Вокруг сновали десятки людей в форме, что-то кричали в рации. Успели подъехать реанимационные машины и стояли, оглашая окрестности переливистым воем.

– Мне плевать на обительских. Нужен Карпов! Это представитель Редакции, – кричал Павлов.

Следователь сжал кулаки.

– Пока оперативно-разыскные мероприятия ничего не дали. Ищем. Они в самую чащу сбежали, там густо растут деревья, – цедил он сквозь зубы. – Лесным хозяйствам, поселковым администрациям, дорожным службам давно дана команда на спил нижних веток в лесах. Но в этом районе никто ничего не делает. Ну и еще тут Обитель, а возле таких общин количество дронов вообще уменьшено, согласно законодательн…

– Собаками ищите, значит! – перебил старик ворчливо. – Тебя всему учить нужно, да?

– Кинологи выезжают сейчас из Твери, через два с половиной часа доберутся…

– А по чипу? По чипу отследи Карпова!

– Сигнал с чипа Карпова отсутствует, обрывается где-то в лесу. У остальных чипов нет. Дроны в том районе какие-то помехи ловят и пролететь не могут.

– За что мы только налоги платим?! Пошли бойцов туда!

– Не положено. Я не буду людьми рисковать, беглецы опасны.

Павлов рвал и метал. Бесился бы так Резник, попади Девонский в заварушку?

Вряд ли…

– Короче, Эдик, делай что хочешь, но чтоб заместитель мой был! В целости и сохранности!

Следователь взорвался. Он грубо схватил Павлова за грудки:

– Слушай, ты! Мне плевать и на тебя, и на твоего преступника, которого ты тут выгораживаешь! Мы сейчас выдвинемся в Обитель и будем там всех нагибать. Абсолютно всех. Но не потому, что ваше превосходительство так изволило. А потому, что мне лично уже надоело, что Пистолетов творит всякую фигню. И что такие, как твой заместитель, могут безнаказанно насиловать и убивать, а затем бежать поджав хвост в Первую, прикрываясь моральными принципами!

Лавров грубо отпихнул побледневшего старика, и тот навзничь упал на землю. Мобильные телефоны посыпались из него, как конфеты из пиньяты. Из уха вывалилась гарнитура, и Лавров с ехидным выражением лица раздавил ее подошвой берца.

– Так! Ориентировка на Матвея Карпова у всех есть? – громко командовал Эдуард Антонович. – Эта сволочь перегнула палку, уже когда дралась с нашими ребятами и калечила их. Вам не обидно?! Приказываю найти его. Разрешаю открывать огонь на поражение. Под мою ответственность. Всех остальных разыскиваемых это тоже касается. Им некуда идти, кроме Обители. Всех сегодня повыковыриваем!

Он повернулся к лежащему редактору, которого пытался поднять Алексей, и усмехнулся:

– Нравится освещать события, журналюги? Завтра некролог готовьте!

Бойцы начали рассаживаться по бронетранспортерам.

Они вернулись в джип.

– Что там за скандал был? – спросил Саныч.

– Даю двадцать пять. И срочно выдвигаемся, – сказал Павлов.

– Я согласен! – обрадовался лысый.

– Лешенька, разворачивай автомобиль. Обогнем общину и заедем с северной стороны, да? – скомандовал Павлов. Он был красным как рак, разве что пар из ушей не шел. Голос его был лающим, хриплым. Платочком он вытирал губы снова и снова. – У нас мало времени. У тебя, – обратился он к Санычу, – его тоже мало будет. Сейчас этот урод, Эдичка Лавров, будет готовить план и перегруппировывать своих. Я этого сыскана… ссыкуна знаю – по-любому еще согласовывать будет с Управлением своим. Это он только в показуху может орать, что-де «под мою ответственность». Мы-то плавали уже… Знаем, где его ответственность! По штанам стекла!

Пока джип ехал, Максим Леонидович изложил свой план.

Полицейские начнут штурм с южной стороны Первой Обители. Если беглецы успели добраться до нее – а за три неполных часа наверняка успели, – то их точно найдут и в лучшем случае осудят. Или пристрелят.

С севера от Обители текла река, через которую была понтонная переправа. А за рекой было шоссе на северное направление – к Санкт-Петербургу. Павлов, как представитель крупнейшего федерального СМИ, имел что-то вроде депутатской неприкосновенности – Платон не разобрал. Поэтому если Матвея удастся посадить в джип, то часов через семь они смогут доехать до Бюро на Котлине, проскочить в сопровождении Платона внутрь. А там Павлов сделает то, что у него получается лучше всего, – договорится.

