Вернувшись в своё жилище, она вновь оказалась в этом гнетущем мире одной лишь скорби. Правда теперь они встречались друг с другом чуть ли не каждый день за чашкой кофе с маффинами. Для Мии эти пару часов в день стали настоящей отдушиной, когда она позволяла своему чувству утраты и тяжелым мыслям о Бене немного притупиться, но те снова возвращались мучить её, когда она оставалась наедине с собой.

Роуг поделилась своим опытом траура по сестре, посоветовав Мие, как можно сильнее занять себя. Забить свой дневной график до отказа, чтобы по вечерам не оставалось сил думать, и тут же валиться спать и не видеть снов из-за избытка усталости. Ведь нужно было продолжать жить, а так жить, как она сейчас, просто невозможно. Хотелось всё время лежать в постели или лечь в гроб вслед за Риком. В детстве, когда умерла её мама, было совсем по-другому. Но многие вещи ты воспринимаешь иначе будучи ребенком, отпуская плохое быстрее, чем взрослые. Она решила последовать совету новообретенной подруги и стала искать себе подработку после занятий, несмотря на то, что семестр, скорее всего, полетел к чертям, и ей, в любом случае, придется пересдавать большую часть предметов.

Мия тронула ключ от камеры хранения, что теперь висел у неё на цепочке на шее, нынче скрытый за черной тканью водолазки, напоминая ей о деле, которое она с тех пор, как выздоровела, всё откладывала. Девушка убеждала себя, что ей нужно для начала влиться обратно в колею. Откровенно говоря, она не была готова к очередным секретам после недавних душевных потрясений. Настолько, что это чувство перебороло в ней любопытство, которое вызывал безликий ключ.

Но, несмотря на это, было понятно, что этот ключ был важен Рику, раз он спрятал его в рамке для фото. По этой причине она теперь всегда носила его с собой, снимая лишь для того, чтобы пойти в душ. И, засыпая все эти дни, она уверяла себя, что скоро возьмётся за поиски ячейки, как только наберётся для этого сил.

Глянув вновь на будильник, Мия заторопилась и покидала оставшиеся вещи в чемодан, закрыв его. Она уже опаздывала. Внезапно её телефон зазвонил, отчего нервничающая из-за нехватки времени девушка подпрыгнула на месте.

Она посмотрела на экран и тихо выругалась: звонившим оказался Эдриан Прайс.

— Привет, — ответила она, хватая свою куртку-трансформер. — Я могу тебе перезвонить? Я очень спешу.

Она разъединила части куртки, превращая их в две разные куртки и убрала более теплую в свой маленький чемоданчик. Ведь по вечерам в Мэдисоне температура опускалась уже до тридцати девяти градусов.

— Конечно, — послышался ответ Прайса. — Я неподалёку от твоего университета, думал встретиться с тобой.

Мия подавила тяжелый вздох. Они виделись несколько дней назад. Эдриан Прайс всё же настоял на своём и устроил ей встречу со знакомым коллекционером, хотя Мия не переставала твердить, что не уверена, узнает ли она перстень, даже если это будет он. Как и ожидалось, мужчина принес кольцо, что действительно было похоже на кольцо Роберта Хадсона. И дата была подходящая — времен Войны в Заливе. Это могло быть оно, учитывая тот факт, что мужчина приобрёл его сразу же после взлома, но Мия всё равно не была уверена, да и тот был готов продать его, но за огромную цену. Она не собиралась заключать сделку, будучи не уверенной в том, что это тот самый перстень.

После её обреченного: «я не знаю» коллекционер практически сразу покинул их, сказав, что она знает, как его найти, если изменит своё мнение, оставив её с Эдрианом одних. Совесть не позволила ей быстро попрощаться и поехать к себе, так что пришлось поужинать с ним, слушая его болтовню, изредка отвечая на его вопросы.

Она не готова была вынести это еще раз, да и его внимание настораживало; Мия всё никак не могла выкинуть слова Бена из своей головы, что, возможно, рыжий пижон положил на неё глаз, ведь это уже третий раз за месяц, когда он предлагает ей встретиться с ним.

— Извини, но я не могу, — произнесла она, чувствуя безмерное облегчение — не нужно было придумывать ложь и заикаться в трубку, произнося её. — Я улетаю на День Благодарения к семье. Мой самолёт через два с половиной часа, а я еще не до конца одета.

