Одно из них монашеское племя, коему несть числа. Одни монашествуют с малолетства, когда завлекли их монахи во время ученичества их, подобно писателю этой истории и ему подобным. Другие же монашествуют из страха пред войной. Второе племя называется дабтара[286]. Они изучают Писание и деяния священства, плещут в ладони и топочут ногами[287] и не стыдятся своего страха, а берут в пример левитов и иереев, чад Аароновых[288]. Третье племя называется жан хацана и жан маасаре[289]. Они блюдут установления и воздерживаются от войны. Четвертое племя — телохранители жен князей и вейзазеров[290], мужи могучие и юноши крепкие. Они не идут на войну и говорят: „Мы — дружина женщин“. Пятое племя называется старейшинами, господами и помещиками[291]. Они разделяют свою землю меж крестьянами, приказывают им и не стыдятся своего страха. Шестое племя — крестьян. Они работают на пашне и не помышляют о войне. Седьмое племя — промышляющих торговлей н стяжанием. Восьмое племя — ремесленников, таких, как кузнецы, писцы, швецы и плотники. Им подобные не умеют воевать. Девятый разряд — скоморохи[292], барабанщики и арфисты, которые живут попрошайничеством. Они благословляют дающего и возносят ему славу пустую и восхваления праздные. А если проклинают они отказывающих, не вменяется им это в вину, ибо говорят они: „Таков наш обычай“. И далеко уклоняются они от войны. А десятый разряд — это те, кто берет копье и щит, кто может сражаться и следует по стопам царя в походы. И из-за малочисленности их погибла страна наша. У галласов же нет этих десяти разрядов, о которых мы упоминали, и все они искушены в сражениях, от мала до велика. И потому губят они нас и убивают”.

Те, кто говорит: “Убивают нас по велению божию”, ссылаются на покорение чад Израилевых и погубление их от рук царей Персии и Вавилона. И говорят они: “Если бы побеждали воинственные, к чему просить помощи бога, пречестного и всевышнего? А если бы многие побеждали малочисленных, пустыми были бы слова Писания, гласящие: „Один обратит в бегство тысячи, а двое прогонят тьмы“” (Втор. 32, 30).

Познайте же, знающие, чьи слова верны у спорящих, первые или последние!

Вернемся же к истории галласов. Маленьких детей они называют мучаэ, а подросших называют эльман. А тех, которые постарше и начинают воевать, они называют горбаэ. А юношей: необрезанных называют кондаля, а когда они делают прическу, как у воинов, называют каляля. А те, кто убил человека, слона, льва, носорога или буйвола, бреют голову, кроме маленького пучка волос на макушке. А неубившие не бреют. И женатые не бреют, если не убили. И во времена [луба] мульата они ели буйволов и говорили: “Раз мы едим его, то он [для нас] как корова, и не будем мы брить голову, хоть и убили его”. А половина из них говорила слова надменные: “Не будем мы брить головы наши, если убьем и людей Шоа и Амхары, ибо они — говорящие коровы и не могут воевать”.

Все неженатые галласы, будь то луба, будь то кондаля, называются керо. И живут керо в одном доме, луба вместе с луба, а кондаля вместе с кондаля, а керо, которые “габар”, — вместе с “габар”[293]. И назначают они двадцать человек для постройки дома, и называют их аджэрту. И еще назначают они тех, кто режет коров, и называют их калета, а потом назначают двух человек, которые жарят мясо, режут его и дают всем по равному куску, и называют их ваджо. И затем назначают пять человек доить молоко у всех коров, и имя им — халябдо. Еще назначают они двоих черпать молоко и давать каждому его долю, и имя им тэхито. И еще назначают они семь человек охранять коров и искать заблудившихся, и имя им барбадо. И еще выбирают они средь себя двоих и назначают их, чтобы они наказывали и били тех, кто ходит к женщинам, и называют их горса. И эта воздержанность у них не от праведности, а для того, чтобы были они бодры и готовы к бою. А женатый думает [лишь о том], чтобы угодить жене (I Кор. 7, 33). И еще назначают они до десяти человек погонять коров, а имя им — тауту. И тот, кто хочет из них, женится, отделяется и живет в своем доме и называется джэльхико. А старики называются мэльгудо, и они не перестают воевать, если не ослабели совсем, как наши братья Запа и Аба Хара[294].

