— Нам надо им помочь! — Рена похлопала Тимиэля по спине, желая привлечь к себе внимание, но юный дракон, словно назло, резко свернул в сторону. Спрятавшись за высокими пиками, он, похоже, больше заботился о своей безопасности, чем о попавших в беду местных жителях.

— Эй!!! — Рена не отступалась.

«Ну чего тебе?» — снизошёл он с явным недовольством.

«Отнеси меня в деревню!» — потребовала она.

«Ещё чего! На меня снова могут напасть! Меня от той проклятой стрелы в прошлый раз спасло только чудо! А О’дар вообще еле выжил!» — пробухтел Тимиэль.

«Тогда подлети с другой стороны. Я сама сойду с гор». — Рена была настроена решительно.

«Какая же ты назойливая!» — фыркнул юный дракон и неохотно зашёл на вираж. Он облетел горы по залитой солнцем стороне, держась как можно выше, после чего, добравшись до самого высокого покрытого снегом пика, пошёл на посадку.

«Он явно надо мной издевается!» — оценив высоту склона, поняла Рена. Спуститься с такой горы и не сорваться было практически невозможно! Но как упросить этого упрямца ей помочь?

Тимиэль шлёпнулся лапами в снег на вершине.

«Слазь!» — велел он и весь передёрнулся, будто близость Рены вызывала у него неприязнь, но она продолжила цепляться за выступающие гребни.

«Опусти меня ниже! Я отсюда не смогу выбраться!» — вновь попросила она.

«И почему все девчонки такие капризные?!» — прорычал Тимиэль и покосился на закат. Рена невольно посмотрела туда же, ожидая увидеть огромного ледяного дракона, но тот куда-то пропал, и почему-то его исчезновение вызвало у неё грусть и беспокойство. Он был так заботлив и внимателен, а теперь просто взял и бросил их. Но мысли о судьбе необычного дракона прервали крики, донёсшиеся снизу. Местная акустика обладала воистину поразительными свойствами: даже находясь на вершине едва ли не самой высокой горы, Рена могла слышать всё происходящее так, будто это происходило прямо у неё под носом. Впрочем, как и Тимиэль, который не смог совладать с любопытством, и тоже с интересом уставился на крутящихся внизу бэрлокцев.

Внизу был настоящий переполох. По какой-то весьма подозрительной причине у самой первой катапульты, которую бэрлокцам удалось каким-то чудом довести до середины извилистой дороги, внезапно отвалилось колесо. Покатившись, оно сбило несколько человек, но худшее произошло уже в следующий миг, когда, потеряв равновесие, катапульта сначала с грохотом рухнула, задавив нескольких незадачливых бэрлокцев, а затем, не удержавшись на покатом склоне, поползла вниз, попутно сбивая новых солдат и снося на своём пути другие тяжеловесные орудия. Те тоже начали заваливаться и, вызвав цепную реакцию, в один миг превратили происходящее в настоящую катастрофу. У бэрлокцев, оказавшихся в тот момент на дороге, не оставалось шансов. Тех, кому удавалось увернуться от летевшей на него деревянной махины или другого менее удачливого солдата, ждал обрыв, или ненадёжные камни под ногами, которые при первой же попытке уцепиться осыпались, унося с собой всякого, вздумавшего на них ступить. Крики паники и ужаса, перемешанные с яростной руганью, оглушали. В считанные минуты бэрлокские «собаки» лишились нескольких взводов и половины техники. Выставленные на воротах деревенские часовые ликовали, но Рене их радость показалась преждевременной. Бэрлокцы никогда не были хорошими стратегами, предпочитая продуманной тактике и всяким уловкам ожесточённые схватки ближнего боя. Вот и сейчас случившийся провал не остановил наступление. Из военных шатров, установленных у подножья гор, вылезло несколько разряженных представителей знати во главе с принцем Юджиным. Этот хриплый лающий голос трудно было спутать:

— Шо за крысиная возня?! Слать всех на ворота! Жратву и девок пусть там себе ищут!

