К”ньец перестал мяукать и проделал то же самое с другой жертвой непонятного состояния живого человека и изрёк:
– Они находятся в доре, под гипнозом. Есть такая его разновидность, когда все ресурсы организма направляются на пребывание в таком вот окаменелом состоянии. Они сейчас ничего не видят, не слышат, не чувствуют.
– Не мы же виновники этого! – задумался Свим. – Или… Может ли наше появление здесь так повлиять на них?
– Нет… конечно, нет. Мы от них ничем не отличаемся… Хотя… -К”ньец прижал уши к голове. Мяукнул: – Не знаю.
– А может случиться так?.. – Свим опять задумался, прежде чем продолжить развивать своё предположение. – Если не мы, тогда источник их гипнотического состояния может быть где-то радом. В их толпе непосредственно или вне её? Рядом с нами?
Свим подозрительно огляделся, хмуря брови.
– И такое может быть, – сказал К”ньец.
– Они тут все в этой доре, – возразил Ф”ент. – Все не шелохнутся. Источник где-то в другом месте.
– Возможно, ты и прав, – сказал Свим. – К”ньюша, а ты не мог бы снять с них гипноз? Ты же умеешь. Попробуй.
– Чужая дора, чужой гипноз… Не наш гипноз… Привёл бы их в такое состояние кто-то из моего клана хиков, я, возможно, смог бы. А это чужой… И их так много! Был бы один…
– Ну, а загипнотизировать их как-то наоборот… Не знаю, как это может называться. Но пусть они разойдутся хотя бы на шаг, хотя бы на несколько мгновений!
К”ньец хлестнул себя хвостом. Что означал его этот своеобразный жест – никто не знал, так как обычно хвост у него оставался эмоционально нейтральным в любых ситуациях. Сейчас это движение, пожалуй, включало многое: несогласие, напряжение, бессилие, потому что несколькими мгновениями позже хопс устало произнёс мяукающим голосом:
– Ты не понимаешь, Свим… Я уже пробовал, но я не чувствую в них никакой искры жизни. Они сейчас мертвы!.. Полностью! И я не понимаю, почему они ещё могут стоять и реагировать на наши потуги. Они же, посмотрите, даже не дышат!
Его заявление стало такой же неожиданность, как и само происшествие, и вызвало в команде новый всплеск переживаний. Они принялись проверять правоту слов К”ньеца, разглядывая во все глаза помертвевшие лица, окруживших их людей,
– Они дышат! – первым, к всеобщему облегчению, заметил Камрат. – Но очень редко.
Люди дышали. Их дыхание можно было уловить, если долго наблюдать за кем-либо из них.
– Так сколько же времени они смогут в таком состоянии продержать нас здесь? – спросил Ф”ент, ни к кому персонально не обращаясь.
– Пожалуй, не слишком долго, – ответил ему К”ньец. – Никакой живой организм, в том числе и этих людей, не может выдержать такого напряжения. Ещё, быть может, блеск или несколько минтов, думаю, они продержатся, но не больше. Иначе полное истощение нервной системы и, как следствие, либо они просто упадут, либо превратятся в идиотов, и тогда никакой гипноз их здесь не удержит. Так что, – хопс помедлил, облизнул узкие губы, – придётся ждать.
– Чего? Когда они попадают?
– Нет, – хопс выгнул спину и прижал уши к голове. – Я думаю, что скоро объявится тот, кто привёл их в это состояние. Он должен знать меру.
– Странно… Если ты, К”ньюша, прав, то мы ему, этому… для чего-то нужны? Или он нас…
– Да, Свим. Вот этого или я и боюсь. Все эти люди попали под чьё-то влияние, и это может грозить нам. Всем. Но в первую очередь, вам – тебе, Клоуде и малышу.
В голосе К”ньеца послышалась горечь, не присущая выродкам.
– Эт-то… серьезно? – Свим с недоверием посмотрел на хопса.
– Ты что, сам не понимаешь? Посмотри на этих несчастных! Здесь только люди. Разве тебя это не убеждает?
На заявление К”ньеца бурно отреагировала Клоуда, находящаяся на грани истерики.
– Свим! – бросилась она к дурбу. – Я не хочу! Я не хочу окаменеть! Свим! Надо же что-то делать!
