— Достаньте его, — услышал книгочей голос барона.

Солнце взошло, предвещая наступивший зелёный день. Барон сидел за столом, плотно заставленном закусками. Эльза ссутулилась рядом, едва придерживая голову руками. Наложницу накрыло жёсткое похмелье. Бадьяр был весел.

— А я говорил тебе, не мешай сидр с настойкой из ягод платана, — барон потянул Эльзу за ухо. — Пяу, пяу, пяу. Ха-ха-ха!

Наложница слабо ругнулась в ответ и уронила голову на стол. Барон заговорщицки огляделся и положил лист салата на макушку Эльзы. Долго ждал, пока она зашевелится, но не выдержал, хрюкнул и засмеялся.

— Что-то не вижу Лукоса Шварца, — отсмеявшись обратился барон к Пурелию. — Как хочешь умереть? Может, у тебя есть последнее жела… Фу! Эй! Унесите кувшин. Кислятина.

Распорядители засуетились, испугавшись гнева. Они быстро сменили толстяку напиток, но тот не обиделся, вернувшись в хорошее настроение.

— Ты знаешь, а я не сомневался, что никто не придёт. Нет никакого Лукоса Шварца. Обдурили вы меня. Вот, Мортус навозник, да?

Бадьяр опять начал хохотать, но Пурелий перебил.

— Хватит вам. Теряем время. Вы спрашивали о последнем желании? Дайте попить и пусть остальные покинут двор.

Барон перестал смеяться.

— Я только ночью понял, зачем моё демонстративное заточение, — продолжил книгочей. Он подошёл к столу и осушил кувшин барона. — Вы правы, это не кислое. Ух, так легче, — Пурелий уселся на стул. Барон наблюдал. — Истинный хозяин города, человек, который руководит дурачком-бароном и тайными переговорами держит баронство в подчинении, человек необычайного ума и лицедейского таланта… ошибся. Он посчитал, что мой демонстративный арест в случае неудачи Шварца поможет барону присвоить славу. Мол, он выявил отравителя. К тому же, хозяин перестал верить причиноведу. Точнее, перестал верить, что он существует… Можно я поем?

Барон размышлял. Он некоторое время бегал глазами по собеседнику, потом кивнул и крикнул стражникам.

— Все вон!

Пурелий не спеша принялся за еду. Пока ел, не произнёс ни слова. Бадьяр выжидал. Эльза захрапела.

— Соглашусь, я был лучшим вариантом на фигуру отравителя, — продолжил Пурелий, наевшись. — При деньгах, есть доступ к ворожбе. Связи с другими баронами. Видимо, хозяин города решил, что кто-то нанял меня для уничтожения управленцев Зелёной долины. А Лукос Шварц стал лишь поводом для моего проникновения в знатный круг. Хорошая версия. Многое сходится. Но тайный хозяин города ошибся. Лукос Шварц действительно существует, а я не отравитель.

Толстяк скосил глаза на Эльзу Ветер.

— Да, ладно вам! — махнул рукой Пурелий. — Назначение наложницы в качестве замены отличный ход. Часть из тех немногих, кто заподозрил неладное, уверен, купилось, что Эльза на самом деле не Ветер. Но… Напиться в такой важный вечер? Нет. Хозяин так не поступит.

— Ягоды платана, — скривился барон. — Не учёл, что у неё зависимость. Напилась, моя девочка.

— Предлагаю сделку, — приступил книгочей к главному. — Вы сохраняете мне жизнь, выплачиваете обещанные гонорары, сохраняете анонимность Лукоса Шварца и прилюдно заявляете, что именно причиновед раскрыл заговор и покушения на знать. Это необходимо Лукосу для славы и привлечение других заказчиков.

— Много хочешь.

— Взамен, я расскажу о заговорщи…

— Я о них знаю, — перебил Бадьяр.

— Не сомневался. Но я расскажу, о тайном оружии, с помощью которого они набирали вес и так ловко подминали под себя активы города, — барон дернул головой и прищурился. — Предупреждаю, оно вас расстроит. Вы не сможете им воспользоваться, зато уничтожите.

Барон постучал пальцами по столу и снял лист салата, всё ещё лежавший на макушке храпящий Эльзы.

— Что ещё?

— А главное, изобличу отравителя, — Пурелий взял паузу и подчеркнул. — С доказательствами.

Бадьяр насторожился.

— При Давлее.

Толстяк сжал губы.

