Она поспешно обернулась, увидела лицо старика и тут же разочарованно опустила взгляд, заставляя глупое сердце вновь биться в привычном ритме, а не бежать вскачь.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросил он.

Она отрицательно мотнула головой. Признаться в том, что она приняла его за другого, Вивьен не осмелилась. Просто она ощутила привычное разочарование, что никогда уже не увидит того мага, который уже два года являлся ей в снах.

— Я бы не рискнула спрыгнуть отсюда, — вместо признаний шепнула она. — Леди Итель была не только красивой, но еще и смелой.

— А может она знала, что ее не ждет гибель.

В этот раз он не стал щелкать пальцами. Нет, он зашептал слова на незнакомом Вивьен языке. И она, забыв о своих воспоминаниях, замотала головой, чтобы увидеть, что же творит его магия.

— Невероятно... — шепнула она одними губами.

А затем отпрянула от перил, когда в воде стал формироваться вихрь, который приобрел через несколько секунд очертания человека. И вот этот гигант вырос до высоты башни, после чего протянул руку, будто приветствуя новую хозяйку замка на утесе.

— Я Вивьен, — уже улыбаясь — совершенно без страха — прошептала юная хозяйка, после чего криво сделала книксен и, покосившись на супруга, который уже не шептал слова, а ободряюще кивнул ей, протянула руку.

Водный гигант отвесил поклон, который выглядел еще более нелепо, нежели ее книксен, после чего прикоснулся к ней своей ладонью.

Морская вода была прохладной и с такой скоростью пульсировала по созданию мага, что у Вивьен появилось ощущение, что она опустила руку в реку с сильным течением.

Улыбка на ее лице стала ярке, будто она соприкоснулась с настоящим чудом. Впрочем, магия для нее и была чудом.

— А если я прыгну, он подхватит меня? — решила она повторить подвиг леди Итель.

— Вода уже прохладная. Лучше оставить купальный сезон на следующий год.

Но вас и водного гиганта в следующем году уже не будет, хотела шепнуть она, но передумала, понимая, что маг это знал не хуже, чем она. А вот у нее будут сотни и тысячи возможностей еще раз окунуться в теплые воды моря.

Исчез гигант за секунды, превратившись в волну, разбившуюся внизу о камни.

— Это удивительная способность — управлять водой.

— Скорее это труд.

— Труд?

— Детей-магов обучают с того самого дня, как у них проявляется дар. И это отнюдь не легкое обучение. Да и подчинить магию зачастую можно только через боль, бессонные ночи и изнуряющие физические тренировки. Магов учат контролировать каждый жест, каждую эмоцию, каждое слово, которое порой так бездумно желает сорваться с губ. Дисциплина, тренировки и труд — это то, что делает нас магами, а не сумасшедшими с разрушительной силой.

— Вы сожалеете?

— О том, что я маг? Нет, ни разу не сожалел. Магия часть меня, и отказаться от нее довольно трудно... И плата, которую приносят маги, стоит того, кем мы становимся, и того, какой силой обладаем.

— Давайте завтра заедем к целителю. Вы хоть и не верите, что он сможет помочь. К нему приезжают даже из столицы и...

Его смех оборвал ее слова. Она насупилась.

— Как я и сказал, вы слишком хорошая Вивьен, ведь любая другая сейчас бы подсчитывала дни, желая избавиться от меня. Но время, оно когда-нибудь заставит и вас с улыбкой вспоминать эти слова и попытки излечить меня.

— Настоятельница говорит, что все судят жизнь и других по себе и собственному опыту, и это не всегда истинно.

— Мне уже просто не терпится познакомиться с этой настоятельницей, с сестрой Эбби, хозяином лавки сладостей и другими интересными личностями в вашем окружении.

— Вы смеетесь надо мной?

— Нет, Вивьен. И чтобы вы не обижались, переиначу свои слова. Время покажет, кто прав в своих суждениях — я или ваши знакомые.

Глава 17. Сапожник, портниха и завещание

Этот день пролетел так быстро, что Вивьен с радостью оказалась в своей комнате. Да и день получился таким насыщенным, что у нее не было ни одного мгновения, чтобы присесть или побыть одной.

