Хозяин дома наконец-то вышел на улицу, чтобы посмотреть кому принадлежат незнакомые голоса. Увидев карету с гербом герцога, он побледнел, а затем поклонился.

А Вивьен уже забыла о своих обидах, когда увидела, что мужчина опирался на трость. А вместо левой ноги у него был протез. Поэтому он и не смог их догнать. Стало совестно, что они заставили этого мужчину бегать за ними.

— Не покажите ли нам дом, милейший? — спросил Лерн, вновь меняясь. Только несколько минут назад он смеялся, затем боролся с собственными эмоциями и страстями. Но выбравшись из кареты, он вновь превратился в угрюмого мага, который не один месяц провел в собственном заточении в замке на утесе.

Вивьен покачала головой, не понимая, как он так моментально менялся. То с ним было спокойно, весело, хорошо. То она и сама боялась что-нибудь ему сказать — ведь он казался только чужаком, которым по сути и был, не взирая на брачные клятвы.

Лерн никогда не был эмпатом, но вот эмоции Вивьен он ощущал с легкостью, которая удивляла и его самого.

И сейчас он почувствовал, что она то ли испугалась его, то ли не знала, как подступиться к нему. Он расслабился и уже более дружелюбно взглянул на хозяина дома.

— Надеюсь, мы не отвлекаем вас от дел? Если это так, то мы можем подъехать, когда вам будет удобно.

Пара вежливых фраз, и обстановка сразу изменилась. Хозяин дома улыбнулся, и шрамы на его лице стали белее, привлекая к себе взор.

И Вивьен, не замечая того, сделала несколько шажков к супругу, встав рядом с ним.

— Что вы, ваша светлость. Я совершенно свободен. И я буду счастлив, если вам понравится мой дом. Простите, будет ли уместно поинтересоваться для кого вы хотите присмотреть этот дом?

— Для родителей супруги.

Мужчина кивнул.

— Не подумайте, что это праздное любопытство, но ведь родители вашей супруги — рыбаки?

— Это так, — согласился Лерн, гадая к чему вел хозяин.

— За домом у меня есть пруд. Я сам построил его. Уверен, что отец миледи оценит возможность в будущем заняться разведением редких пород рыб.

— Все может быть.

— Тогда следуйте за мной. Только будьте осторожны... а то несколько минут назад в дом забрались воры. Я спугнул их и они сбежали, но кто знает, может у них остались подельники.

— Будем иметь в виду, — едва сдержавшись от смеха, заметил Лерн и посмотрел на супругу, которая покраснела и отвела виноватый взгляд.

— Дом уже три месяца пустует, вот и присмотрели его воры. Но я сегодня же поговорю со стражей, пусть усилят контроль.

Вивьен с каждой новой фразой хозяина краснела все сильнее. Ей уже хотелось признаться, что это она с герцогом как воришки забрались в чужой лом, но подставлять супруга она не хотела.

— Не беспокойтесь, — шепнул Лерн, — за сорванный цветок я переплачу стоимость дома, так что все останутся довольны.

— Цветок, — прошептала Вивьен и остановилась, устремив взгляд на то место, где она сорвала резай.

— Что цветок? — не понял он.

— Он исчез. Видите?

Лерн усмехнулся.

— Боги забрали его? — с улыбкой на губах уточнил он.

— Не знаю... но он ведь исчез.

— Или же вы забыли его в другом месте. Или хозяин выбросил его.

— А я предпочитаю верить в чудеса.

— Неужели загадали нечто такое важное, что боитесь что желание не сбудется?

Она отвела взгляд. Почему-то не сомневаясь, что он сможет прочесть ответ в ее глазах. И как-то глупо было признаться, что она загадала не для себя, а для него.

— Что вы загадали, Вивьен? — задал он в этот раз прямой вопрос, но она только мотнула головой и побежала за хозяином дома, который уже ждал их у дверей.

Лерн нахмурился, подумав, что любая девушка в ее возрасте обязательно грезит о любви. Он ощутил укол ревности, когда подумал о том, что ее сердце уже кем-то занято. Но мутное отражение на окнах вновь отрезвило его. Хорошее настроение улетучилось, и он уже желал вернуться в замок и запереться в собственном кабинете.