– Win-win получится! – скороговоркой тарахтел старик. – У вас и деньги будут, да и с Резником я поговорю, чтобы он изыскал способ вас поощрить. Заодно подбросим – вам же туда?

Платон и Саныч переглянулись и кивнули. У Саныча был вид возбужденный, глаза его блестели, как у персонажа аниме. Неужели Платон такой алчный в будущем? Потому что сейчас он вообще не думал о благах. Образ Клары, пережившей сегодня то, от чего лично Платона вырвало два раза, откликался в глубине души, пуская волны дрожи по всему телу. Девушку нужно было найти. Для нее Бюро тоже стало бы шансом. Наверное. По крайней мере, Девонский понимал, что если сможет увезти ее с собой, то никогда в жизни уже не отпустит.

– Видел бы ты свою влюбленную физиономию, – сказал Саныч. – Ты, поди, уже размечтался о Кларе? Ну это даже хорошо. Значит, в одну лямку впряжемся с тобой.

Он хитро подмигнул. Платон зарделся и отвернулся к окну, смотря, как проносятся верстовые столбы, приближая его к Обители.

– Мы или раньше полиции будем внутри, или одновременно с ними зайдем, но с разных сторон. И тут уже будет челлендж: кто быстрее найдет Матвея, – излагал задумку редактор. – Через КПП пройдут Леша и Платон Александрович. Я высажу вас, – Максим Леонидович вежливо тронул за плечо Платона, – чуть подальше. В общину вас не пустят, но зато вы сможете поискать тропинку поближе к понтонам. Она должна быть максимально скрытой от глаз, и чтобы дроны там не крутились. Местные наверняка знают пешие лазейки. Я же до переправы доеду по гравийной дороге и буду вас всех там ожидать. Этот понтонный мост заброшен, раньше военными использовался. У меня есть сведения, что через него возят контрабанду, поэтому Наблюдение там на минимуме. Так что мы свои шансы повышаем при любом раскладе, да?

Саныч поморщился. Вынул три пузырька, купленных Павловым по дороге, извлек и проглотил несколько таблеток. Потом протянул пузырьки Платону.

– Я могу их потерять в Обители. Мало ли что… Пусть у тебя побудут, они мне очень нужны. Плохеет что-то совсем… – грустно сказал Саныч. – Ты мне сигареты лучше дай.

– Как вообще мы в лесу найдемся? – спросил Платон.

– А мы с Алешей тут кое-что из гелика прихватили, – хихикнул старик. – Надеюсь, это все уже успели описать и наш Педуард Гандонович Лавров еще и за утерю улик отхватит.

Платон обернулся: в рюкзаке старика лежали сигнальные ракетницы, какие-то патроны, армейский фонарь, пистолеты и даже пара лимонок.

– Я тоже набрал себе кучу таких девайсов, – кивнул на свой рюкзак водитель.

– Откуда вообще у обительских такой арсенал? – изумился Саныч.

– На Бога надейся, а сам не плошай, – ответил Павлов.

– Как этот жирдяй умудряется так бегать? – запыхавшись, прокричал двойник откуда-то сбоку.

Богдан, продираясь через кусты, держался в десяти метрах от несущегося Карпова. Глаза Матвея было не разглядеть, но, кажется, у того опять началось… его наваждение.

Как только полиция начала обстреливать гелик – огонь открыли в лоб, – Богдан понял, что в машине лучше не оставаться. Он открыл дверь, бесцеремонно выпихнул ногой Карпова наружу. Следом буквально выпал сам. Взявшись рукой за капюшон Матвея, Богдан утянул парня за собой – они спрятались сзади автомобиля, за запаской.

Пули рикошетили от кузова, стучали в пуленепробиваемые стекла, жужжали совсем рядом. Из гелика начали отстреливаться – не покидая салон, открыли двери и использовали их как щит. Ветер отбрасывал на притаившихся сзади белые облачка, пахнущие порохом; после очередного выстрела прилетал рой жалящих мелких осколков стекла. Карпов был на грани потери сознания, бросился на землю, отклячив зад, и трясся как осиновый лист. Морозов пихнул его ногой в бок, чтобы тот хотя бы заполз за колесо.