Грубые слова принца подействовали на солдат отрезвляюще, и уже спустя несколько минут, потраченных на сбор вооружения, у дороги появились толпы голодных и злых головорезов. Однако бойко и решительно начавшееся восхождение быстро заглохло. Сделав по дороге всего несколько шагов, солдаты ни с того, ни с сего начали поскальзываться и падать! Ноги в подбитых железными пластинами сапогах предательски разъезжались, но даже тех, кто оказался чуть более сообразительным, и решил опираться на длинные копья, и с их помощью подниматься наверх, ждала неудача. Спустя десяток обнадёживающих шагов, острый металл переставал втыкаться в усыпанную гравием дорогу. Тому было вполне разумное объяснение: камни покрылись слоем непробиваемой наледи. И ни самый наточенный клинок, ни мощный топор, ни даже смертоносные стрелы из вампирской стали — всё оказалось бессильным против необычного льда.

Рена не могла сдержать улыбку, поняв, кто встал на защиту деревни. И пусть она даже не спросила его имени, это не мешало ей искренне и от души благодарить незнакомца.

Бэрлокцы не сдавались, продолжая бессмысленно копошиться у подножья, но так до наступления темноты не продвинулись ни на йоту. По лагерю в бешенстве ходил принц Юджин, кляня всех и вся на чём только свет стоит. Он отослал сражаться со льдом даже собственных помощников, но, когда те, исцарапанные и злые вернулись ни с чем, неохотно отдал приказ прекратить попытки.

— Сворачиваемся! — бросил принц. — В пекло эту деревню, сожжёте завтра другую!

— Но разве вы не говорили, что мы не должны оставлять никого в живых… — робко спросил кто-то из военачальников.

— Вот ты этим и займись! — со злостью выплюнул Юджин. — Мне некогда тут разбираться! Какого-то тролля завтра требуют появиться на Совете, да в этих горах и демон голову сломит ночами скакать…

Лагерь бэрлокцев спешно начал собираться, а вместе с ними опомнились и наблюдавшие за ними Тимиэль и Рена.

«Ну вот, из-за тебя теперь придётся лететь в ночи!» — высказал своё недовольство юный дракон, прежде чем они вновь оказались в воздухе. И в этот раз спешка была весьма уместна.

Ночное путешествие избавило Рену от лишних вопросов и любопытных глаз. Тимиэль спустил её на крышу одной из башен дворца, после чего исчез в ночи. Рена, сменив человеческое обличие на змеиное, без приключений добралась до покоев. Сбросив с себя дорожный плащ, она тут же уселась за стол. Терять время больше было нельзя, следовало немедленно известить лорда Иро о нападении Бэрлока. Немного повозившись с лампой — разлохмаченный фитиль отказывался гореть, Рена сначала установила крошечный котелок с сургучом над огнём, а затем вытащила чистый лист и, открутив баночку с жидкими чернилами и взяв писчий коготь, принялась торопливо составлять послание. Поскупившись на вступление и всякого рода красивости, Рена изложила всё строго и по существу:

Лорду Иро от лорда-канцлера!

Вынужден сообщить вам прискорбную весть. От Паучьих Хребтов на пути к побережью по нашей стране продвигается армия Бэрлока. «Собаки» жгут деревни и истребляют жителей забавы ради! Следует дать скорейший отпор, пока они не добрались до столицы!

P.S. Опасайтесь чёрных стрел. Это неизвестное новое оружие, способное парализовать даже дракона!

Свернув послание, Рена потянулась за расплавленным сургучом. Вязкая липкая масса лениво стекающая с котелка напоминала густую драконью кровь, что сочилась из раны на теле О’дара. Где-то в глубине сознания вновь всколыхнулись противоречивые чувства — некоего воодушевления и в то же время раздражения. Победа была так близко!

Рена вздрогнула, усилием воли отгоняя непрошеные ощущения. Схватив печать, она нервно прижала её к горячему сургучу, после чего потянулась к колокольчику для вызова слуги, но тут же отдернула руку. Как же быть?! Рена не могла предстать перед слугой в своём естественном обличии, а вновь становиться Ториком рискованно.

«Может, потушить лампу и отдать послание в темноте? — предположила она, мучаясь сомнениями. — Или же это будет слишком странно даже для лорда-канцлера? Тогда…вероятно, мне стоит где-то оставить конверт…»

Её взгляд переместился на тумбочку, стоявшую неподалеку от входа.

«Вполне неплохо», — подумала Рена и, поднявшись из-за стола, стремительно направилась к высокой тумбе. Сдвинув с неё затейливые фигурки странных уродцев, она приладила письмо в ногах одного из монстров и уже направилась обратно к столу, собираясь вызвать слугу, как вдруг в дверь настойчиво забарабанили. Вздрогнув от неожиданности, Рена едва не подскочила на месте.