— Или считает, себя не достойным. — кратко предположила Этель.

— Или боится предательства, так с ним уже было однажды. — глядя на Этель, добавила Ава.

Ничего не ответив Этель последовала на выход. Не решившись заговорить с Авой наедине, Эд слабо улыбнулся и пошел за подругой. Но на выходе вспомнил о подарке. Он остановился у двери и сняв с плеча рюкзак, достал черную коробочку с запиской.

— Увидев подумал о тебе. — кратко сказал Эд и поставив подарок на кухонный гарнитур, вышел из дома.

Вернувшись домой. Эд включил светильник над мольбертом и в компании хранительницы, продолжил писать ее портрет. Нанося краску новым слоем, исправляя погрешности, совершенные ранее. Он был внимателен к лицу на холсте, доводя до идеальной точности черты лица той, которую любил. Кисть в руках всегда успокаивала его. А кисть под картиной, нравящийся ему все больше и больше, удовлетворяла и вдохновляла на работу. Найдя свою музу, он играл с цветом и формой.

Портрет был окончен глубокой ночью. Этель долго всматривалась в него. А Эйдан наблюдал, как ее небесные глаза скользят по линиям, как радуются тому, что видят, как наслаждаются увиденным.

— Утром я отведу тебя к водопадам, как и обещала. — улыбнулась девушка, оторвав взгляд от хоста. — К этому подарку, я бы хотела получить поцелуй…

Этель села рядом с юношей на кровать и обняв его лицо ладонями, прикоснулась губами. Она не отстранялась от него и поцелуй казался бесконечным. Будто в последний раз прижимает его к себе, будто прощается и отпускает, будто хочет запомнить Эйдана, его запах, его черты, его дыхание, их последнюю ночь.

Двигаясь по лесу ранним-ранним утром, Эйдан едва перебирал ногами. Ему очень хотелось спать, едва двигаясь, Эд старался наблюдать за лесом, но веки беспомощно тянулись вниз. Они отправились, когда ночной туман еще не рассеялся в наступающем дне, а золотое солнце просачивалось и двигалось к земле вялыми лучиками. В свежем воздухе смешивались хвоя, роса и сырость, тянущейся отовсюду, но не кажущейся неприятной, скорее необходимостью бодрствования. Этель старалась развлекать сонного парня, но на уловки ее иллюзий, он не отвлекался. Поглядывая на уже родной и знакомый лес, он не замечал, как менялись деревья, как они то спускались со склона, то поднимались. Единственная надоедливая мысль, крутящийся в голове юноши, будто нашептывала о не естественном желании спать, из-за чего Эд не мог отчетливо запомнить дорогу к водопадам.

— Тебе нужно больше отдыхать. — посоветовала Этель, когда они поднимались в холм, обросшим мхом. — Ты совсем уставший.

— Я всегда хорошо сплю! — слабо засмеялся Эд. — За исключением дней, когда приходиться вставать в такую рань. Но соглашусь, сейчас чувствую себя слишком сонным.

— Шум воды тебя пробудит, но разве ты не знаешь, что всегда нужно помнить дорогу в лесу? — Этель взяла руку парня, чтобы ему было легче идти. — Если меня не окажется рядом на обратном пути, то ты не отыщешь путь в город или в знакомую часть леса.

— Не найду. — кивнул парень. — Но пока ты рядом со мной, даже этот огромный лес не пугает. Запомню дорогу в следующий раз.

Больше юноша сказать не мог. Сон не отпускал его и Эди пожалел, что до поздней ночи рисовал. В следующий раз он точно поступит иначе и выспится как следует. Дорогу к каскадным ручьям, Эд все же пытался запомнить, но через несколько часов пути, понял, что все ориентиры перепутались в голове. Деревья были однообразны, кусты будто передвигались с ними, а бесконечный мох, покрывавший каждый дюйм камней и растений, вряд ли мог подсказать хоть что-то. Этель не обманула его, когда они приблизились к месту. Эйдан словно очнулся, услышав вдали переливы воды. Ее голос звучал по лесу, звал и напевал мелодию бегущей, ничем неудержимой стихии. Дремоту, как рукой сняло и юноша, крепко державший за руку подругу, помчался вперед.

