Простились [с царем] наместники Тигрэ, он приказал им возвратиться на четвертую субботу поста. А причиною этого грабежа было милосердие [царя]. Когда голодали цевы, которых собрал [царь] со всех сторон: из Шоа, из Амхары, из Дамота, и из других стран, — приказал он им есть награбленное. А когда стали роптать люди Тигрэ из-за грабежа, то сказал он им: “Судите сами! Разве привели мы этих цевов не для того, чтобы спасли они вас от турецкого полона, и разве не сражаются они ради вас? Разве лучше, чтобы с голоду умерли те, кто полагает души свои ради избавления вашего? И такими словами прекратил он жалобы и заставил ропот смолкнуть.

А историю покорности этого турка, что не дописали мы в должном месте, напишем мы здесь. Сначала превознесся он сердцем, подобно Сеннахириму, и дошел до Дабарвы, желая править городами Тигрэ. И когда услышал он, что прибыл в Аксум сей царь с войском многочисленным, заполнившим всю страну, то писали мы прежде, как убоялся и содрогнулся он, подобно Навалу, когда услышал тот, что идет к нему Давид в гневе великом (I Книга царств. 25, 2-42), как возвратился он в свою крепость поспешно и как следовал за ним сей царь победоносный, подобно охотнику преследующему, когда видит он зверя и гонится за ним по пятам не отступая, пока не убьет его или не спасется тот от него, уйдя в теснину и ущелье. Так же бежал турок до крепости своей и преследовал его сей царь до Дахано. [Написали мы] и историю сражения их и страха тех турок, которые хотели уйти в море на кораблях. И после пятидневного перехода по возвращении из Дахано пришло к сему царю послание паши, гласящее: “О господин мой! Поклонение и покорность величеству твоему державному и престолу твоему царскому! О господин, слышал я глас твой и, видя деяния твои, страшился я и дивился! Прежде, когда совратили меня люди страны твоей, дошел я до Дабарвы и возжелал править страной твоей, что не пристало мне. Этот грех мой прости мне, господин! После сего не ступлю я на землю страны твоей и сделаю все, что прикажешь ты мне, и буду подобно одному из дружинников твоих!”. И, услышав это, послал он ему ответное послание в словах прекрасных, по обычаю своих посланий от победителя к побежденному. Не стал отвергать он его посланием со словами гордыни, по обычаю надменных, которые превозносятся силою и величаются победами своими. Этот паша впервые послал послание со словами смирения, сопровождая [их] делами: подношением даров величию царства его, наигрозного из царей земных.

Теперь возвратимся мы к написанию истории, что оставили мы прежде. Когда пребывал [царь] в Дабарве, побудила его сила божественная и взволновала она сердце его помышлением о всех беззакониях, которые сотворил Вальда Эзум[228], и как убил он многих князей и многих вейзазеров, когда захотел азмач Дахарагот взойти на его амбу. И после этого, когда пришли к нему турки со стрельцами многими и многими щитоносцами, то победил он их и убил из них многих витязей и снял с них много ружей и хор агре[229]. И азмач Такла Гиоргис в бытность свою дедж-азмачем, когда пришел воевать его, то не дал тот ему пройти по дороге узкой, теснил его весьма и убил [многих] из войска его в битве великой. Когда бы не помощь Иоанна, сына Романа Верк, избавившего мудростью и советом своих многих от убиения, не выбрались бы они с этой дороги узкой. И когда всего этого стало недостаточно [Вальда Эзуму], перешел он к туркам и получил от паши чин бахр-нагаша[230], ибо не ведал [паша] о приходе государя победномогучего, грозного и устрашающего. И когда помыслил [царь] обо всех беззакониях его, решил воевать этого злодея, который замыслил стать беззаконником, подобно Исааку. Подобно тому как был он соименником Исааку первому[231], который упредил его в измене, так возжелал он уподобиться ему и в беззакониях своих. Но не миновал он суда бога, пречестного я всевышнего, и пал, подобно тому как пал Исаак, наибольший из беззаконников. Такова была причина похода [царя].

