За порогом их ждал скромный холл с дубовой лестницей на второй этаж и двумя зеркально расположенными арками. Хозяин тщательно запер входную дверь и гостеприимно указал направо:

— Проходи в библиотеку.

Злата машинально пригладила волосы, одёрнула платье и робко вошла в царство книг. Двинулась вдоль стеллажей, с удивлением вчитываясь в названия. Кто бы мог подумать, что немолодой мужчина увлекается любовными романами! Основную массу томов составляла развлекательная литература, книги по истории умещались на верхних полках, чтобы дотянуться до них, нужно вставать на носочки. Обернулась на звук: учитель двигал в центр комнаты тяжёлое кресло, массивные ножки скребли паркет. Не задавая лишних вопросов, девушка уселась, послушно устроила затылок на подголовнике, а руки — на подлокотниках.

— Постарайся расслабиться, — попросил Зибер, — мне нужна твоя помощь.

Он поводил над головой и плечами Златы раскрытыми ладонями, произнёс уже знакомое ей заклинание. Магическая сеть засверкала, став видимой.

— Всё хуже, чем я думал, — огорчённо вздохнул магистр.

— Почему? — едва слышно прошептала ученица.

— Ожидал увидеть приворот на вечную любовь. Довольно распространённый, снимать его приходилось многим. Тебя по какой-то непонятной причине заколдовали на полгода. Зато крепко.

Полгода. Вот, значит, какой срок отмерил ей Данаир. Спросила с надеждой:

— Вы сумеете?

Магистр не ответил, достал с самой верхней полки потрёпанный справочник, принялся ворошить страницы, удовлетворённо хмыкнул и раскрытым положил на стоявшую в стороне тумбу, после чего вернулся к Злате и замер, стоя напротив неё.

— Прежде чем приступим, хотелось бы уточнить кое-что.

— Что?

— Разве ты собираешься отказать принцу?

Золотиса подалась вперёд, сжимая пальцами края подлокотников. Неужели учитель не согласен с тем, что приворот нужно снимать? Конечно! Он тоже считает, что Зрячая обязана делиться своим даром с наследником престола Портии, ведь в этом заинтересованы все подданные. А она-то рассчитывала на помощь! Как наивно. Сдержав готовые сорваться слова обвинения в мужском шовинизме, сделала лицо попроще:

— О чём вы? Я не понимаю.

— А я не понимаю, зачем его высочество опустился до приворота. После бала все в колледже муссировали сделанное тебе предложение и не сомневались в твоём положительном ответе. Данаир во всеуслышание назвал тебя будущей принцессой, дал тебе аристократическое имя. Ты казалась счастливой. Почему изменила решение?

— Не я. Он изменил, — девушка опять откинулась на спинку. — Пожалуйста, магистр, сделайте что-нибудь, иначе я уйду куда глаза глядят и погибну от холода и голода.

Зибер захохотал:

— Шантажистка! — отсмеявшись, он снова отошёл к тумбе и, прежде чем начать ворожбу, посоветовал: — Расслабься, девочка, и постарайся думать о чём-то приятном. Только не о предмете твоих обид.

Ха! Как будто она могла думать о чём-то другом!

Хорошее… Случалось в её жизни что-то хорошее? Так сразу и не вспомнишь.

Приютские друзья… В той жизни весёлого мало, даже детские игры и забавы имели флёр печали, тоски по настоящей семье. Колледж — тоже ничего хорошего, единственная подруга и та предала. Выпускной бал — вот где восторг и счастье, однако это вспоминать запрещено, ведь радость прочно связана с предметом теперешней грусти. Разве что репетиция. Да! Злата зажмурилась, подумав о беседе за столом.

Холли — симпатичный, увлечённый наукой юноша. С каким уважением он смотрел, как внимательно слушал, его глаза светились неподдельным интересом, а мягкий голос дрожал от волнения. Было приятно чувствовать себя причастной к важному исследованию. Невольно улыбнулась, снова испытав сопровождавшие тот разговор ощущения тепла и света.

— Молодец… так и продолжай… — негромко похвалил её учитель и приступил к новым заклинаниям.