Но стоило было только бросить один взгляд на то, как она разговаривает с мужчиной, как спрашивает его, причем заинтересованно о том, где он теперь живет и почему продает дом, в который вложил столько сил и любви, как на сердце вновь потеплело. И отчаянье с унынием вновь отступили, вытесненные более светлыми чувствами.

И хотя он давно разочаровался в жизни, чтобы поверить в чудо. На какой-то миг он подумал, что вот Вивьен и есть такое чудо — маленький и светлый посланник богов, который скрасит его последнее дни.

Глава 21. Непослушный локон

— Завтра мой поверенный встретится с вами, и мы подпишем договор.

Лерн собирался распорядиться, чтобы в договор внесли имена родителей Вивьен. Он хотел, чтобы они ощущали себя хозяевами этого дома, а не бедными родственниками, которым временно разрешили в нем пожить. Хотя ту лачугу, в которой жили они и другие рыбаки, трудно было назвать домом. Но у Вивьен, понимал он, будет возможность в будущем помочь жителям этого города, особенно тем, кто нуждался в помощи. И Лерн не сомневался, что она не пройдет мимо чужой нужды, как не прошла мимо него в тот день, окрашенный в цвет красно-оранжевого заката. Вот только теперь у нее будут средства, чтобы помочь не только добрым словом и лучезарной улыбкой, но и золотом.

И хотя настроение Лерна на порядок улучшилось, все же глубоко в душе у него давно появилась черная дыра, постепенно отвоевывающая себе все больше территории. Желая поглотить его самого.

И бороться против заклятия, которое пустило корни не только в его теле, но и душе, было непросто.

— И не беспокойтесь о ворах, — собственное настроение продолжало напоминать Лерну качели. И улыбка возвращалась на его лицо, только когда он смотрел на свою юную герцогиню. — Я наложил заклятия, и ни один чужак уже не заберется в дом.

Хозяин, чье имя Лерн так и не спросил, радостно и облегченно кивнул. Ведь он, опасаясь воров, собирался до слов герцога остаться ночевать в доме.

Вивьен при словах о заклятии вновь пристально взглянула на дом, но, увы, она не увидела магической защиты, кокона или нитей, упоминавшихся в сказках, которые в детстве читала ей мать.

И уже только в карете, Вивьен уточнила.

— А это правда, про заклятие?

— Что они существуют — да.

— А про дом значит нет?

— Защита — это трудоемкий процесс, который требует большой концентрации сил, а также времени... но я решил, пусть хозяин дома спит сегодня спокойно, не волнуясь о ворах, которых на самом деле и не было.

— Вот и хорошо, а то я бы тоже переживала за него... Да и совестно было его обманывать. А можно бы заедем еще в одно место, если вы конечно не устали?

И вот так каждый раз, вздохнул он, только он забывал о проклятии, и Вивьен одной фразой сразу же напоминала ему о том, кого видит перед собой — немощного старика.

— Назовите адрес. И кучер доставит вас туда, куда вы пожелаете.

Лерн не удивился, услышав о лавке сладостей. Он удобно откинулся на сиденье кареты и вытянул больную ногу, которая сегодня всего пару раз напомнила о себе болями. Старое ранение. Он тогда думал, что и целители не помогут — лишится, как и хозяин почти купленного дома, ноги. Пришлось не одну неделю терпеть сильную боль, но старый целитель сохранил ему ногу. А потом сказал, что боль когда-нибудь еще вернется, но с возрастом. И тут проклятие ведьмы. И постоянный спутник — боль.

На Вивьен, радостно взирающую на все вокруг себя, на этот город, который она знала намного лучше него, он старался смотреть незаметно, отмечая для себя все новые детали в ее внешности и в ее жестах. Одна из прядей ее волос выбилась из прически и щекотала ей шею. Она то и дело отмахивалась от нее, но ветер явно затеял с ней свою игру, наслаждаясь в отличие от него, прикосновением к ней.

Он смотрел на нее и думал о том, что он давно разучился веселиться и радоваться простым мелочам. А может никогда и не умел. У детей-магов и впрямь было суровое детство. И ему всегда твердили, если есть свободная минута — выучи новое заклятие или тренируй силу воли. По сути того и детства почти не было.