— Знаешь, — полурослица вновь посмотрела на Ника, — когда я впервые тебя увидела, то сразу задумала отправиться в совместное путешествие. Твои золотые глаза сверкали в «Птице Удаче» ярче огня в камине, обещая удивительные приключения, достойные сказок, баллад и прекраснейших песен. Я уже сложила несколько. Правда не все из них веселые.

Кендер подняла с земли палочку и принялась крутить ее в руках.

— Я даже кошелек твой одолжила, чтобы потом вернуть и привлечь внимание. Но потом… — она взмахнула палкой словно это была шпага. — Потом решила, что лучше не вмешиваться. Все-таки личность с золотыми глазами несет…

— Да-да. Я это сто раз слышал. — резко перебил ее принц. — Почему тогда в итоге пошла?

— Захотелось. — задорно улыбнувшись, пожала плечами Ванесса. — Все-таки, несмотря на возраст, я все еще кендер. И, увидев тебя во время той заварушки в Тике, не смогла удержаться. Когда еще удастся так поразвлечься! К тому же, в отличие от некоторых, я никаких обещаний не давала.

Миниатюрная женщина вновь задрала голову и устремила взгляд ввысь. Вот только Никаниэлю показалось, что смотрела она не на топорщащего перья галчонка, а гораздо выше. Куда-то, куда не проникают взоры простых смертных.

— Так что на счет дневника? — вернулся к изначальному вопросу Ник. — Ты не могла знать, что я ищу некроманта.

— А я и не знала. — полурослица случайно сломала свою палочку, но затем соединила обе половинки, и те удивительным образом срослись обратно. — Я краем уха услышала твой разговор с тем желтокожим шинкацу. Казуран, кажется? Вы обсуждали некромантию, и я решила, что тебе это интересно. Я, правда, с ней плохо знакома, но да и книжицу ты считал дневником, а не учебником, так что… Удачно все сложилось, правда?

Голубые глаза Ванессы как обычно светились детским любопытством и незамутненной радостью, но теперь они не могли провести принца. Один раз увидев истинную сущность кендера, он больше не мог забыть, что полурослица — совсем не та, за кого себя выдавала. Она всю дорогу обманывала Никаниэля.

Как и Малем.

Как и каждый, с кем доводилось сблизиться Нику.

Все они лишь использовали доверчивого эльфа для достижения своих целей.

Но не делал ли принц то же самое?

— Как получилось, что вместо некроэнергии я увидел эссенцию естества? — задал следующий вопрос Никаниэль. — И что она вообще такое?

На миг Ванесса задумалась, словно решая отвечать ли вообще на этот вопрос, но, наконец сказала:

— А ты знаешь почему у кендеров нет своей магии? — она склонила голову набок, отчего стала напоминать маленького любознательного мышонка. — У каждый расы Альйона есть, а у нас — нет.

— Потому что если бы кендеры умели еще и колдовать, миру очень быстро пришел бы конец? — недовольно буркнул Ник.

— Нет-нет-нет. — полурослица заливисто рассмеялась и хлопнула себя ладонями по коленям. — Хотя, может, и да. Но дело не в этом. Видишь ли, мы — чужие в этом мире. И, говоря «мы», я имею ввиду не кендеров, а все-все расы. Включая и вас, эльфов. Когда-то давно мы пришли сюда и объявили Альйон своим. Но на самом деле это не так.

Принц нахмурился. Больше всего услышанное походило на очередной бред неуемной малявки. Вроде свистящего камня или поцелуя ветра. Однако царившая вокруг атмосфера отнюдь не способствовала веселью. Наоборот, отчего-то Никаниэлю казалось, что все так и есть. Но как в подобное можно поверить?

— Изначально магия была общей и единой для всех. — рассказывала тем временем Ванесса. — Это было удивительное время. Время великих свершений и истинных чудес. Нас было слишком мало, места хватало всем, и мы творили, перекраивая мир под нужды сородичей. — кендер мечтательно закатила глаза, погрузившись в воспоминания. — Достаточно было пожелать, и равнины обращались царапающими небо горами, а на месте цветущих лугов разливались бескрайние моря. Вечнозеленые леса, нетающие ледники, текущие вспять реки — это и многое другое удалось породить магам тех времен, одной лишь силой воли менявшим реальность.