По телу девушки заскользили холодные, как будто металлические нити. Она приоткрыла глаза, с любопытством посмотрела, как магистр сматывает магическую паутину. Это стоило немалых усилий — сеть не желала распутываться, струны упруго растягивались, не спеша отделяться от переплетений. Лоб Зибера блестел от пота, губы побледнели, но он упорно твердил колдовские фразы, повторяя их в разных вариантах. Наконец, дело пошло быстрее. Золотиса почувствовала знакомые по прошлому разу параллели холода, кожу атаковали мурашки. Следом накатила дикая слабость.

Уставший учитель, строго хмурясь, сжал в ладонях сияющий ком, затем с ожесточением бросил его на пол, придавил подошвой и крикнул:

— Исчезни невозвратно, колдовская мерзость!

Клубок потемнел и развеялся.

— Спасибо, — негромко сказала Злата.

— Посиди, тебе надо отдохнуть. Пойду принесу воды.

Закрыла глаза, слушая, как удаляются шаги. Стало тихо. Сидела, наслаждаясь покоем. Думать ни о чём не хотелось. Ничего-ничего, она справится. Вот попьёт водички, наберётся сил и пойдёт в колледж. Пусть хоть кто-то попробует унизить её, получит такой отпор, что… Где же учитель? Он на реку за водой отправился? Сам же говорил, что ей нужно вернуться к ужину.

Девушка тяжело опёрлась на подлокотники, встала и шаткой походкой пересекла комнату. Выглянула в холл, позвала:

— Магистр Зибер, где вы?

Тихо. Может, не дожидаться его, просто уйти? Добрела до выхода, попробовала повернуть ключ в замке. Тщетно. Ах да, хозяин наложил охранное заклинание. Где же он? Почему не возвращается? Мозг пронзила неприятная догадка: вдруг учитель потратил все свои силы и упал от магического истощения?

Придётся-таки поискать.

Дойдя до левой арки, услышала голоса. Знакомый басок — вполне бодрый, что радовало, и негромкий женский. Они спорили. Золотиса прислушалась, стараясь разобрать слова.

— А я тебе говорю, что это она! Зибер, умоляю, приведи её ко мне!

— Не нужно делать это сейчас, девочка слишком слаба. Потом… мы можем ошибаться.

— Моя интуиция никогда не подводит. Пожалуйста, дай мне посмотреть на неё. Не хочешь вести сюда, я сама поеду!

Послышался шум, как будто по полу что-то катилось. Потом какая-то возня. Злата не выдержала и проворно вошла в комнату. Замерла, ошарашенно глядя на кресло-каталку с красивой женщиной в домашнем платье и на пытавшегося преградить ей путь учителя. Зибер обернулся на звук шагов, отступил в сторону.

— Вот, — сказал со вздохом, — познакомьтесь. Это леди Золотиса, а это…

Он не успел договорить, женщина вытянула руки, воскликнув:

— Доченька! Иди ко мне, милая моя доченька!

Как? У неё есть мать? Злата не помня себя бросилась вперёд, упала на колени и уткнулась лицом в грудь незнакомки.

— Мама! — она уже и не надеялась когда-нибудь произнести это слово.

Мама… мамочка… Ласковые тёплые руки гладили по волосам, по спине. Нежный голос звучал, не переставая:

— Дорогая, моя милая доченька, как же хорошо, что ты наконец нашлась! Зибер! А ты ещё сомневался! Девочка — вылитый отец.

Послышались горькие рыдания. Злата подняла голову, взглянула в лицо женщины:

— Мама?

— Ты очень похожа на него, дитя, — всхлипнула та. — Те же изумрудного цвета глаза, густые каштановые волосы, сияющая кожа. Видел бы тебя твой папа! Гордился бы такой красавицей. Да… — спохватилась она. — Как твоё имя?

— Золотиса.

Женщина улыбнулась ещё шире:

— Надо же… так звали мою свекровь. Она была хорошей, доброй.

— А вас как зовут? — спросила Злата, поднимаясь.

— Пожалуйста, называй меня мамой. В твоих устах это так сладко звучит! А имя… Я давно его утратила. Зибер называет меня сестрой.

Золотиса взглянула на учителя и снова повернулась к матери:

— А как получилось, что вы потеряли меня?

— Нет-нет! — выступил вперёд магистр. — Этот разговор состоится завтра. Сейчас вам обеим нужен покой, — он сделал знак, приказывая ученице молчать, и затем посмотрел на женщину: — Не вынуждай меня ворожить.

Та вздохнула, слабо улыбнувшись: