— Да, мадам. — Он сопроводил слова черезчур рьяным кивком.

— Тогда ступай.

Девора проследила, что мальчик плотно закрыл за собой дверь и неторопливо села на его место.

— Что ты узнал? — обратилась она к наёмнику.

— Ничего особенного. По словам стражников принц постоянно что-то теряет на попойках. Правда обычно это кошельки с серебром. Поэтому никто из них этому событию особенно не удивился. Больше их удивляет, что расследовать такую мелочь прислали целого инквизитора из столицы. Гвардеец, что дежурил в ту ночь, ничего необычного не заметил. После полуночи принц отправил слугу за камергером и Пекатором. Прибыв телохранитель отослал гвардейца спать и остаток ночи отдежурил сам. Такое случается, особенно когда принцу особенно худо с перепоя, так что и это никого не удивило.

— А что они говорят про камергера и Пекатора?

— Камергер никому не нравится. Говорят с тех пор как он сменил предыдущего служба стала гораздо хуже. Он совсем не вникает в нужды гвардии. Как и их командир лорд Пекатор. Те кто служили с ним ещё до вступление в гвардию принца, утверждают что раньше он был не таким угрюмым. До назначения на должность защитника принца Пекатор был веселым парнем, лихим рубакой и образцовым военным. Теперь же…

— Понятно. Что думаешь, кто мог пытаться отравить принца?

— Мне кажется это вполне мог быть Кольдер. Парень явно не рад, что ему приходится прозябать с пьянчугой и раздолбаем принцем. Тем более, что когда-то охранял короля. Да и яд идеальный для него способ, ведь если принц умрет от чьей-то руки это будет вина главы стражи. А вот пробовать вина принца в его обязанности не входит.

— Это разумно. Продолжай в том же духе. Только не слишком напористо. Подозрение стражи нам не нужны. — Девора потянулась, мышцы после скачки болели. Давненько она не ездила верхом так быстро. — Прикрытие, которое состряпал камергер, и так трещит по швам, если даже конюху ясно, что дело н в краже.

— Это да. Лорд Фульман не великий мастак по части заметания следов. — Дамиан встал и направился к выходу.

— Постой. — Девора достала из кармана еще два конверта. — Отнеси это лорду Белатору. А это барону Маломенте. И еще. — Она замолчала, думая стоит ли говорить ему о своих опасениях. — Хотя нет, ничего ступай.

Решив оставить догадки и опасения при себе Девора откинулась в кресле и прикрыла глаза. Хлопнувшая дверь сообщила ей, что наемник покинул помещение. До обеда оставалось немного времени, его стоило потратить на размышление. Кто-то организовал сегодняшнее нападение, их ждали. А значит в имении все ещё плетется заговор, вот только кто его конечная цель.

Двое всадников сопровождали Флёр и Конрада. Джим, веселый парнишка на несколько лет младше Флёр, не умолкал ни на минуту. Его рыжие кучерявые волосы покачивались в такт шагам лошади, словно пылающий корабль несомый по воле морских волн. Крут, полная противоположность Джима. Угрюмый, молчаливый, коротко стриженый южанин. Тонкие губы, плотно сжатые в струнку, разомкнулись едва ли больше нескольких раз. Глубоко надвинутый капюшон, мрачной тенью укрывал лицо, обветренное за сотни дней проведенных в седле. Флер с наставником, накинулись на них незадолго до того как добрались до лагеря. Мужчины стояли дозором за сотню шагов до того места где расположились их люди. Конрад убедил их в том, что ни Флёр ни он сам опасности не представляют и те взялись сопроводить их.

Несмотря на неожиданное знакомство, Флёр внимательно наблюдала не за Крутом и Джимом, а за своим наставником. Изменения, произошедшие с ним, показались ей намного интереснее чем новые спутники. Девушка видела, как легкое свечение покрывало плащ мага, когда он сотворил иллюзию за секунды до того, как Джим и Крут приблизились. Проведя рукой по лицу, он внёс в него едва уловимые изменения. Оттенок кожи поменялся, стал чуть более серым. Лицо осунулось и приобрело измождённый вид. Флёр не смогла уловить, когда это произошло, но волосы его стали длиннее, теперь они доставали магу до плеч и были собраны в хвост. Не все изменения оказались связаны с магией. Плечи Конрада опустились, делая его чуть ниже. Из движений пропали аристократизм и надменность, которые Флер порой подмечала. За секунды маг превратился в странствующего торговца, толком ничего не изменив. Метаморфоза настолько поразила Флёр, что она наблюдала за ним молча, составляя компанию Круту. Конрад же явно решил посоревноваться с Джимом в словоохотливости.

