— Рико, — проговорил Карлос Марчелло, — прошу тебя.

— Мы все здесь взрослые люди, — сказал Мейер. — Мужчины, собравшиеся обсудить сложную ситуацию. Кажется, всем ясно, что Джо не пытается снять с себя вину. Он не подыскивает оправданий.

— Он убил моего брата.

— Но твой брат навел ствол на его сына, — сказал Карлос Марчелло. — Здесь не о чем говорить. Оружие, направленное на белого ребенка, Рико, — это infamia[163], и здесь не может быть никаких оправданий.

Рико поднимался на борт яхты, уверенный, что Джо не уйдет оттуда живым, но сейчас в черных глазах Карлоса Марчелло он увидел свой безжизненный труп.

Сэм Даддано посмотрел на Джо со своего конца стола.

— С другой стороны, ты убил одного полноправного члена клана и двух его бойцов. Ты должен заплатить за это штраф.

— Большой штраф, — согласился Мейер.

— И не только штраф, — сказал Сэм. — Ты должен оплатить убытки на несколько лет вперед, потому что после такого шума доходы у нас уменьшатся. Ведь это пища, которая исчезнет с нашего стола, деньги, которые исчезнут из наших карманов. Деньги, на которые мы рассчитывали. Я не вижу способа, как можно возместить такой ущерб.

— Кажется, я знаю, — сказал Джо.

Карлос Марчелло покачал большой головой:

— Джозеф, ты выдаешь желаемое за действительное. Та заваруха, которую вы с Рико устроили в Тампе на прошлой неделе, выжмет из нас все соки.

— Что, если я сумею вытащить Чарли из Даннеморы? — сказал Джо.

Зажигалка Мейера замерла на полпути к сигарете.

Карлос Марчелло застыл с опущенной головой.

Сэм Даддано уставился на Джо с разинутым ртом.

Рико окинул собравшихся взглядом:

— Всего-то? Почему бы тебе заодно не пойти пешком через Мексиканский залив и не заставить море расступиться?

Карлос Марчелло взмахнул рукой перед лицом Рико, словно отгоняя муху.

— Выражайся яснее, Джозеф.

— Две недели назад я встречался с одним человеком из военно-морской разведки.

— Насколько мы поняли, встреча прошла неудачно, — сказал Мейер.

— Верно. Но он был очень близок к тому, чтобы попасться на удочку. Его нужно просто немного дожать. За последние пять месяцев правительство потеряло девяносто два корабля — и военных, и торговых. Они боятся до смерти и успокаивают себя тем, что «хоть на берегу все спокойно». Но что, если мы сумеем их убедить, что между ними и Гитлером, марширующим по Мэдисон-авеню, стоим только мы? Они выпустят Чарли из тюрьмы после войны. В самом крайнем случае, просто оставят нас в покое, и мы сможем и дальше зарабатывать деньги.

— И как же мы им докажем, что так нужны?

— Потопим корабль.

Рико Диджакомо громко фыркнул.

— У этого парня какие-то свои счеты с флотом! Ты ведь уже взрывал один десять лет назад.

— Четырнадцать с лишним лет назад, — поправил Джо. — Сейчас в порту Тампы стоит судно, которое принадлежит правительству, — старый роскошный лайнер. Его перестраивают под военный корабль.

— Ну да, назывался «Нептун», — сказал Рико. — Знаю.

— Там наверняка работают твои люди, верно?

Рико кивнул:

— Да, делаем что можем. Но там много не взять. Немного металлолома там, чуточку меди здесь, груда старых железных коек, оказавшихся не там, где нужно. Короче, все в таком духе.

— Соединенные Штаты хотят, чтобы к июню лайнер превратился в транспортный военный корабль. Я правильно понимаю?

— Правильно.

— Значит…

Углы губ у Карло Марчелло дрогнули. Сэм Даддано коротко хохотнул. Мейер Лански улыбнулся.

— Кто-нибудь сможет устроить диверсию на корабле? Чтобы было похоже, будто поработали фрицы? — Джо откинулся на спинку стула, постучал незажженной сигаретой по боку медной «Зиппо». — Правительство на коленях к нам приползет. — Он посмотрел в глаза каждому, кто был в этой каюте. — И вы станете теми людьми, кто вытащит из тюрьмы Чарли Лучано.

Все кивали, а Мейер прикоснулся пальцами к невидимой шляпе.

Сердце Джо, колотившееся где-то в горле, замедлилось. Возможно, он все-таки вернется на берег.

