Я провожу рукой по табло, стирая с него пыль.

- Лика, - читаю я ее имя, - Мой прадед в следующей, - натянуто говорю я, глядя на того, кого не должно быть здесь, мне вдруг хочется оказаться за несколько тысяч километров отсюда. Я отворачиваюсь, не в силах выдержать вид голого тела перворожденного, не в силах унять пульсирующий страх в своем теле.

- Третья разбита и пуста, – Лилит смотрит на меня горящими глазами, - Что всё это значит?

- Не знаю.

Я трясу головой, рот наполняется сладковатой слюной. Мои легкие сжимаются и тяжесть в груди мешает нормально дышать. Всё вокруг шатается, будто я только что сошел с карусели.

- Газ, – хриплю я,- Зажми нос рукавом блузки и заберись повыше.

Лилит залезает на стол в тщетной попытке глотнуть как можно больше кислорода, которого остается всё меньше. Моё тело наливается слабостью. Я ковыляю к холодильникам, и стараюсь не дышать. Открыв стеклянную дверцу, начинаю рыться внутри. Мою грудь разрывает кашель, перед глазами все расплывается. Он должен быть где-то здесь. Меня окатывает волной облегчения, когда я вижу знакомую плоскую коробочку. В детстве, мама часто брала меня в лабораторию и я знал наизусть разрабатываемую отцом продукцию.

Я спешу к Лилит.

- Возьми, - достаю одну таблетку.

- Что это? – настороженно спрашивает она.

- Нейтрализатор, он блокирует действие яда на какое-то время, - отвечаю я, - Выдави жидкость себе в рот, - помедлив, Лилит выполняет мою команду и я проделываю тоже самое, горький вкус заставляет меня поморщиться, но постепенно мое дыхание выравнивается.

- Их всего десять, - я убираю плоскую коробочку в карман рубашки, - Можно попробовать вернуться в «Защитный зал».

- Не самая твоя удачная идея, - Лилит робко улыбается мне и ее улыбка подобна яркой вспышке в темноте. Искра надежды, - Как-то же им удалось доставить это сюда…

Я стараюсь не смотреть на криокапсулы, издающие мерное гудение. Мы быстро обыскиваем помещение. Я обшариваю каждый зазор в стене и замечаю выступающие из камня ручки.

- Лили, кое-что есть,- я подзываю ее к себе,- Похоже на дверь, - беру за них и тяну вверх, с легким скрежетом, она поддается.

В нос ударяет запах сырости и влаги. Я заглядываю внутрь. В кабинке нет ни стен, ни крыши, только тросы, удерживающие древний лифт в прямом положении. Я поднимаю голову и смотрю на льющийся сверху свет.

- Кажется, это наш выход отсюда, - бормочу я и первый захожу внутрь, пол слегка раскачивается и мои внутренности переворачиваются, ноги гудят от напряжения. Лилит следует за мной, и становится рядом, плечом к плечу.

Я закрываю дверь и нажимаю на кнопку.

Наверху отчетливо звучит работающий электромотор и лифт начинает медленно подниматься. Я мысленно заставляю его двигаться быстрее. Уверен, кто бы не хотел сюда проникнуть, его ничто не оставит. Горячий гнев пронзает меня насквозь. Наши враги из плоти и крови. Их можно убить. Я сжимаю кулаки. Неожиданно, свет гаснет и дернувшись, лифт останавливается, не пройдя и половины.

Мы зависаем над пропастью.

Лилит

Лифт останавливается и моё тело будто парализует, кончики пальцев начинает покалывать. В ушах звенит. Мир замедляется. Мозг всё еще прокручивает увиденное. Цветок умерших имеет другое название. Я уже видела его в одном из ботанических справочников матери, но изображение от времени пожелтело, поэтому я не сразу узнала в нем настолько яркий цветок.

Пароль, позволивший нам сбежать.

Ликорис.

Что если это место не убежище, а тюрьма? Измененная, запертая в криокапсуле вместе с прадедом Макса вызывает у меня неприятную дрожь. Кто бы не оставил их здесь, теперь они знают о нас. Усилием воли заставляю себя не думать о преследователях. Главное выбраться отсюда. Я разглядываю металлические скобы, вкрученные в скалу на расстоянии пятидесяти сантиметров друг от друга.