Галчонок на ветке пронзительно чирикнул, будто подтверждая слова полурослицы. В несколько прыжков он подскочил поближе, внимательно посмотрел на двуногих и принялся тщательно чистить перышки. Но Ник не сомневался, что тот тоже внимательно слушает. Пусть даже и не понимает речи светловолосой малышки с выразительными голубыми глазами.

— А потом была война? — догадался принц. Он не забыл о своих вопросах, но упускать возможность узнать историю магии тоже не желал. Силу подобных знаний сложно недооценить.

— Да. — не стала отрицать Ванесса, печально склонив голову. — Первыми схлестнулись дварфы и дракониды. Тех и других стало слишком много, и они по-разному видели как должны выглядеть и кому принадлежать горы. А уйти уже было некуда. Все территории давно поделены. — кендер беспомощно развела руками. — Потом начали двигать границы орки с эльфами. Гоблины, огры и тролли объединились против людей. Не отставали и прочие. В то жуткое время все жили в страхе и напряжении. Ведь магические поединки заканчивались мгновенно, а побеждал в них тот, чей разум оказывался более гибок и натренирован. Проигравший же исчезал бесследно.

— И тогда вмешались боги? — поинтересовался Никаниэль.

— В то время не было богов. — полурослица встала, отряхнулась и с ногами залезла на торчавший из земли корень. — Те кто жили здесь до нас, уже ушли. А новые… Новым еще предстояло обрести свое могущество. В погоне за господством на Альйоне расы постигали все более и более высокие вершины освоения родной магии этого мира. Некоторые, вроде эвенгаури и майонарха, сошли с дистанции, не оставив после себя даже следов. А когда уничтожение стало грозить самом у Альйону, выжившие собрались на первый ракатош.

— Ракатош? — удивился Ник.

— Так назвали съезд представителей всех рас. — пояснила Ванесса. — Позже это слово забыли. И тем забавнее, что люди вновь изобрели его, используя для своих шумных сборищ. Хотя, возможно, кое-кто им его подсказал.

Полурослица в очередной раз обратила взор к небу, и принц неожиданно понял, что таилось за этими взглядами. Считалось что именно там, скрывшись от глаз простых смертных, живут высшие сущности, называемые богами. Те самые, о которых так спокойно упоминала полурослица.

Не могло ли так случиться…

Но это же значит…

У Никаниэля голова пошла кругом от собственных мыслей, и он, чтобы не свихнуться, сосредоточился на звонком голоске кендера, продолжавшей невозмутимо раскрывать ему величайшие тайны бытия.

— В тот раз мы осознали, что победителя в нашей войне не будет. — Ванесса соскочила с корня, села на него и принялась болтать ножкой. — Только проигравшие. Причем все сразу. Но вместо того, чтобы договориться о мире, было решено продолжить сражаться. Без магии. А чтобы никто тайком не колдовал, каждый народ выдвинул по сильнейшему представителю, которые вобрали в себя всю сущность волшебства этого мира. Они же, объединившись, запечатали к нему доступ для остальных.

— Боги… — тихо выдохнул Ник.

— Позже их стали так называть. — подтвердила полурослица. — После следующего ракатоша.

— Но зачем собирать еще один? Ведь магии не стало.

— Мы тоже так думали. — Ванесса воткнула свою палку в корень дуба, и на той неожиданно набухла почка, из которой тут же появился зеленый листок. — Но оказалось, что можно продолжать колдовать, используя собственную жизненную силу. Эльфы, как самая долгоживущая раса, тут же получили гигантское преимущество. Разменивая жизнь на магию, они с легкостью уничтожали неспособных сопротивляться противников. Так было, пока люди не научились применять для волшбы чужие жизни. Они назвали это эссенцией естества. И ради нее полились непросыхающие реки крови.

Так вот чем овладел Никаниэль, думая, что постигает магию смерти. Вот почему ему удавалось использовать эту силу, как вместо некромантии, так и для ее усиления. Вот почему созданные с ее помощью зомби оказывались сильнее, чем поднятые некроэнергией.