— Мы едем на юг в Ивилу. — Рассказывал маг. — Последние месяцы удача оставила меня, и я потерял весь товар и практически весь заработок. Лихие времена. Но в Ивиле мой брат, да и тамошняя гильдия торговцев мне многим обязана. Я планирую получить ссуду и поправить свои дела.

— Что я могу сказать? — Джим постоянно шмыгал носом, отчего речь его становилась прерывистой. — Твоим неудачам пришел конец, друг. С нами ты доберешься до Ивилы без проблем. К тому же будешь сыт и спать в тепле.

Сзади что-то неодобрительно буркнул Крут. Джим лишь отмахнулся и продолжил.

— Мой отец никогда не откажет человеку на тракте в гостеприимстве. Все чья жизнь связанна с дорогой должны помогать друг другу.

— Щедрая душа у твоего отца. Приятно, что кто-то еще помнит о том, как положено вести себя на тракте.

— Мой отец говорит точно так же, когда мы встречаем другие труппы.

— Труппы? — Впервые подала голос Флёр. — Так вы менестрели?

— Менестрели, кукольники, актеры, шуты. Труппа моего отца самая крупная к северу от перешейка. Мы выступали для всех баронов и князей от мглистого перевала до восточного моря. От синих гор до талемских верфей. И везде нас встречаю радостью и восторгом.

Сказано было хорошо. Прекрасно поставленным актерским голосом, в котором слышалась нескрываемая гордость.

— Когда-то я путешествовала с менестрелями, на севере.

— Тогда, быть может, ты споёшь для нас сегодня у костра? — Джим искренне улыбнулся и подмигнул ей. — А я быть может подпою тебе.

Вскоре послышался шум. Тот самый шум, который всегда сопровождает крупные походные лагери. А вслед за ним, за очередным холмом показалась и сама стоянка. Дюжина крупных фургонов укрытых плотной тканью выстроились вкруг. Полотна были натянуты между фургонами, крепостной стеной защищая, людей от осаждающих внутреннее пространство от ветра и холода. К этому моменту уже стемнело и Флёр могла отчетливо различить всполохи костра, разведённого в самом центре круга. Люди сновали взад-вперёд, с различной утварью. Кто-то мыл тарелки, кто-то драил котелок, иные уже принялись готовить спальные места к ночёвке. Первым их немногочисленную процессию заметил мальчишка лет пяти игравший возле фургона. Несколько секунд он вглядывался в них, и когда увидел, как ему машет Джим бросился бежать в лагерь.

— Это Санчи, он позовет отца. — объяснил Джим.

Четверо спутников приблизились к лагерю, и спешившись привязали коней. Неторопливым шагом к ним приближался рыжий мужчина. Когда Конрад спешился и двинулся ему на встречу, Флёр отметила лёгкую хромату, которой раньше не было и в помине. «Я величайший из лицедеев» Вспомнила она его слова, сказанные на обсидиановой дорожке.

— Добрый вечер, путники. — Приятным, тягучим голосом поприветствовал их мужчина. — Я Орм. Рыжий Орм, как меня называют.

— Приветствую тебя Орм. Я Конрад Фокс, это моя помощница Флёр.

— Прошу, проходите, мы будем рады если вы переночуете у нашего костра.

Орм и Джим провели их к огню, где уже расположились практически все обитатели лагеря. Оглядевшись Флёр заметила, что на стоянке присутствовали не только артисты. Несколько человек с хмурыми лицами, одетые так же, как и Крут, неодобрительно смотрели на новоприбывших. Присмотревшись девушка заметила мечи выглядывающие из-под плащей.

Конрад либо не замечал их недобрые взгляды, либо прекрасно это скрывал. Он весело общался с Ормом и его сыном сидя у костра.

— Вина? — обратилась к ним девушка, пришедшая из ближнего фургона.