Свим нервно погладил её волосы, потерявшей какой-либо вид причёски, огляделся по сторонам, как затравленный дикий зверь,
– Вот что, – прокричал он сорвавшимся голосом, будто члены команды находились от него на почтительном расстоянии, а не в одном малом шаге. – Слушайте меня! Я сейчас попробую выбросить малыша из круга. За ним стехара. Тебя, Кло, и тебя, К”ньюша… Вас я брошу на их мёртвые головы, и вам, думаю, удастся пройти по ним туда. – Он энергично махнул рукой перед собой, потом повернулся и махнул ею в другую сторону. – Или туда. За вами я тоже попытаюсь сделать…
– Первый я, – подсунулся Ф”ент. – Я легче всех.
– А-а! Ф”ент… Ладно! Тогда – ко мне! Ближе!.. Как тебя лучше ухватить? За ногу, за загривок? Быстрее!
Выродок, только что предложивший себя в качестве первого претендента покинуть круг таким оригинальным способом, заробел, нерешительно затоптался на месте.
– Всё равно. Как ухватишься, так и бросай, – тем не менее, смело сказал он. – Я потерплю, лишь бы тебе было удобно, и я смог бы через них перелететь. А там я....
Свим нагнулся и подхватил стехара под брюхо, поднял его над головой и двинулся к переднему ряду заставших людей. Ростом он был выше большинства из них и выродок в его руках парил почти на полбермета над людской стеной.
Свим изогнулся и распрямился сильной гибкой пружиной, посылая тело Ф”ента прочь от себя…
И мгновенно лес рук возник перед летящим выродком. Он на скорости, приданной ему дурбом, ударился о первые твёрдые, будто крепкие палки, руки, залаял от боли, отлетел назад и упал на землю. Скуля и перебирая только передними конечностями, он пополз подальше от обидчиков,
– Сволочи! – крикнул страшное ругательство Свим неизвестно кому. – Я ещё до вас доберусь! Вы у меня…
И осёкся…
Люди, так жестоко прервавшие полёт Ф”ента, вдруг как по команде расступились и создали широкий коридор. Можно было видеть и оценить ширину опоясывающего кольца – не менее десятка человек стояли в затылок передним.
Свим было рванулся в прорыв, ухватив за руку Клоуду, и готовый на ходу позвать за собой команду, однако тут же остановился.
В образованный проход, с трудом переставляя негнущиеся ноги – все четыре, медленно входило какое-то существо не более бермета высотой в холке…
С первого взгляда трудно было признать в появившемся монстре хопперсукса, произошедшего, по всей видимости, от бегемотов и собак. Он представлял собой некое извращённое создание, появление которого на свет не могло произойти, кроме как в результате целенаправленной селекции какого-то шутника-биолога или не вполне нормального учёного древних. Пропорции того и другого вида, от которых произошёл хопперсукс, исказились до гротескности. Толстые, одетые в броню, бегемотовы ноги заканчивались громадными собачьими лапами с длинными, что кинжалы, когтями. Потому-то это творение невесть кого не могло нормально ходить, а лишь ковыляло. Мощная передняя часть чуть вытянутой личины большой дыне образной головы прикрывалась фривольной белёсой чёлочкой, а широкие ноздри зияли в обрамлении длинных вислых усов. Шерсть росла клочьями на боках и груди и отдавала серебром. Бочкообразное длинное тело было прикрыто на груди и в пахе плотной синей тканью из невечного материала, а длинный безволосый хвост, что волочился по земле, украшал красный бантик, повязанный на самом кончике.
При том при всём хопперсукс не производил отталкивающего впечатления, но назвать его гармоничным или хотя бы сообразным было невозможно. Вернее всего он походил на беззлобную карикатуру, призванную не унижать или раздражать, а развлекать.
И вот это-то нелепое создание безраздельно, по всей вероятности, владело сознанием несчастных людей, управляло ими. Это оно заставило их окружить Свима и его команду и не выпускать из круга.
– О-о! Какой у нас сегодня удачный день! Какой прекрасный улов! – проговорило оно приятным грудным голосом. Нос у него задёргался, усы встопорщились. – Вы даже не знаете, как мы рады вашему приходу! Несказанно рады! Надеюсь, радость наша продлиться вечно!
В его возвышенной, какой-то неожиданной для невольных слушателей, тираде были искренние радость и доброжелательность, радушие, располагающее собеседника облегченно вздохнуть и расплыться в счастливой улыбке и ответить подобным же образом – радостно заявить о нечаянной встрече с такими милыми хозяевами… И только сознание попасться под его гипнотическое влияние через силу заставило Свима сдержаться в желании незамедлительно наговорить ему любезностей и раскрыть свои объятья.
