Местные недаром прозвали его Бегемотом, видя в вестанце чудовище из верховий великой реки Аранф.

Наместник Папы Цимского в Святых Землях счёл, что душегубские методы Торквемады только усугубят и без того шаткое добрососедство гармонистов и огнепоклонников. Поэтому и отправил его обратно за Экватор.

Священная Инквизиция разглядела в нём подлинного ревнителя веры. Людоеда себе под стать. Сразу же определила соответствующее место в Саргузах. Как ни странно, Торквемада выжил.

Тот случай, когда пса-людоеда посадили на привязь и продолжили кормить человеческим мясом…

— Еретикам уготован шестой слой Серости. Каждому из них тут положен открытый гроб, объятый пламенем. Не очищение, но тление. Отрекитесь от лжеучений. Спасите свои души, пока не поздно, — завывал Бегемот.

Дезертир тяжело задышал. Шальные мысли медленно, но верно подтачивали его рассудок. Будто камень вода. Ему начало казаться, что собственной халатностью он загнал себя в ловушку.

«В церкви не хватит людей, чтобы сдержать эту орду упырей. Рыцарей на первом этаже сожрут за минуту. Путь на Циановые Дворцы будет отрезан. Если юстициар пробьёт каменную стену — а он пробьёт! — никому здесь не поздоровится.

Что же делать? Что?! Проклятье!»

— Рокко, — Альдред позвал тихо рыцаря, отходя от окошка, — где доска, о которой ты говорил тогда?

— На колокольне она осталась, а что? — отозвался тот, не понимая, к чему он клонит.

— Туда ход свободен или как? — продолжал ренегат, постепенно выстраивая свой план побега. Умирать здесь, в окружении незнакомых людей, предателю не хотелось.

Юстициар вышел из толпы гулей и направился, продолжая читать строки из Дюжины Столпов, к восточной стене храма. Как раз под стрелы оборонявшихся. Теперь попасть именно по Торквемаде было проще простого. Да и бородач устал слушать пустые разговоры Рокко и суетливого сопляка-инквизитора.

— Пли! — приказал Марко. Вместе с остальными стрелками он отпустил тетиву.

Треск. За ним последовал свист.

Снаряды вылетели из витражных окон и понеслись шквалом, разрезая воздух, по направлению к Бегемоту.

Многие отскочили от нагрудника небывалой прочности. Будто бы их запустили в монументальную горную породу. Парочка всё-таки достала до плоти заражённого юстициара. Одна угодила в ногу. Вторая встала поперёк горла.

Гуль-гигант застыл на месте. Оборвали его на половине стиха.

Из-за маски было не видать его белёсых глаз. Впрочем, едва ли это был гуль, размышлял Альдред. Ламбезис вполне мог просто поднять его из мёртвых самолично.

Если бы защитники церкви знали, что померший глашатай Света с Тьмой куда сознательнее, чем обычные упыри за его спиной, они бы не цеплялись так сильно за свой оплот веры…

Торквемада тряхнул чёрными космами и резко, с силой вырвал стрелу из голени. Отбросил её в сторону. Облепленный ядовито-жёлтым гноем наконечник угодил в грязь. И правда. Не заражённый. Мёртвый.

Быть может, лучникам следовало бы повторить залп. Но те застыли, как вкопанные. Не могли поверить, что амбал ещё не рухнул замертво со стрелой в шее.

Из узких дырок на месте, где у маски должны были быть зрачки, брызнула тонкими струйками бурая кровь вперемешку с зеленоватым гноем. Однако Бегемот вытянул и эту стрелу, после чего строгим хрипом напомнил:

— «Не убий…»

У всех защитников церкви тут же сердца ушли в глотки от страха. Один лишь бородач Марко бесновался, ничего не понимая:

— Да какого хрена эта мразь ещё стоит?!

Никто не мог дать ему вразумительного ответа.

Никто и не успел сказать хоть что-нибудь.

Верховный Юстициар взял резко за шкирку ближайшего упыря, легко поднимая над землей, и рывком швырнул его в то окно, откуда доносились бранные слова.

Бегемот понапрасну времени не тратил. Он продолжил читать Дюжину Столпов и тащить к стенам храма молот.

Всё случилось за какие-то жалкие мгновения.

Ни Альдред, ни Рокко не среагировали.