Никому не встречался враг, подобный нашему, столь усердный в злодеяниях, но никому не встречался и господин и царь, подобный нашему, усердный в благодеяних. Бог да хранит раба его долгое время и многие дни. Говорит Бахрей.

К концу своего 34-летнего царствования Сарца Денгелю удалось упрочить свою власть и полностью ликвидировать все последствия разрушительного джихада, обрушившегося на Эфиопию в первой трети XVI в. Лишь нашествие галласких племен по-прежнему представляло собой постоянную угрозу безопасности страны, и с нею царь боролся как мог, выступая во главе своего войска навстречу то одному, то другому галласкому племени. Сарца Денгель умер неожиданно, не завершив всех своих трудов и забот, в апреле 1597 г. в походе против галласов племени боран, которые вторглись в Дамот. Как это часто случается со знаменитыми царями, молва связала его смерть с легендарным предсказанием, которое придает происшедшему особо трагический характер: “На 34-й год царствования решил царь Сарца Денгель идти походом в землю великую Дамот, сиречь в область Гибе, и воевать боран. И пришли монахи, знающие грядущее, и сказали: „О царь, не ходи в этот поход, ибо не хорошо это для тебя“. И сказал им царь: „Дойду я, и вот посланный, который ведет перед собою Серого, мула моего, и погоняет его сзади“. Тогда сказали ему монахи:

„Если пойдешь, то не ешь рыбы, придя к реке Галила“. И пошел царь по воле божией и воевал боран. И, придя к той реке, забыл он сказанное монахами, и поел рыбы и заболел болезнью лихорадкой. И понесли его на одре, и, возвращаясь, упокоился он в земле Шат” [23, с. 334].

Несмотря на значительные успехи, которыми ознаменовалось царствование Сарца Денгеля, после его смерти вспыхнула ожесточенная борьба за престол, так как царь не оставил законного наследника. У него был семилетний сын от наложницы Хараго, однако, был еще один претендент на престол — За-Денгель, сын Лесана Крестоса, внук царя Мины и племянник Сарца Денгеля. Сначала казалось, что повторяется история с воцарением самого Сарца Денгеля, когда его придворные посадили на престол малолетнего Иакова, сына покойного царя, и стали сами править страной от его имени. За-Денгель же был сослан и заключен на один из островов оз. Тана. Был и еще один не претендент даже, а просто потенциально возможный кандидат на престол — Сисинний, тот самый “юноша царского рода”, избавленный дедж-азмачем Асбо из галлаского плена, о котором писал Бахрей в “Истории галласов”, сын абетохуна Василида, или Фасило, который в свое время доставил немало неприятностей царю Сарца Денгелю. Его также попытались захватить и сослать, но ему удалось бежать от преследователей. Через шесть лет, однако, царь Иаков попытался проявить самостоятельность и отправить одного из своих опекунов, раса За-Селласе, наместником в далекую область Эннарья. В результате недовольные придворные совершили дворцовый переворот, свергли царя Иакова и, отправив его самого в заключение в Эннарью, поставили в 1603 г. на престол За-Денгеля.

К этому времени относится период усиленного проникновения в Эфиопию католических миссионеров-иезуитов. За-Денгель попытался с их помощью укрепить свою власть и ограничить влияние могущественных феодалов при дворе. В иезуитах он нашел усердных помощников и горячих сторонников сильной абсолютной власти в Эфиопии, при помощи которой они надеялись насадить католичество в стране. Через иезуитов За-Денгель вошел в сношения с римским папой Климентом VIII и испанским королем Филиппом III, на чью помощь он рассчитывал. Все это вызвало сильнейшее неудовольствие как эфиопских церковников, так и феодальной знати. Чаша их терпения переполнилась, когда За-Денгель, отчасти руководствуясь идеями, изложенными в “Истории галласов” (подробнее об этом см. [15, с. 240—246]), решил лишить феодалов их личного воинства и объединить всех воинов в царские полки. Столь радикальный шаг стоил не только престола, но и жизни За-Денгелю, который был убит 29 июля 1604 г. в битве при Барча воинами раса За-Селласе. В 1605 г. на престол вновь был возведен Иаков, но уже в 1607 г. он был убит в битве с войсками Сисинния, провозгласившего себя царем. Эти события нашли отражение уже в “Истории царя Сисинния”, правда, отражение в достаточной мере тенденциозное.