Она успела познакомиться со всеми слугами, хотя их был и не так много. Всего двенадцать человек, необходимый минимум, чтобы присматривать за замком. И она каждому нашла что сказать, очаровывая своей непосредственностью и искренностью.

А сапожник и портниха, сняв мерки, задали ей десятки вопросов о том, какой она желает видеть свою одежду и обувь. И вот тут в разговор каждый раз вмешивался герцог. И Вивьен оставалось только переводить взгляд с супруга на портниху, когда они обсуждали цвет, фасон, количество домашних и выходных платьев. Да она половину слов не понимала! Поэтому решила довериться герцогу. Хотя его знания женской одежды и удивили ее.

Впрочем, о нравах магов были наслышаны и в провинции. И заставить мага предстать в обители перед небесными супругами, чтобы дать брачные клятвы, было непросто, поэтому многие заводили себе любовниц, которые открывали столичные салоны. В этих салонах собирались все сливки общества и попасть туда стремились многие.

Вивьен прикрыла глаза, упав на кровать и раскинув руки в стороны. Портниха пообещала уже к утру доставить ей пару платьев, переделав их из уже готовой одежды, — одно домашнее платье и одно на выход. А затем с каждым днем гардероб должен был пополняться.

Сапожник тоже пообещал изготовить десятки туфель и сапог. На вопрос и искреннее недоумение — зачем так много, герцог рассмеялся, заметив, что туфель у женщин много не бывает. А сапожник только подтвердил, что его светлость знают толк в женщинах и их желаниях. Вот после этих слов Вивьен и помалкивала. Ведь ее тоже причислили к женщинам герцога, и хотя брак они не скрепили, но она по закону и королевства и небесных супругов принадлежала ему.

Впервые за весь день Вивьен задумалась о герцоге. Он был умен и немного циничен, как будто давно разочаровался в жизни.

И он был несчастным. А также не терпел жалости в свой адрес. Когда он находился в комнате, то все ждали его одобрения. И, пожалуй, он подавлял своей силой. Правда, когда Вивьен оставалась с ним наедине, он становился другим, будто не желал даже случайно испугать ее или обидеть.

Вивьен подумала о настоятельнице, та бы не одобрила, если бы узнала, что они нарушили свои клятвы, данные перед небесными супругами, и оставались друг другу только добрыми соседями и друзьями. Поэтому Вивьен решила прислушаться к совету герцога и никому не рассказывать, что брачную ночь они хоть и провели в одной комнате, но каждый спал в кресле.

И пока Вивьен размышляла о будущем, решив выполнить свою часть сделки и сделать герцога счастливым в оставшееся ему время, Лерн задержался в кабинете, наблюдая за пламенем в камине.

Прошедший день вызвал в нем противоречивые эмоции. Слишком часто он ловил себя на том, что смотрит на губы юной супруги, на ее юркую фигуру и в особенности на ее босые ноги. Босые ступни особо не давали ему покоя, но он гнал эти мысли и желания из головы, понимая, что он дал слово. А маги никогда не нарушали собственных клятв.

— Проходи, Мейк.

— Мой лорд.

Слуга, как и всегда, остановился в паре шагах от стола, чтобы господину не пришлось задирать голову и чтобы ему не пришлось повышать голос, чтобы отдать приказ.

— Что ты скажешь о своей юной госпоже?

Слуга был удивлен и не сумел этого скрыть. Лорд никогда не спрашивал его о своих любовницах, которые бывало и до года не задерживались в его жизни. Правда им он всегда снимал жилье, не пуская в собственный особняк.

— Она молода, мой лорд.

— Я заметил, — хмыкнул Лерн, — ну а ты еще что-то заметил, кроме этого факта, бросающегося в глаза?

Мейк уже давно не видел своего лорда улыбающимся, давно не слышал его шуток и подтрунивания. А эта пигалица за день не раз заставила его смеяться.

— Мне показалось, что она мало что знает о жизни... Мечтательница. Но обмануть ее, все же, думаю, будет не просто.