И на седьмую субботу поста сей царь победоносный вышел из Дабарвы и расположился станом в Хэмбэрте. И там послал он вперед своих витязей: Габра Иясуса, князя Тигрэ, и Акуба Микаэля, бахр-нагаша, и многих наместников Тигрэ, и Мака-биса, военачальника Мизан[232], с его войском — всех их послал он и приказал воевать этого гордеца. Сам же пошел им вслед. Поднялись к амбе и расположились в месте, где пребывал [ранее] тот [Вальда Эзум], ибо покинул он это место, когда убоялся грозного нападения их, устрашащего и потрясающего, и поднялся на свою амбу. Сей же царь, прибыв к подножию амбы, раскинул свой шатер и устроил там стан свой. И в день прибытия своего, в четверг цветной недели, в девятом часу послал он Ионаэля и Дахарагота, чтобы встретились они с прибывшими туда прежде и объединялись с этими бойцами, искушенными в рати. Этот же [Вальда Эзум] поступил, подобно мудрым, и смягчил их словом смиренным, говоря: “Что сделал я, что пришли вы воевать меня? Разве я не земледелец, [исправно] платящий подати царю?”. Сказал он это, когда увидел шатер [царский] и когда понял, что пришел государь, и испугался и убоялся. И говорил он с ними на словах, спустившись вниз с вершины. И вместе с тем послал он хлеба для пропитания коней их, сказав: “Да не будут голодными кони государевы!”. Все это сделал он по мудрости своей, смягчая их и притворяясь благим, чтобы уйти той же ночью и бежать в область отдаленную, где мог бы спастись он от гнева сего царя. И наутро, когда увидели они, что пуст и безлюден стан его, поняли они, что спасся он. И тотчас укрепился сердцем Акуба Микаэль и пустился в погоню, преследуя его по пятам с кантибой Габра Крестосом. Сей же царь, когда услышал о том, что спасся Вад Эзум, преисполнился гневом, распалился сердцем, как огонь, и решил подвергнуть тех вельмож царства посрамлению великому, как поступают цари с тем, на кого гневаются. Но остановило его мягкосердечие милостивое собственное, прощающее прегрешения грешным. А [Акуба Микаэль] день того дня, когда спасся Вад Эзум, провел в преследовании его до девятого часа. И когда настиг он его, поворотился [Вад Эзум] и встретил его, держа щит и копье. И тотчас вверг бог сего гордеца в руки Акуба Микаэля, и убил он его, и отрубил ему голову. И тогда отправил он посланца к государю, говоря: “Благовестие вам, господин мой! Вот осудил бог праведносудный врага вашего беззаконного и вверг в руки мои. Возрадуйтесь в боге, помогающем нам, и возгласите богу Иаковлеву! Мария же, сестра Моисеева, радовалась и пела песни ради погубления фараона и ради избавления народа из моря грозного”. И когда прибыла эта весть в стан государя, была великая радость, И наутро в субботу в третьем часу прибыл Акуба Микаэль, неся голову Вад Эзума и с нею четыре головы его дружинников. Он захватил жен их и рабынь, которых обрел в день смерти его, и привел их пред очи [царя]. И во время прихода Акуба Микаэля раздались клики и была великая радость и веселие в стане. И сугубо дивной была радость сего царя христианского в этот день. Сколь печалился он вчера из-за спасения [Вад Эзума], столь же усугубилась радость его. И тогда трубили в рога и [трубу] каны галилейской и били в [барабан] медведь-лев. И провозгласил он слово указа, говоря: “Всяк, кто не бросит камня на голову этого беззаконника, который восстал под именем Исаака после смерти его, подобно тому как придет лжемессия под именем Христа и совратит многих, [будет наказан]”. Акуба же Микаэлю даровал он украшения цветные, надев на шею ему золотую гривну и провозгласив указ о нем, гласящий: “Зрите, что сотворил сын мой, которого породил я благодатью [божией]! И после этого не зовите его лишь бахр-нагашем, а зовите [еще] и царским сыном!”. И страстная неделя, называемая учителями церкви христианской неделей печали, стала неделей радости и веселия, ибо в нее свершилось падение этого супостата, сына погибели (Пс. 108, 5). И в день пасхи запел За-Праклитос [гимн] Этана Могар так[233]: