— А как же «боль помогает двигаться»? — улыбнулся юноша.

— Это план «А». — засмеялась Ава. — А деформация памяти план «Б».

— Попробую пока первый. — Эйдан вновь почувствовал себя уставшим и зевнул. — Я не хочу забыть Этель, Редьярда и тебя. Этот год был лучшим за всю прожитую жизнь. Пусть это будет напоминанием.

— Отдыхай. — сказала Ава и отвернувшись, уткнулась в подушку.

Поспал Эйдан снова немного и к рассвету вышел на улицу. Едва проснувшись, он чувствовал себя бодрым, но внутри все равно оставалась дыра, которую казалось уже ничем не заполнить. Юноша медленно двинулся по знакомым тропинкам размышляя. Мысли о брате набросились на него первыми, но с пережитой ночью стали более спокойными. Он думал о том, каким был Джейми. Был ли он когда-нибудь искренним? Или актером, играющим роли в каждом из сторон его жизни. С друзьями весельчак и лидер, с учителями звездой школы и отличником, с родителями идеальным сыном и большой надеждой? А с Эйданом? Кем он был с ним? Примером для подражания? Был ли Джейми честен хотя бы с собой? Наверное был, если решил стать Хранителем. Бросить жизнь и идти за мечтой Проводника. Понять или осудить брата Эд не мог, в конце концов, это был его выбор, остальным нужно лишь принять. Но вот с чем мириться Эйдан не хотел, так это с тем, что, зная Этель и ее мотивы, Хранитель не предупредил его об опасности, а «помогал» со стороны. Но если физически он как-то мог спасти Эди, то от сердечной боли — нет. От заблуждений и навязывания, от лжи и предательства, от чувства вины и глупости — нет.

Утренняя роса освежала ноги, касающийся травы, когда юноша пришел на сахарную поляну. Здесь почти год назад все началось, здесь вчера все раскрылось и закончилось. Здесь обман зародился и рассеялся, оставшись пылью на земле. Вот бы и Эйдану стать просто пылью и не искать в себе ответ — настоящий ли он или иллюзия? Этель много дала ему, но цена была слишком высокой. Он простил ей смерть брата, потому что увидел желание жить в словах Джейми, тот действительно охотился ха вечностью. Но простить Этель — не смог. Ее ложь, ее охоту за людьми, ее желание сбежать из одиночества ценой жизни других. Ей он мог бы посветить свою жизнь, быть ее центром, как и она для него. Хотя он не точно не знает, может эти мысли навеяны остатками иллюзии. Или она все еще рядом и воздействует на парня.

Подойдя к клену, юноша сел рядом с ним и сорвав зеленый листочек, крутил его в пальцах. Размышления снова захватили парня. Он думал о том, что, наверное, в жизни каждого выпадает год, когда жизнь круто меняется. Как ни крути Этель изменила его жизнь, расширила сознание, показала новый мир и то, что смерть — не означает конец. Смерть черта, за которой будет новый этап. Тень, плывущая рядом, чья-то веха за тонкой стеною между мирами.

— Я тебя отпускаю. Не возвращайся. — произнес Эйдан, поднявшись. Юноша забрал с собой кленовый листок.

Вернувшись домой, Эйдан знал, чего хочет дальше.

Сидя среди коробок в своей комнате, Эйдан все еще сомневался в том, что делает. Картины на холстах юноша укладывал в коробку, вставляя между работами прослой картона. Возможно, так они переживут длинный путь на новое место. Хотелось бы и парню заползти в ящик и отправить себя по почте куда угодно, лишь бы подальше, лишь бы без прощаний и размышлений и правильном исходе.

Прошло несколько дней со момента, когда все раскрылось и Эд перестал нормально спать. Вся ночь теперь представлялась короткими часами дремоты, наполненной кошмарами и мыслями, не оставляющими даже во сне. Он гнал все прочь, стараясь сфокусироваться на том, чтобы скорее уехать из города и вдали от всего, дать возможность сомнениям. Вещи паковались быстро, отправлялись еще стремительнее.

Джоан предложила Эйдану пожить в городе до выпуска из школы, а потом вместе или раздельно решить, куда двигаться. Но парень упросил ее уехать летом и как можно скорее. Джо лишних вопросов задавать не стала. Отчасти, потому что знала, что сын не станет делиться, а также ей самой хотелось покинуть этот город навсегда. Дом стоял на продаже несколько дней и появились первые заинтересованные люди, пока не было точного покупателя, но риэлтор теперь часто захаживал в дом. Эд был очень рад, чем больше спрос, тем быстрее они уедут.