— Ладно-ладно, — сказал Рико. — Допустим, он прав, и все удастся. Не стану притворяться и говорить, будто это плохой план. Никто не сомневается, что башка у него варит. Кишка только тонковата для серьезных дел. Что насчет здешних активов?

— Прошу прощения? — сказал Джо.

— Здешних. — Рико ткнул пальцем в стол. — У них с Мейером здесь главная база. Я потеснил его в Тампе, когда раскрылись его шашни с женой мэра. — Он поглядел на Джо. — Да-да, Ромео, все уже всё знают. Там — дома — только об этом и говорят.

Он поиграл бровями, затем снова обратился к собравшимся:

— Так получу ли что-нибудь из его здешних акций? Немного, чтобы легче пережить потерю?

Джо посмотрел на Мейера. Куба была их с Мейером любимым детищем. Они защищали ее от всех угроз внешнего мира, способных ее разрушить. И вот теперь здесь Рико Диджакомо, и щупает ее своими грязными пальцами, унизанными перстнями, и все это по вине Джо. Мейер гневно посмотрел на него, и взгляд будто бы говорил: «Вот за это я тебя не прощу!»

— Хочешь кусок Кубы? — спросил Карлос.

Рико Диджакомо соединил большой и указательный пальцы и развел их на волосок:

— Крохотный кусочек.

Карлос с Сэмом взглянули на Мейера.

Мейер смотрел на Джо.

— Мы с Джо владеем этой землей и после войны построим отели, казино и все в таком духе. Вам это известно.

— Сколько принадлежит тебе, Джо?

— Двадцать процентов. Столько же и у Мейера. Остальное в собственности Пенсионного фонда.

— Отдашь пять процентов Рико.

— Пять? — повторил Джо.

— Пять будет справедливо, — сказал Рико Диджакомо.

— Нет, — возразил Джо, — справедливо будет три. Я отдам тебе три процента.

Рико, оценив атмосферу в каюте, согласился:

— Хорошо, значит, три.

Джо с Мейером снова переглянулись. Оба понимали, что сейчас произошла катастрофа. Если бы даже они сейчас отдали Рико полпроцента, это все равно означало: он просунул ногу в дверь. И когда-нибудь устроит в Гаване то же самое, что в Тампе.

Черт!

Рико еще не закончил.

— Но по-прежнему остается вопрос возмещения морального ущерба.

— Тебе мало того, что ты примешь участие в спасении Чарли из Даннеморы и получишь кусок Кубы? — удивился Марчелло.

— Мне достаточно, Карлос, — серьезно проговорил Рико. — Но вот достаточно ли этого моему брату?

Все мужчины переглянулись.

— Его рассуждения справедливы, — признал в итоге Мейер.

— И что мне сделать? — спросил Джо. — Я не могу загнать пули обратно в ствол.

— Рико потерял брата, — сказал Даддано.

— Но у меня нет брата, чтобы отдать ему взамен, — сказал Джо.

— Нет, у тебя есть брат, — возразил Рико.

Джо потребовалась доля секунды, чтобы понять то, что было совершенно очевидно с самого начала собрания. Он посмотрел через стол и увидел, как Рико улыбается ему.

— Брат за брата, — сказал Рико.

— Вы хотите, чтобы я выдал вам Диона.

Рико покачал головой.

— Нет?

— Нет, — сказал Рико. — Мы хотим, чтобы ты убил Диона.

— Но Дион не… — начал Джо.

— Не оскорбляй нас, — сказал Карлос Марчелло. — Не надо, Джозеф.

Мейер прикурил сигарету от окурка предыдущей — Мейер был способен заполнить пепельницу быстрее, чем толпа наркоманов.

— Ты же знаешь, что Комиссия выносит смертный приговор с большим трудом. Не надо бесчестить нас или ставить себя в неловкое положение, оспаривая решение.

— Он стал просто куском дерьма, — сказал Даддано, — и его пора убрать. Осталось решить как и когда.

Пауза, в особенности задумчивая, будет немедленно расценена как слабость, поэтому Джо не медлил ни секунды.

— В таком случае завтра же с утра. Решено и сделано. Хотите сами его забрать? Или чтобы я привел его на место?

Если ему дадут ночь, он что-нибудь придумает. Он пока не знает, что именно, но хоть что-нибудь. Если же они отправят кого-нибудь вместе с ним, тогда их спасет только чудо. Если спасет.