам и стала той нитью, что связала их.

— Мне вчера доставили новый чай, надеюсь, вы задержитесь в лавке, чтобы оценить его?

И фраза прозвучала как бы вопросом, но судя по выражению лица хозяйки лавки отказа она бы не приняла.

— Присаживайтесь, — пригласила она гостей, указав на уголок с креслами, столиком и чайным сервизом на столе, в котором уже дымился напиток.

Вивьен редко удостаивалась чести распить чай с госпожой Медисон. Поэтому сейчас она с радостью плюхнулась в кресло. Но уже через мгновение она вспомнила, что она отныне герцогиня и должна вести себя соответственно. Поэтому она сразу выпрямила спину и устроилась уже не так удобно в кресле, но чинно. По крайней мере в своем представлении.

Лерн вновь поймал себя на том, что с трудом сдерживается, чтобы не улыбнуться. Правда в это раз его развеселила не семейная чета книголюбов, а Вивьен, которая в этот момент совершенно не была похожа на герцогиню, а скорее напоминала ребенка, который надел одежду матушки и гримасничает перед зеркалом.

И каким-то образом она почувствовала его взгляд.

— Я выгляжу так глупо? — шепнула она, наклонившись к нему, благо он сидел рядом. А хозяйка вышла в подсобку за угощением для гостей.

— Несколько минут назад вы обещали, что не будете меняться, — с улыбкой напомнил он.

— Я и не буду, — заверила она, — но только внутри себя. А насчет манер, вы ведь сами все время твердите мне об этикете!

Лерн хмыкнул прозвучавшему возмущению в голосе Вивьен. Ведь в этот момент она вновь стала сама собой.

— Речь шла только о манерах. Например о том, чтобы не пить чай, перелив его в блюдце, особенно на приемах и балах.

— Я и не пью так чай!

— Вот и хорошо, хотя в замке в отсутствие гостей вы можете пить воду и из-под цветов в вазе. Хотя все же не стоит этого делать.

— Я не пью чай из блюдца и тем более воду из ваз! — Вивьен возмущенно стукнула супруга по плечу. Он поймал ее маленькую ладошку, сжатую в кулак. Разжал ее пальцы, борясь с желанием поднести ладонь к губам и поцеловать каждый пальчик. Но даже это совершенно невинное прикосновение заставило внутри все всколыхнуться. Вернулось желание поднять ее на руки и унести в свою пещеру, то есть замок.

— Я пошутил, не сомневаюсь, что вы никогда не совершите ничего такого, что заставило бы меня извиняться за вас.

А она в ответ не торопилась вырвать свою ладонь. И в ее глазах сменялось столько эмоций, что он не успевал оценить их всех. Не осмеливаясь прибегнуть, однако, к магии, опасаясь, что маленькая надежда, что еще теплилась в его душе, угаснет.

И все же он подумал, что ничего страшного не произойдет, если запечатлеть всего лишь один поцелуй на тыльной стороне ее ладони…

Глава 37. Выбор жены

— А вот и угощения, может и не такие изысканные, как у господина Эгиса, но сделанные собственными руками.

Вивьен вырвала ладонь из хватки супруга, после чего сложила руки на коленях. Но ее жилка на шее пульсировала так сильно, что он невольно улыбнулся. Все же ему удалось всколыхнуть что-то и в ее душе, и это точно было не сострадание.

— Не сомневаюсь, что мы оценим ваши кулинарные таланты, — изысканно и по-светски заметил Лерн.

Госпожа Медисон успела уже избавиться от своей шляпки, явим миру ярко-рыжие волосы, которые придавали своей хозяйки уже более мягкий, а не суровый вид.

— Напрасно надеетесь, — не желая отдать дань светской беседе сразу же заметила она. — Я вполне сносно готовлю, но кулинарными талантами не обладаю.

— Хм... — Лерн усмехнулся, согласившись мысленно с Вивьен, что та была права, госпожа Медисон была прямолинейна.

— Довольно самокритично, что не свойственно большинству женщин, — уже не прибегая к любезностям заметил он.

— У меня три младшие сестры, — сообщила госпожа Медисон. — Все три настоящие красавицы, так что начиная с юности я не строила иллюзий, кто заставлял десятки ухажеров толпиться вокруг нашего дома.

