Остальные члены семьи не входили больше в комнату больного, и хотя Пьетро и Маддалена не решились бы противоречить отцу, но также отнеслись несочувственно к его странному желанию.

Один Пико де Мирандола искренно обрадовался, узнав о предстоящем свидании, так как до этого он не раз убеждал Лоренцо помириться с Савонаролой.

Клара взяла книгу и при свете лампады читала вслух молитвы. Лоренцо лежал неподвижно и мысленно готовился к исповеди.

Так прошло довольно много времени. Неожиданное приглашение застало врасплох сурового настоятеля монастыря Сан-Марко; он медлил с отъездом, потому что хотел предварительно обдумать свой способ действия. Согласно своим убеждениям, Савонарола видел и в этом событии промысел Божий и решился неуклонно следовать его указаниям.

Наконец вошёл слуга и доложил вполголоса Кларе о прибытии настоятеля Сан-Марко; она молча поднялась с своего места и с молитвенником в руке вышла в свою комнату, которая была рядом со спальней Лоренцо. Она встала на колени перед распятием в надежде, что усердная молитва обратит её мысли к Всевышнему.

Савонарола медленным шагом подошёл к постели больного Лоренцо, который устремил на него взгляд, полный томительного ожидания.

В данный момент мысли Джироламо были исключительно заняты результатами его свидания с правителем Флоренции. Но, не упуская из виду своей обязанности духовника, он хотел после короткого приветствия произнести те слова, которые, согласно догматам католической церкви, служат приготовлением к исповеди.

Но Лоренцо предупредил его.

— Вы знаете мою жизнь, достопочтенный отец, — сказал он, — и мне нечего каяться перед вами в моих грехах. Если помимо общечеловеческих слабостей и ошибок я виновен в поступках, за которые мне пришлось бы предстать на суд Божий, то эти поступки благодаря моему общественному положению настолько известны всем, что я не считаю нужным распространяться о них. Вы не раз публично высказывали своё мнение обо мне, и я имел немало случаев убедиться, что моё поведение во многом встретило с вашей стороны самое строгое порицание. Действительно, много грехов тяготеет над моей совестью, но я надеюсь на милосердие Божие и поэтому решился обратиться к вам, как к самому неумолимому обличителю моих действий, чтобы услышать из ваших уст, что я должен делать, чтобы искупить их и заслужить прощение грехов. Быть может, вы признаете меня достойным святого причастия и поможете мне умереть христианской смертью ввиду моего искреннего раскаяния...

Савонарола спокойно выслушал умирающего.

— Верите ли вы, — спросил он, — что милосердие Божие может отпустить все грехи ваши и устами священнослужителя дать вам прощение?

Умирающий ответил, что он верит этому всем сердцем.

— Если так, — сказал Савонарола, — то, в силу данной мне духовной власти, вы получите разрешение грехов, но только в том случае, когда исполните два условия, иначе вы напрасно будете рассчитывать на милосердие Божие! Во-первых, я должен спросить вас: намерены ли вы возвратить законному владельцу незаконно приобретённое вами имущество?

Лоренцо молчал. Неверный, мерцающий свет лампады, висевшей над алтарём, слабо отражался на искажённых чертах умирающего, в душе которого происходила тяжёлая борьба, тем же слабым неровным светом освещена была фигура спокойно стоявшего перед ним настоятеля. Лоренцо знал, о каком имуществе шла речь, потому что по окончании своих торговых дел присвоил себе огромные суммы денег, некогда взятые им из государственной казны, и купил на них виллы и поместья.

Ему было тяжело решиться изъять эти земельные владения из имущества дома Медичи. Но он знал, что человек в его положении не может искупить свои грехи малыми жертвами, и так как при этом у него было искреннее желание доказать делом своё раскаяние, то он ответил с глубоким вздохом, что готов исполнить требование Джироламо и сделать перед смертью соответствующие распоряжения.

Второе условие заключалось в том, чтобы Лоренцо восстановил республиканскую свободу Флоренции и официально отказался от господства, которое присвоил себе над нею дом Медичи.