Звук струящейся воды влек их вдаль. Они мчались по пушистому покрову травы, подгоняемые чувствами и ветром. Эйдану не терпелось скорее увидеть маленькие водопады. Но пробежав совсем немного, Этель с силой остановила его, дернув за руку.

— Эйдан, здесь нужно быть внимательнее. Ты же не хочешь упасть высоты на камни? — сказала девушка, обойдя парня.

— Прости, я просто очарован. — стараясь рассмотреть пейзаж позади подруги, ответил Эд.

— Ладно, мальчик! — положив руку на грудь юноши, начала Эт. — Ты увидишь водопады, но обещай меня слушаться. Эйдан, тут очень легко сорваться с высоты. Поэтому, прошу, будь внимателен.

— Как скажешь. — улыбнувшись, ответил парень и побрел за хранительницей.

Этель возглавила их поход. Она показывала, где безопаснее идти, чтобы не наткнуться на гнезда змей, не провалиться в норы диких животных и расщелины. Парень шел за ней стараясь соблюдать шаги и указания, но красота и желание манили его, заставляя забывать о рассудке. Он чувствовал себя таким свободным, бодрым и готовым отправиться на край света, лишь бы не возвращаться в свою обыденную жизнь.

— Как долго еще идти? — спросил Эд. — Прошло около часа, а мы только слышим реку.

— Немного. — Этель поднялась на небольшой холмик, обросший густой травой. — Может еще час или меньше. Все зависит от нашего шага.

— Еще час? — возмутился Питерс. Но увидев вопросительный взгляд подруги, добавил. — Пойдем. Жаль, что я не могу передвигаться так же быстро, как Хранители. Это бы здорово упростило жизнь.

— Да, но иногда хочется замедлить время и пройтись пешком, чтобы ноги помнили для чего были нужны при жизни. — ответила девушка, но замедлив шаг, обернулась к парню. — Ты тоже можешь передвигаться, не замечая расстояний. Если захочешь.

Эйдан не стал отвечать на слова хранительницы. Говорить об этом было для него странным, неверным и каким-то неестественным, хотя иногда подобные размышления заполняли его. А решил перевести тему, чтобы смягчить их тяжелое молчание.

— Как Редьярд? — спросил Эд.

— Ушел. — кратко ответила Этель и прибавила шаг. — Трус.

— Считаешь, что он испугался? — удивился юноша, нагоняя подругу.

— Конечно испугался. — сказала хранительница и мельком глянула на парня. — Он решился сбежать, но не рассказать о чувствах.

— У него есть причины, он говорил нам о них в доме Авы. Мне кажется, что это имеет смысл. — защищая друга, подметил Питерс.

— Кому хорошо от его решения? — прыснула Этель. — Мальчик расстроен, что потерял близкого друга, а Редьярд будет снова скитаться и латать свои раны. Как героически!

— Этель, согласиться на чувства, скорее всего, ответные гораздо легче, чем дать другому свободу, ценой своего благополучия — начал Эд. — Он просто понимает, что их отношения ни к чему не приведут. К тому же опасается слов Кальда.

— Он даже не попытался. Сразу все перечеркнул. — задрав подбородок, ответила девушка. — Кальд тот еще манипулятор.

— Может Редьярд и прав. Лучше не заходить далеко и не мучиться потом вдвое больше. — предположил юноша. На этот раз не ответила Этель.

Пройдя еще немного, они услышали настоящий, чистый голос реки. Не ее эхо разносящейся по лесу, а пение в первом ряду. С холма каскадами вниз спешила вода. Лазурная река под сиянием солнца разбивалась о камни белой пеной и ее мельчайшие капли блестели в полете. Шум воды стал почти оглушаемым. Лишь деревья, нависшие над потоком стихии, все тянули к ней свои густые ветви. Сотни разнообразных камней преграждали путь бушующей жизни, но она все пересиливая, спешила от истока. Птицы засели в тени растений, утоляли жажду, кружили у пены. Остановившись, Эйдан желал запомнить краски, шум, движение, красоту. Все. Она привела его к источнику жизни и здесь он был хотел напиться жизнью.

Расположившись в тени деверев, Эд тут же достал альбом для набросков и принялся за работу. Он был настолько впечатлен увиденным, что на какое-то время забыл о том, что пришел не один. Этель же расхаживала в окрестностях, местами делая свою работу. На несколько часов воцарилась лесная тишина.