— Внешняя красота это не самое главное в человеке, — заметила Вивьен.

— Детка, — господа Медисон указательным пальцем правой руки припустила душку очков и поверх них посмотрела на гостью. — В человеке конечно красота не главное, но вот в женщине восемьдесят процентов ее жизненного успеха, начиная с удачного брака, заключены в этой красоте.

— Не думаю, что вы правы...

— Конечно не права, — оборвала хозяйка Вивьен, — пожалуй не восемьдесят, а процентов девяносто зависит от роста, форм, крепких зубов...

— Вы же не о лошади говорите! — возмутилась Вивьен, не удержавшись и прервав хозяйку.

— А критерии довольны схожи, — припечатала госпожа Медисон.

Лерн с улыбкой следил за разговором, не желая примкнуть ни к одной из сторон. Правда его план провалился, когда хозяйка перевела взгляд на него.

— Вы мужчина милорд, так что рассудите нас.

— Одинаковые ли у меня критерии в выборе породистого скакуна и жены? — усмехнулся он, оттягивая момент самого ответа.

Вивьен засопела, но сдержалась и не возмутилась самой постановки вопроса.

— Я бы сказал, что выбор скакуна — ответственный шаг. Ведь в какой-нибудь сложной или опасной ситуации он может спасти жизнь. А вот от жен, чаще всего, требуется быть украшение для услады глаз мужа.

После этих слов госпожа Медисон вновь водрузила очки на место, демонстрируя всем видом, что ответ получен и спор разрешен в ее пользу. А вот Вивьен нахмурилась. Лерн подождал две секунды, а затем продолжил.

— Но это только глупый мужчина выберет жену глазами. Время, болезнь или пр... — он осекся, опустив слова о проклятии, — другие причины могут даже признанную красавицу заставить потерять свою привлекательность. Так что умный мужчина выберет умную женщину, с которой можно побеседовать за бокалом вина, мудрый выберет ту, что скрасит его дни, хозяйственный выберет рачительную хозяйку...

Госпожа Медисон наклонила голову, а затем кивнула, соглашаясь с прозвучавшими доводами.

— И как вам мой пирог? — спросила она, переводя тему разговора.

Лерн пока откусил только один кусочек, который не торопясь прожевал, смакуя его на вкус, чтобы дать правдивое суждение.

— Скажу, что вы самокритичны. Но при этом нельзя сказать, что вы и талантливый кулинар.

Медисон рассмеялась.

— Ну вот, я заразила вас прямолинейностью.

— Вы просто не общались с нашей братией, все маги излишни прямолинейны. И кстати, — Лерн покосился на Вивьен. — Случайно в вашей лавке не найдется ли толкового словаря, от которого не клонило бы в сон?

Госпожа Медисон удивленно посмотрела на герцога, затем перевела взгляд на его юную супругу.

— Хм... значит, чтобы в сон не клонило. А вы знаете, я, пожалуй, помогу вам, этот словарь поступил к нам недавно и объяснения там даны в шутливой форме. Я думала он так и пролежит, пылясь на полке, но все же прав мой супруг, каждая книга находит своего покупателя.

Вивьен фыркнула, а потом рассмеялась.

— А чтобы мне было совсем не скучно, буду читать вам этот шутливый толковый словарь перед сном, — пригрозила она супругу.

— Так я и не отказываюсь, — мягко улыбнулся он в ответ.

Госпожа Медисон отвела взгляд. Ей всегда нравилась эта любознательная девочка, которая взахлеб читала книги. И порой она даже называли заниженную стоимость книг, заинтересовавшие ту. А те, которые были подороже, предлагала прочитать в самой лавке. И сейчас госпожа Медисон, которая перечитала столько книг, что души людей стали для нее тоже открытой книгой, увидело то, что было скрыто пока и от ее гостей. Тем более, что она вела активную переписку со многими букинистами и коллекционерами, в том числе и из столицы. И когда в их городок прибыл герцог из столицы, конечно же она не удержалась и полюбопытствовала, что он из себя представлял. Ответ из столицы удивил. Замок наследовал племянник прошлого хозяина, которому было только за тридцать лет. В следующем послании она уточнила — не ошиблась ли ее старая знакомая, ведь герцог по утверждению слуг, лично видевших мага, выглядел стариком.