В проёме творился хаос из воплей, подпрыгивания на одной ноге и громких матов другого козломорда, которому первый мешал ворваться в рукопашную. Фокусник улучил момент и с разгона влетел в «раненного», целясь плечом в грудь. Крик захлебнулся в горле попрыгунчика. Он двинул приятелю локтём в ухо, задёргал руками, случайно хватанув его за плечо, попытался извернуться каким-то невозможным способом, но это лишь приблизило неизбежное. Фокусник покачнулся, поймал равновесие буквально кончиками пальцев ног, но случайно выронил солонку на пах всего того же бедолаги.

— Ибо не хай! — отрывисто, на выдохе выпалил он, пробираясь по телам в комнату Тимура.

Здоровяк стоял у закрытой двери в подъезд. Ключ холодно блестел меж его скрещённых чуть ниже груди рук.

— Пусти, — глядя в глаза снизу вверх потребовал Фокусник.

— Не пущу, — качнул головой Тимур.

— Пустишь — верну нож рукоятью вперёд, — железом по железу произнёс наш герой.

Что-то мучительное мелькнуло на лице его приятеля.

— Не могу, — выдал, наконец, Тимур.

— Да твою налево! — воскликнул Фокусник и тут же услышал, что рецидивисты медленно, кряхтя, поднимаются. Он отступил — так, чтобы держать в поле зрения всех, включая Тимура, и выставил перед собою нож.

— Да ты отбитый! — сообщил, держась за ухо, козломорда с командным голосом.

— Сами виноваты, — отозвался наш герой. В мыслях он уже выстроил примерную картину назревающей стычки и ждал их действий.

Но те, кажется, никуда и не торопились. «Командир» помог подняться своему приятелю, тот затряс головой, словно пытаясь высыпать искры из глаз, протёр нос рукавом да схватился вдруг за свои длинные не по годам рога.

— Больно!

— Волосину с плеча сыми. И заткнись, сска! Мало мне одного мудрилы, на…

— Ты обо мне? — вырвалось у Фокусника. Всю воинственность испарилась в нём от этой неожиданной идиллии дружбы и взаимовыручки.

— О ком ещё, нх! Чё, поговорить как цивилизованный человек не можш? Сразу дверьми хренячить и солью по яйцм?

— Что ты мелешь? — вопросил Фокусник, приготовившись к любому их фортелю. — На место! — рявкнул он, заметив, что Тимур собрался куда-то двинуться. Здоровяк тут же поднял ладони и замер.

— Да у тя проблемы, на. Коммуникативных навыков — ноль, — неодобрительно заявил «командир». — Мы поговорить, а ты сволчь ментовскую с цепи срывашь, мордасы чистьшь. Не мужик, чё?

— Нам есть о чём поговорить? — хохотнул Фокусник.

— Вот это — дело, нх! — закивал «командир» и тут же ткнул в бок скулящего рядом с ним товарища. — Да иди ты на диван, ска! Дстал уже! Слыш, Фоксник? На диван пустишь? По-пацански, нх?

— Валяйте, — чувствуя, что всё идёт совсем не по плану, отозвался наш герой.

Козломорды опасливо, без резких движений приблизились к дивану, всю дорогу гипнотизируя выпученными глазами его нож. Фокусник отступил к компьютеру, чтобы они за один резвый рывок не смогли отнять единственное оружие. Рецидивисты неловко расселись, заняв из-за широченно расставленных ног всё пространство.

— Лучше, на?! — почти в ухо крикнул своему приятелю «командир». Тот закивал, и главный козломорда удовлетворённо повернулся к нашему герою. — Грядёт война, Фоксник. Слышал чё?

Фокусник фыркнул.

— Срач Стомефи и Судий? Вся локалка гудит… если знать, где именно.

— Слышл, значт, — закивал козломорда, отнял руку от уха, оглядел и снова прижал. — Мы, короч, как политические волонтёры. Подписи собираем, нх.

— Чего?

— Ты чё, тупой, чё? Ты пследний Язычник, который не сказал ничё! Скажи ток, что придержишься нейтралитета в наших разборках, и мы отвалим, на!

«Так вот в чём дело!», покосился на Тимура Фокусник. И вслух сказал:

— А ты, мужик? Ты согласился на нейтралитет?

— Батя сказал — и мы согласились, — прогудел Тимур.

— Всё с тобой ясно… Это что, — обратился он к козломордам, — от моего слова зависит, начнутся ли на улицах кровавые бани?

— Не в мааей компетенции отвечать на этот вопрос, — качнул рогами главный.