Старший брат и Этель будто бы исчезли, что было на руку юноше. Он хотел привести свои дела в порядок, не терзаясь лишний раз ранящими чувствами. Но внутри все сжималось от мысли снова их увидеть, хотелось поговорить и расставить точки, но слышал он достаточно. Оба они лжецы и стоят лишь друг друга. Порывы встреч Эд объяснял еще возможным влиянием Этель.

Решив всецело посвятить тебя переезду, Эд понял, что пора увольняться. В свой выходной юноша встал пораньше. Он тщательно готовился к встрече с мистером Тоддом, который не подозревал еще об уходе Питерса. О переезде никто не распространялся, так как не было точных сроков, но действовать стоило уже сейчас. Город медленно и лениво просыпался в лучах летнего солнца. На дорогах почти никого, а над океаном растекающейся лиловое небо, с полосками розового и голубого. Жаль было прощаться с этим местом, но боль вынуждала бежать. И пока другого выхода в свои семнадцать Эйдан не знал.

— Кто в своем уме придет в такую рань? — возмутился Мэтью, сидящий за кассой. В руках его была очередная книга.

— Рик опять свинтил? — увидев друга, спросил Эд. Смена Мэта начиналась после двух.

— Говорит какая-то простуда. — буркнул Адамс, уставившись в книгу. — Ты чего так рано?

— Я увольняюсь. — заявил Эд. Слова ударили по нему сильнее, чем он думал. Будто окатили холодной водой.

— Точно не в своем уме. — заключил Мэт. — Решил податься на свободное место бармена в «Рыбной Пэнни»? Учти там нужно очень быстро бегать и иметь формы минимум, как у Жади.

— Мы переезжаем. — кратко ответил Эд и добавил. — Я поговорю с Хавьером, а потом все объясню.

Мистер Тодд был очень рада за Эйдана, пожелав парню успехов на новом месте. Переезд почти все здесь воспринимали, как прыжок в будущее, ведь город обрамлен соснами и океаном. Он спрятан в уголке мира и выбраться из него значит обуздать желание единения с природой и тишины. Конечно, Эди не хотелось уходить из леса, забывать пирс и менять город на шум дорог и пыли. Но он питал острую необходимость начать все сначала и отправиться в новое путешествие под названием жизнь. Оставлять друзей, найденного брата, погибшую любовь — все это было и балластом, и толчком к новому.

Мэтью был расстроен отъездом Эйдана, но обещал часто звонить и писать. Предлагал свою помощь в сборе вещей, но юноша предпочел собираться один, слушая лишь свои внутренние стенания.

Реди и Ава, довольно, спокойно и ожидаемо отнеслись к новости о том, что Эд покидает здешние края. Удерживать его не было смысла, ведь дни превратились бы в вечную гонку Джейми и Этель, поэтому Хранители держались по близости и не скрывали того, что опечалены. Приносили коробки из магазина для Эди, помогали поковать.

В день, когда Эйдан собирал картины, к нему пришли оба Хранителя и обходя дом, были молчаливыми и задумчивыми.

— Как быстро вы собрали вещи. — заявил Реди. — Всего каких-то пару дней и дом почти пуст.

— Мама сняла место, куда отправляют наши вещи. Когда есть конечная точка, все само будто прыгает в коробки. — ответил Эд. Он сидел на полу разглядывая холсты.

— Меня ты так и не написал, мистер зазнайка. — сказал Реди, устраиваясь на кровати.

— Перья и меха. — напомнил себе Эд. — Я пришлю тебе портрет по почте.

— Куда уж там. — прыснул Редьярд. — Как только ты преодолеешь приделы штата, то забудешь все общения и клятвы.

— Поэтому давай без клятв. — добавила Ава, заматывая пейзажи в пленку.

— А я только хотел, чтобы мы взялись за руки и поплакали. — засмеялся Эд.

— Не дождешься, дурень. — хохотав, ответил Реди.

— Понимаю, странно спрашивать. — после недолго молчания, начал Эд. — Но может кто-то из вас видел Этель? У нее почти не осталось времени.