— Именно, — кивнул Пурелий, обрадовавшись, что угадал. — Костоправ поверит и останется верным Бадьяру Широкому. Тайному хозяину баронства. Человеку, который под маской недалёкого толстяка держит в руках город и успешно договаривается с соседями и сторонщиками.

Барон встал из-за стола и начал прохаживаться по двору. Он тёр пальцами шейное ожерелье и хмурился. Наконец, кивнул головой, подошёл к книгочею и протянул руку.

— Значит, срываем маски? Хорошо. Рад знакомству, Лукос Шварц.

Заживляющий крем не весь впитался в кожу Тайи. Девочка умерла прежде, чем ворожба перестала действовать. Крем остался на детской коже и спас Ратмира. Когда Голяшка взял на руки умершую девочку, ворожба повлияла на молодого человека. Она не вернула его к жизни, однако притормозила размножение грибного пня. Перед самым восходом все органы ниже плеч были заражены спорами. Но небольшой участок вокруг могучей шеи оставался нетронутым. Именно оттуда при первых лучах солнца зелёного дня родовые силы каменщика Ратмира стали побеждать паразита. Раны затянулись, грибница погибла и через два часа после восхода Голяшка очнулся. Абсолютно здоровый.

Последним добрым поступком маленькой храброй девочки в злом мире Сычигорья стало спасение молодой жизни причиноведа Лукоса Шварца. Точнее, его половины.

— Не спешите с выводами, уважаемый барон.

— Ты разве не причиновед? — удивился Бадьяр. — Мазь искренности оказалась подделкой?

— О, вы знаете о мази? Хотя, что это я. Истинный хозяин должен быть в курсе.

Они сидели за столом и разговаривали, как старые приятели. Бадьяр приказал обновить закуски на столе и унести Эльзу. После того, как распорядители ушли, разговор продолжился.

— Как вы узнали про мазь искренности? — спросил Пурелий. — Гидон не стал бы рассказывать, Мортус тоже. Стражники? — барон неопределенно махнул рукой. — Понимаю. Свои секреты. Мазь искренности была настоящая. Воевода спросил, не Шварц ли я. Я ответил честно. Потому, что Лукос Шварц это два человека. Каменщик Ратмир Голяшка и его друг Пурелий Эдур Цес.

— Не плохо. Кто знает о вас?

— Вы теперь третий. Ратмир, Пурелий и Бадьяр.

— Даже так? Хм, большая честь.

— Рассчитываю на ваше молчание, — поклонился Пурелий и продолжил. — Мазь нужна была для трёх целей. Во-первых, подставиться под воеводу. Я не сомневался, что он проверит меня, получив правдивый ответ на плохой вопрос. Тем самым отстанет и начнёт доверять.

— Сами подставились под вербовку Гидона?

— Да.

— А что за история с убийством связного?

— Нужно было охладить пыл воеводы, чтобы перестал проявлять инициативу. Я ждал, когда вспыльчивый воин кого-нибудь убьёт и подложил в карман трупа платок с головой волка. Потом Ратмир зачитал в тайнопись нужные приметы и Гидон, подумав, что убил человека Шварца, резко успокоился.

— Умно. Восхищён вашими ходами, — закивал барон. — Продолжайте, пожалуйста.

— Во-вторых, Тацит Волиус. Я не знал, что это за человек. Ратмир сообщил мне о встречи с торговым доверителем. Нужно было разговорить незнакомца, а Голяшка не мог выйти из образа смущающегося болвана. По воле случая Тацит не выдал себя и прикрылся правдой о сопровождении знатных дам в город. А ведь мог проболтаться…

— … что он движенец, — закончил барон. — Удивляетесь, что знаю? Поверьте, я могущественней, чем кажусь. А третья цель?

— Слежение. Ворожбу искренности готовят на основе ворожбы слежения. Побочный эффект проявляется в вибрации склянки, где хранилась мазь. Она реагирует на приближение к людям, участвовавших в диалоге. В течение недели мы с Ратмиром могли следить за передвижениями Тацита и Гидона.

— Таким способом Голяшка нашёл умирающего движенца?

Пурелию пришлось закашлять, чтобы сбить удивление. Барон знал, что Ратмир нашёл Тацита? Что он ещё знает?

— Да хватит вам! — передразнил книгочея барон и улыбнулся. — Я же сказал, что могущественней, чем вы думаете.

— Слушайте, я тогда не понимаю, зачем вы пошли на сделку со мной? Вы всё знаете. Знаете о заговорщиках, о движенцах, о том, где мы были и что делали. Неужели не поняли, кто отравитель?