— Я подвезу тебя в аэропорт, — послышался его невозмутимый голос, отчего Мия впала в легкий ступор. — Я знаю короткую дорогу. Поедем по платной трассе, если что.

— Я… Э… — она не знала, что сказать. Эдриан Прайс застал её врасплох, а время неумолимо бежало.

— Буду через три минуты на парковке возле твоего кампуса, — продолжал тем временем мужчина, лишив её возможности возразить.

— Конечно, — произнесла пораженная Мия. — Спасибо.

Она быстро надела вторую, ветрозащитную и водоотталкивающую верхнюю часть куртки, засунув в карман ключи вместе с кошельком и документами, и, вытащив ручки-трости на обоих чемоданах, вышла из комнаты, выключив предварительно свет.

***

Кадиллак Прайса выделялся среди других, не менее дорогих машин, принадлежащих богатым студентам, своей авантажностью. Сам мужчина стоял под зонтом возле заведенного автомобиля. Дождь шел страшный. Мия тяжело вздохнула и, накинув капюшон на голову, быстро направилась в его сторону, утягивая за собой оба чемодана.

Заметив её, Эдриан Прайс пошел ей на встречу. Он приподнял зонтик так, что теперь он закрывал их обоих, а затем протянул руку, затянутую в черную перчатку, к её руке, которой она обхватила рукоять трости большего чемодана.

— Позволь помочь, — произнес он, касаясь её кожи кожей перчатки, заставив девушку поморщиться.

— Садись в машину, — приказал он. — Я уберу твои чемоданы в багажник.

— Может, я подержу зонтик? — возразила Мия.

Ей не понравился его приказной тон и обходительность. Будто она сама не может поднять чемоданы и положить их в багажник.

— Я справлюсь, — ответил Эдриан.

В машине было тепло. Мия села на переднее пассажирское сиденье, разглядывая панель. Она чувствовала себя неловко. Меньше всего ей хотелось вновь быть обязанной Прайсу. Но назад дороги не было. Нужно было отказываться сразу, а не тормозить. Она услышала, как багажная дверь закрылась, и спустя полминуты мужчина уже сидел на месте водителя. Он убрал мокрый зонт на пол заднего сиденья, а затем посмотрел на неё.

— Ну что, поехали?

Мия ничего не оставалось, как кивнуть.

— Ты улетаешь до конца выходных? — спросил он, когда они въехали на платную трассу, ведущую прямиком в аэропорт.

Мия увидела, как стрелка на спидометре стремительно поползла вверх, но не ощущала скорости в плавно движущейся машине.

— Всё в порядке, — произнес Эдриан Прайс, заметив её беспокойство. — Я не превышаю допустимой скорости.

— Да, я возвращаюсь в воскресенье вечером, — ответила она, отводя взгляд от приборной доски.

— Много же ты взяла с собой вещей, — на бледном лице мужчины появилась его противная ухмылочка, которую Мия так ненавидела.

— Я везу вещи Рика, — она вложила в это предложение всю холодность и презрение.

— Прости, — тут же ответил мужчина. — Я не знал.

— Передавай вашей матушке от меня привет, — вновь произнес он спустя затянувшуюся паузу.

«Она не моя мама», — хотела ответить ему Мия, но заставила себя промолчать, чувствуя, как краска стыда покрывает её лицо.

Она знала на что шла, посвящая его в свою тайну. Стоило ожидать, что он будет припоминать ей это при каждом удобном случае, как этот. «Я знаю твой грязный секрет и буду делать всё, что захочу». Внезапно ей в голову пришла пугающая мысль. Может ли Прайс шантажом заставить её видеться с ним? Или еще, что похуже… Если Бен прав, и он питает к ней романтический интерес. Вряд ли такой человек, как Эдриан Прайс, безболезненно воспримет отказ.

За своими беспокойными размышлениями она не заметила, что они подъехали к аэропорту. Они остановились возле терминала, становясь очередным автомобилем в цепочке.

— Я хотел тебе кое-что дать, — произнес он, поднимая ручник.

Мия вопросительно уставилась на него. Лицо мужчины было преисполнено спеси и самодовольства, пока он доставал что-то из внутреннего кармана пальто.