— Ну так и передай ему, что не в моей компетенции разводить базар с шестёрками! Пусть сам поднимает свою германскую задницу и встречается со мной лицом к лицу. Я ясно выразился?

— Я нь грил, у тя прблемы с коммуникацией? — изрёк козломорда. — Мжет, пдумаешь нд ответом?

— Подумал. Ответил. Теперь как? Отвалите?

— Отвалим. Вствай! — хлопнул приятеля по коленке главный. — А ты, начальник… слышь! — он присвистнул, заставив Тимура обратить на себя внимание. — Выпускай, на.

Здоровяк как во сне открыл дверь ключом и наблюдал, козломорды встали, пригнулись от потолка да без лишних телодвижений выбрались в подъезд.

— Надеюсь, не увидимся, Фокусник! — бросил молчавший до этого козломорда. Так вот кто кричал из машины Прухина, будь благословенна его одышка…

Тимур, захлопнув за ними, упёрся лбом в общипанную обивку. Наш герой прошёлся к дивану и швырнул нож на тумбочку.

— Железка поганая.

Лезвие заскользило по столешнице на пол, в бумажные залежи. Фокусник плюхнулся на диван и устремил взгляд в застарелые разводы на потолке, которые ни на йоту не изменилисьс прошлого года.

— Как ты мог так накрысячить?

— Я не крысячил, — отозвался Тимур, отлипая от дверного глазка.

— А что значат сообщения на твоём компе?

— Ты?!.. Я… писал не им.

— Чего? — подскочил на месте Фокусник и требовательно поймал его взгляд своим.

— Я их не знаю! Я думал, они пришли от него…

— Кого? Стомефи?

— Да не Стомефи! Не знаю, как они здесь отказались. Нет. Меня попросили… ну, чтоб ты остался в квартире, пока не придёт он. У него есть к тебе предложение.

Тимур прошёлся к дивану, но, передумав, сел за компьютер.

— Кто? — спросил Фокусник. — И этот охренительный финт с душем тебе подсказали, да?

— Подсказали, — кивнул Тимур, дёргая мышку.

— Хорошо… а то он совсем не в твоём духе. Так кто это — он?

— Ктулху.

Фокусник умехнулся, вновь уставившись в потолок.

— Стоило догадаться. Ну, ждём твоего соседа. Странные времена…

— Он здесь, — сказал Тимур, не отрываясь от экрана.

— Что?!

— Явился, пока ты наваливал этим двоим на кухне.

— Но ты же закрыл тогда дверь. Как?..

— Не спрашивай! — взмолился Тимур и даже посмотрел на него, хоть и на полсекунды. — Я сам многое не понимаю. Иди к нему в комнату, дверь открыта.

— Двери. — Фокусник встал, оперевшись руками о колени. — Кругом одни двери…

Поворот ручки, скрип точно песком натёртых петель, беспечный шаг внутрь — и вот он на рандеву с полной дезориентацией. Наш герой остановился, заморгал, попробовал пересчитать пальцы на руке, но нет. Глаза упорно отказывались воспринимать то, что они, возможно, видели. Осязание подводило до такой степени, что Фокусник не ощущал контуров собственного тела, словно он обратился жидкостью в лопнувшем воздушном шаре. Только слух улавливал нечто привычное: хлопок затворившейся двери, шелест десятков кулеров, переходящий в инфразвуковой гул, ток электричества под ногами…

— Я чувствую ноги!

…стук собственного сердца, впрыскивающего кровь по онемевшему организму… Когда живительная влага достигла глаз, он ойкнул и зажмурился, чуть не ослепнув от мерцания бесчисленных мониторов. Долго ли, коротко ли, но в глазах потемнело, и Фокусник опасливо приоткрыл веко. Пять пальцев. Хорошо.

Наш герой открыл оба глаза, огляделся и осознал себя посреди некой серверной. То, что он принял за мониторы, было роем светодиодных ламп, чья глубоко искорёженная мозаика перемигивалась, меняя узоры, и тысячью иголок вонзалась в глаза, вызывая чудовищные образы, которые не откладывались в сознании, но тяжело его уродовали. Фокусник еле оторвал от лампочек пропесоченный взор. Но огоньки продолжали терзать сетчатку несмотря даже на то, что он прикрыл глаза руками.

Провода змеями стелились по полу и свисали с потолка; меж ними плели свои жуткие узоры кремниевые пауки. Гул серверов нарастал, переходя в нечто до холода в костях сакральное — мессу мрака, исполненную механическими голосами.