А затем поднялся он из Ванаба и пошел по дороге на Хамадамит, и спустился к реке Бэр. А поднявшись оттуда, он расположился между Йемалегуа и Буре. И когда он там находился, пришел рас Сээла Крестос и встретился с царем царей: Сэлтан Сагадом. И оттуда встал он, и пошел походом к Аскуна, а затем пошел дальше вплоть до [земли] Квела Гуадара, в том месте утвердил свой стан, и там задержался. А рас Сээла Крестос не забыл о слове послания, ранее им отправленного, об упразднении церковных уделов и уделов вейзазеров, так что осмеливался говорить [об этом] своими устами и устами других. И много раз он обременял царя царей и докучал ему, пока тот не сказал: “Лучше мне угождать богу, нежели угождать Сээла Крестосу”, и сместил его с должности, и назначил Сарца Крестоса вместо него наместником Годжама и Валака. А Сарца Крестосу дал совет и наказ, говоря: “Не печаль ради меня никого из людей и не входи ни к кому в его землю; пусть каждый остается там, где он есть”; ибо был этот царь добр душой, как отец его, Давид, названный сердцем божиим, как гласит Псалтирь: “Я обрел Давида, раба моего, мужа верного, как сердце мое” (Пс. 88, 21). Ибо во все дни свои был он очами для слепых и ушами для глухих, рукой для сухоруких, ногой для хромых, одеянием для нагих и питием для жаждущих, радостью для опечаленных и горюющих. И за это да воздаст ему бог воздаяние прекрасное, очами невиданное и ушами неслыханное, сердцем человеческим не испытанное и уготованное богом для любящих его. Аминь.

Если бы описали мы все добродетели его, то от долготы повествования не смогли бы мы перейти к прочему, что совершил он в разное время, начиная с благодеяний его и даров, с истребления врагов и побед над противниками; но оставим [изложение] кратким, дабы не удлинять повествования.

И этот царь, далекий от гнева и многомилостивый, когда увидел, что испугался рас Сээла Крестос и умалилась душа его от многой печали, назначил его наместником в Бад, прибавив ему много земель. Но, пробыв там недолгое время, рас Сээла Крестос просил, чтобы поменяли ему наместничество на Дамот, где был Каба Крестос. И согласился [царь], и назначил его наместником в Дамот.

И после того как разорил все земли мятежных агау, царь Сэлтан Сагад решил вернуться в столицу свою Данказ. И, прибыв в землю Куарит, повелел он идти походом в землю шанкалла Малька Крестосу, старшему бэлятеноч-гета, и Вальда Гиоргису, младшему бэлятеноч-гета, и многим другим воинам из стана. И после того как послал их, обратил он свой лик к Бегамедру, и встретился с сыном своим, абетохуном Василидом, в земле Ханцо; и была радость великая по случаю встречи их в здравии и мире. И, поднявшись оттуда, он прибыл в землю Вудо, и там распределил траву для скота и обязанности людей, как положено. И, поднявшись из Вудо, пошел он по дороге на Карода и вошел в столицу свою Данказ в пятницу, и провел там субботу, ибо то была вербная неделя. А утром и понедельник встал он из Данказа и спустился к Ганата Иясус, и провел там праздник пасхи[665] до праздника пятидесятницы. А оттуда вернулся он в столицу свою Данказ и зимовал в здравии. Те же, которые пошли в поход с Малька Крестосом, вернулись благополучно, выполнив повеление господина своего, ибо для сего царя царей Сэлтан Сагада свершалось то, что замышлял он, и исполнялось то, чего желал он. Но да сподобит его бог завершить все благодеяния, которые он начал. Аминь.

А в [день] воздвиженья креста[666] на 25-й год царствования царь царей Сэлтан Сагада услышал весть, дошедшую до него: “Возмутился и изменил Такла Гиоргис, наместник Тигрэ и бахр-нагаш”. И когда услышал это известие, то сильно изумился и не обеспокоился, а принял легко, ибо в обычае этого царя было не допускать трепета в сердце свое, каждый раз как узнавал он о восстании врагов и измене наместников; но говорил он: “Господь — крепость жизни моей: кого мне страшиться? (Пс. 26, 2). На господа полагаюсь я и не боюсь, что сделают мне люди” (ср. Пс. 55, 4). Это и подобное говорил он всегда, веруя в творца своего. И тогда, услышав известие об измене этого мятежника Такла Гиоргиса, назначил он Каба Крестоса, бэлятена своего, наместником Тигрэ и бахр-нагашем и послал его сражаться с этим беззаконником и дал ему воинов Кокаб, ибо были они привычны к войне и искушены в сражениях и до того много раз побеждали и показывали силу свою, сокрушая его врагов, проливая кровь их, как воду, и усеивая пустыню костями их; и [потому] послал их. Эти же Кокаб пошли, радуясь и веселясь, как человек, позванный на свадьбу, и как игрец на месте веселья и развлечений. И не удручали их ни дневной зной, ни долгая дорога, они спешили достичь этого мятежника, как ястреб спешит скогтить птицу и как волк жаждет отведать крови агнца.