Марко был настолько поражён происходящим, что выпучил глаза. Просто смотрел, как в него летит упырь. Заражённый снаряд разбил витражное окно. Во все стороны полетели брызги цветного стекла. Гуль повалил его с ног.

Рыцарь и предатель тут же отпрянули, позволяя людоеду растерзать бородача.

Снаружи донёсся рокот полутысячи глоток. Нечисть кинулась к стенам первого яруса, приободрённая присутствием Бегемота. Возможно, именно он вёл эту орду.

Бойцы по обе стороны от злосчастной троицы продолжали стрелять по скопищу заражённых. Наивно полагали, что так они изменят хоть что-то.

Людоед резко вытянулся, возвышаясь над Марко.

Его лапы белее снега вцепились в предплечья жертвы. Сверху на лицо бородача капала мутная слюна. Вязкая жижа просачивалась в раскрытые поры на щеках.

За долю секунды Воину Хоругви стало ясно, что Альдред и Рокко ему не помощники.

Морщась, бородач потянулся за фальшионом, ненароком подставляя оголённый участок шеи. Этого людоед и ждал.

Гуль рванул вперёд, отчего Марко испуганно дёрнулся. В конечном счёте подгнившие желтые зубы сомкнулись на краю нижней челюсти жертвы. Брызнула красная кровь. Рыцарь завопил, умоляя товарища с инквизитором:

— Снимите! Снимите его с меня!..

Рокко по-прежнему стоял столбом, пытаясь понять, как ему быть: и так ведь было ясно, что его товарищ умрёт раньше, чем солнца свет прольётся на Саргузы.

Первым в себя пришёл ренегат.

Альдред подался вперёд, вынимая наружу Прощальную Розу. Его телодвижения краем глаза заметил упырь. Он, кряхтя, отцепился от Марко и взглянул на дезертира.

Беснуясь, гуль хотел было броситься на Флэя, но только подставил свою морду под рубящий удар. Морду людоеда раскроило на две половинки. Клинок застрял в нижней челюсти заражённого. Дезертир пнул упыря в грудь, высвобождая бастард.

Обмякший бледный труп скорчился под разбитым окном в осколках, лишённый второй жизни. Держась за кровоточащую скулу, Марко в ужасе отполз к колонне.

Бородач тяжело дышал, смотря на убитого гуля глазами по пять сольдо.

Понимал же, что его смерть близится, но отрицал очевидное до последнего. Только вот его товарищ спешил напомнить горькую данность. В руках рыцаря показался топорик.

Рокко обогнул Альдреда и пошёл к Марко.

— Нет, стой, братец, не надо! Рокко! — умолял бородач, выставив перед собой беспомощно руку.

— Три минуты, Марко, — строго напоминал ему брат по оружию, цедя сквозь зубы.

Ему не хотелось брать такой грех на душу. И всё же рыцарь был рад, что это не его покусали заражённые.

— Так долго я не могу ждать…

Ренегат и не подумал останавливать Рокко. И дело было даже не в том, как непочтительно себя повёл бедолага. Дезертир попросту пытался понять, чего ждать уже ему, если он примерит на себя роль кого-то из этих двоих.

— Приятель, ты же знаешь правила…

Рокко оставался неумолим, возвышаясь над Марко, будто гора.

— Ублюдок! — провопил тот.

Ему казалось, что всё происходящее — просто страшный сон, не более того. Здравый смысл подсказывал: увы, это реальность.

Слёзы выступили у краешков его глаз. Лимфоузлы на шее уже начали чернеть.

Протянутая рука потянулась к фальшиону. Бородач не хотел лишаться даже тех двух жалких минут, что ему отводилось в сознании. Пальцы вот-вот коснулись рукоятки клинка. Но тут же рука опустилась.

Брат по оружию вбил топор в лоб Марко. Из пролома в черепе, огибая грязно-серую сталь, поднималась кровь.

Рокко выдернул оружие из головы бородача. Тяжело дыша, проронил замогильным голосом призрака:

— Без обид.

Альдред хотел было обратиться к моложавому рыцарю. Пока не слишком поздно.

Как вдруг под ними загулял пол…

День четвёртый, раннее утро

Толчок неимоверной силы. Словно в Саргузах, спустя тысячи лет, затеялось опять землетрясение. По крайней мере, вулкан не пробудился.

Одного из рыцарей удар застал врасплох. Стоял он по правую сторону от Рокко и Альдреда. Бедолага выпал из окна с криком. И был тут же поглощён ордой упырей.