Больной едва мог пересилить овладевшее им волнение. Суровый настоятель требовал от него, чтобы он пожертвовал будущностью своего сына, общественным положением семьи и плодами неусыпных забот всей его жизни. Перед его смущённой душой предстал образ любимой жены, соучастницы всех его забот и стремлений, имевших конечной целью возвышение дома Медичи.

Лоренцо не мог выдержать подобного испытания, потому что ему приходилось добровольно разрушить всё, чем он дорожил на земле. Он ответил отказом и сделал попытку уговорить настоятеля изменить второе условие. Но Савонарола был непоколебим и заявил, что не даст отпущения грехов, если Лоренцо не согласится выполнить требуемое условие.

После короткого молчания Лоренцо повторил ещё раз, что не в состоянии выполнить невозможное требование, и в доказательство своей неизменной решимости повернулся к стене и не произнёс больше ни одного слова.

Савонарола терпеливо ждал некоторое время, затем удалился медленным шагом.

В передней он встретил учёного Мирандолу и молча кивнул головой. Затем он оставил виллу; Лоренцо не приказал вернуть его.

Клара слышала из соседней комнаты большую часть разговора и с трудом могла сдержать себя. Ещё в тот момент, когда Савонарола заявил о своём первом условии, она должна была употребить невероятные усилия, чтобы остаться на месте, и кусала себе губы до крови, чтобы подавить вспышку гнева. Вслед за тем она узнала, в чём заключалось второе условие, и взялась за ручку двери с намерением поддержать больного в его сопротивлении. Решительный тон, с каким говорил Лоренцо, успокоил её, она не сомневалась, что заносчивый монах не достигнет своей цели.

Едва удалился Савонарола, как она поспешно вошла в комнату больного с намерением благодарить Лоренцо за его твёрдость и сказать ему в утешение, что Савонарола при своём сумасбродстве не может считаться истинным представителем Бога на земле. Но слова замерли на её устах, потому что, взглянув на больного, она с беспокойством заметила, что глубокое нравственное потрясение окончательно истощило его силы. Не теряя ни одной минуты, она позвала учёного врача, который тотчас же явился, чтобы оказать возможную медицинскую помощь. Клара не сочла нужным сообщать ему какие-либо подробности о свидании её мужа с Настоятелем монастыря Сан-Марко, так как знала заранее, что Пико де Мирандола не будет на стороне Лоренцо.

В то время как Джироламо Савонарола возвращался в свой монастырь, учёный врач должен был убедиться в полной бесполезности всяких медицинских средств. Тем не менее он решился ещё раз применить своё искусство и приготовил для больного подкрепляющее лекарство в надежде поддержать угасающую жизнь; но всё было напрасно. Лоренцо Медичи умер на его руках после непродолжительной агонии.

Клара сохранила присутствие духа, несмотря на постигшую её тяжёлую потерю. Она подробно передала своему старшему сыну Пьетро разговор Лоренцо с Савонаролой и взяла с него слово, что он поставит задачей своей жизни идти по тому же пути, как его отец, и будет больше всего заботиться о возвеличивании дома Медичи. Со своей стороны Пьетро торжественно обещал у трупа своего отца исполнить этот священный завет и не отступить ни перед чем для достижения цели.

Пышность погребальных церемоний соответствовала высокому положению, которое Лоренцо занимал во Флоренции, и служила очевидным доказательством, что фамилия Медичи не придаёт никакого значения тому обстоятельству, что он умер без причастия. У Савонаролы было немало ожесточённых противников, готовых напутствовать покойника в могилу и дать отпущение грехов, в котором настоятель Сан-Марко отказал умирающему. Таким образом произнесено было немало молитв за упокой души Лоренцо и отслужен не один Requiem, на которые толпами стекались жители Флоренции. Вскоре над его могилой поставлен был великолепный памятник, исполненный мастерской рукой Верроккьо, который доказал флорентийцам, что дом Медичи по внешнему блеску может по-прежнему затмить все другие знатные фамилии их города.