Возвратимся же к повествованию о Такла Гиоргисе, совершившему глупость, подобно голубю, как сказал Осия-пророк: “И стал Ефрем, как глупый голубь” (Ос. 7, 11—12). Ибо глупость голубя вот в чем: когда попадает один голубь в сеть к человеку, другой не улетает, но присоединяется к нему же. Так и Такла Гиоргис, зная и ведая, что постигло Юлия и Йонаэля и других крамольников, пал в пропасть крамолы и опустился в яму измены, и соединился с народом своим подобно тому, как соединился Моисей с народом своим на горе Ор (Числ. 20, 23—24). Как сказал Исайя: “Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против меня” (Ис. 1, 2), ибо мужья дочерей называются именем сыновей, как записано в Писании[667]. Этот Такла Гиоргис заложил основание мятежа на скале своего сердца, дабы воздвигнуть дом измены, когда пребывал в земле, называемой Цафацеф, но не показывал это открыто, опасаясь наместников Тигрэ, как бы не схватили они его сразу же и не погубили до времени. Они не любили его и ненавидели измену, и тогда его грех не был свершен, как сказано в Ветхом завете: “Ибо мера беззакония Амореев доселе еще не наполнилась” (быт. 15, 16). Но спустя недолгое время, находясь в стане своем, в Айба, в месяце хедаре[668], обуянный гордыней, отверз он уста и произнес речь беззакония и измены. А затем поспешил он пойти в свою вотчину, в Эндерту. И когда он прибыл туда, удивились и отстранились от него братья и родичи и все люди той области. Он же пришел к присным своим, уповая на них и полагаясь, а они не приняли его. И когда он увидел, как все обернулось, столь устрашился, что рассыпалось сердце его. И пока пребывал он в таком страхе, пришел на него Каба Крестос с [полком] Кокаб и с многими воинами, конными и пешими, готовыми к битве. И когда они встретились и начался бой, бежал он и не устоял и мгновения перед ликом их, а немногое войско, которое было с ним, рассеялось; иные же, отделившись, перекинулись к Каба Крестосу, а многие полегли на поле боя и погибли. Но он спасся в числе трех всадников: один из них Завальда Марьям, убогий разумом и невежественный, а второй — монах по имени Сэбух Амлак.

И пошли они в страну, называемую Мазба, так как эта земля была тернистой и непроходимой, и думали тогда, что это спасет их, ибо не ведали они, что Гуже связаны узами смерти. И много познали голода [от недостатка] хлеба и жажды [от недостатка] воды. Когда у пастухов скота просили они немного молока, те не только молока, а воды холодной им не давали. И пребывали они, как сказано, “голодные, как псы, что ходят вокруг города” (ср. Пс. 58, 7). А Каба Крестос послал на них войско из витязей своих и приказал Ахаде Анбаса идти их проводником. И нашли их у реки Мазба, и убили Завальда Марьяма-слабосильного и Сэбуха Амлака, осквернителя одеяния монашеского. А Такла Гиоргиса схватили и привели к Каба Крестосу. И в пути он говорил, подобно Агагу: “Как горька смерть” (1 Книга царств. 15, 32). А Каба Крестос послал Такла Гиоргиса с головами тех безумцев к господину своему, царю царей Сэлтан Сагаду, когда тот пребывал в Ганата Иясус, месте радости и веселья, приносящем всякий раз благовестие. Привели его в стан, заставив нести головы мертвых, одну в правой руке, другую в левой. А вели его дорогой через торжище, то бишь базар; и когда увидели его люди, собравшиеся на базаре, одни заушали его, другие били по голове, третьи осыпали его пылью, а четвертые ругали и поносили его, ибо люди законопослушные, живущие в стане, всегда поступают так с беззаконниками и мятежниками.