- Можно попытаться подняться по ним, - озвучивает мои мысли Макс.

Лифт угрожающе раскачивается, когда мы начинаем двигаться. Мой желудок сжимается от страха.

- Попробуй ухватиться, - Макс сцепляет вместе пальцы, создавая для меня ступеньку, - Давай, если что, я тебя поймаю.

- Это не внушает мне ни капли оптимизма, - бормочу я и он широко мне улыбается, но в глубине его глаз читается тревога.

Я опираюсь о его плечо, и меня обжигает жар его кожи, но у меня нет времени думать об этом. Забираюсь на "ступеньку" и пытаюсь дотянуться до первой скобы. Как только мои пальцы касаются холодного металла, я подтягиваюсь, ища опору в скале. Я практически зависаю над пропастью и тянусь за следующей. Прижимаюсь щекой к влажной стене, и стараюсь унять сердцебиение.

- Молодец, - подбадривает меня Макс, - Ты делаешь всё правильно.

Я стараюсь не смотреть вниз и медленно двигаюсь наверх. Один раз, я все-таки осмеливаюсь оглянуться. Макс уверенно поднимается следом за мной. Облегчение ослабляет узел, сковавший мои внутренности. Я добираюсь до верха, сквозь закрытую решетку проходит свежий теплый ветер и ярко светит солнце. От нетерпения моя кожа покрывается мурашками. Я пробую сдвинуть ее одной рукой, но моих сил явно недостаточно. Но я пытаюсь снова и она немного поддается. Спустя минуту, мне удается откинуть решётку, я подтягиваюсь на руках и выбираюсь наружу.

Все мускулы моего тела подрагивают от напряжения, я щурюсь от яркого солнечного света. Вся округа утопает в буйной растительности. Даже пологие склоны горы покрыты с этой стороны ярко-зелёным мхом вместо корки льда. Босые ноги приятно касаются нагретой за день земли. Я перевожу взгляд вперед, на высокие деревья и цветущие кустарники, чувствуя запах влажной зелени и цветов.

- Я готов поверить в мир вне времени, - Макс бесшумно подходит ко мне.

Он выглядит изможденным, но на его лице выражение облегчения.

- Может быть, ты поверишь и в голоса, - вырывается у меня и я тут же прикусываю язык, отворачиваясь.

- В голоса? – Макс одним легким прикосновением разворачивает меня к себе, и убирает руку, словно боится причинить мне боль, - Расскажи мне.

Выживание заставило нас держаться друг за друга. Доверять. Смотреть в одном направлении.

Но что если мы нарушили столетние правила и теперь расплачиваемся за это?

Я не могу избавиться от тревоги, подкатывающей к горлу горьким комком, чувство, засевшее где-то глубоко в груди. На самом деле, я хочу рассказать ему всё без утайки, хочу довериться ему полностью. Не только физически, но и духовно.

- Тот волк, я слышу его, - наконец, говорю я, - В моменты опасности или когда мне нужна помощь.

- Слышишь? – хмурится Макс, вглядываясь в мое лицо.

Противная струйка пота стекает по груди и двигается к животу. Он может подумать, что я сошла с ума и меня нужно изолировать.

- Да, - слова с трудом мне поддаются, - В голове.

Макс не спешит называть меня безумной, я сглатываю, до этого момента я и не представляла, насколько боялась, что он мне не поверит.

- Пароль… - нервным движением, Макс зарывается пальцами в свои спутанные волосы, - Его сказал тебе волк?

Я качаю головой.

- До того, как попасть в «Ковчег» Призрак рассказал мне о Цветке умерших, но у него есть и научное название – Ликорис.

Макс дергается.

- Лика и Риса… - выдыхает он.

Мы встречаемся глазами.

- Тоже заметил связь? – усмехаюсь я, мои мысли возвращаются к пустой криокапсуле и мне кажется, Макс думает о том же.

- Кто бы не был в третьей криокапсуле, он хотел сохранить всё в секрете, - помедлив, говорит он и смотрит на свою руку, где поблескивает золотой перстень, а потом отводит взгляд вдаль, - Тата должна знать больше.

Протест внутри меня пульсирует, нудно и злобно бьется в животе.

- Думаешь, она не знает, что её муж исчез?

- Ей были запрещены посещения, - Макс плотно смыкает губы, не смотря ни на что, он продолжает верить перворожденной.