Киваю. Сглатываю.

- Прости. Я, наверное, должна сказать тебе спасибо! Не наверное, точно. Спасибо..

- Не нужно. Достаточно будет, чтобы не смотрела на меня с таким ужасом, - отвечает тихо. Смотрит на свою чашку, крутит ее в руках.

- А, - я кусаю губы, - насчёт Штатов. Мы, наверное, теперь в розыске, да?

- Нет. Расслабься. Ваша встреча произошла в кафе, с владельцем которого мы, скажем так, сотрудничаем. Видеозаписи в тот день не велись ни в кафе, ни на улице возле, по техническим причинам, - улыбается, - так что мы даже можем позволить себе спокойно съездить в Нью-йорк и разыскать ту бутылку на пляже, помнишь?

Не знаю, как ему это удаётся, но я действительно расслабляюсь, совсем. А может, это успокоительное Алекса так действует? Улыбаюсь тоже, и даже съедаю ещё один тост с джемом. В конце концов, он прав. Во всем, что сказал. И я на самом деле очень благодарна ему!

- Да, ты - воин света, Алекс! - говорю ему вполне серьёзно, повинуясь порыву, - я очень уважаю тебя, поверь. То, что вы делаете, это правда, по-настоящему круто.

Но он почему-то мрачнеет, и дальше мы пьем кофе в тишине, недолго. Меня распирает от эмоций, но я молчу, пытаясь уложить все сказанное им в своей голове «по полочкам».

- Ещё кое-что, - говорит он, когда наши чашки пустеют, - пойдем, покажу.

Мы встаём, и Алекс приводит меня в какую-то комнату-сейф, в которую попадаем не сразу, а после его определённых манипуляций с введением кодов на нескольких дверях.

Заходим в прохладное помещение, выделанное в белых тонах, со множеством шкафов и шкафчиков, с длинным высоким столом под мощными, как в операционной, лампами, и удобной кушеткой посередине.

Подмечаю, что все замки за нами защёлкиваются автоматически.

- Надеюсь, ты не оставишь меня здесь для опытов? - пытаюсь шутить.

- Заманчиво, но нет, - отвечает он, - это что-то типа моего личного медкабинета. Здесь я зализываю раны, если ничего сложного. И делаю себе инъекции. У тебя есть аллергия на что-то? Может быть, какой-то медпрепарат?

- Нет, - говорю удивлённо.

- Гостям Эфиопии рекомендуется сделать прививку от желтой лихорадки в качестве профилактики. Остальное не так страшно, если не будешь пить местную воду. Я взял две вакцины для нас, - открывает холодильник, вынимает две дозы, упакованные в длинные узкие коробочки, - ты как, готова сделать? Доверишься мне?

Алекс

Стоим-молчим, как двое тугодумов. Смотрим друг на друга. Тишина здесь привычна - толстые стены. Боится инъекции, или меня?

Если меня, то поздновато как бы. Усмехаюсь. Я мог бы сделать с ней все, что захочу! Но не сделаю. Правда в том, что на самом-то деле все как раз наоборот. Это она может вытворять со мной, что захочет. Просто как факт.

Против фактов не попрешь, и меня во многом держало на плаву по жизни именно умение принимать любые факты быстро. Даже когда не нравится - особенно, когда не нравится. Вся моя жизнь, сука, это принятие фактов. Я, было, решил даже, что меня уже ничто не пробьет на настоящую, живую эмоцию! Толстокожий слон, как она правильно сказала. Я ошибался.

Читаю сомнение на лице Жени, и еще какие-то смешанные чувства, которых так сразу не разобрать. Повернувшись к столу, начинаю распаковывать дозы, они должны немного нагреться. Инъекцию себе сделаю в любом случае. Ей можно не делать, если упрется, но это все равно, что проблема на ровном месте - зачем? Желтая лихорадка, просто плюс один риск.

А зачем я вообще беру ее с собой? Знаю ведь, почти наверняка, что не Бенджи забрал ее тогда из общаги. Значит, весь вопрос только в этом маленьком «почти». Или хочу взять ее с собой, чтобы она была рядом, когда я буду встречаться со своим прошлым лицом к лицу? Нашим, совместным прошлым, неважно нравится ей это или нет.

Женя снова вторглась в мое жизненное пространство и как-то очень незаметно начинает забирать все больше места в моей голове, вытесняя оттуда остальное. Я дурею от этого, но просто плыву по течению, как соломинка, не сопротивляясь. Что, если они все же были любовниками, и она знала о его планах?

- Почему ты разводишься? - задаю вопрос, ответ на который действительно жду. Я знаю лучше многих, что брак это часто просто бумажка, которую легко аннулировать. Но любопытство гложет меня. Кто этот человек, которого она выбрала - почему, какой он? Большой соблазн узнать о нем больше, и в том числе от нее.

Я стою к Жене вполоборота, делая привычные перед любой инъекцией манипуляции. На автомате, меряю температуру тела, давление, при этом жадно впитывая внутренним чутьем ее реакцию на вопрос.

Дёргается, вздыхает. Волнуется? Смотрю на приборы - даже мои собственные жизненные показатели почему-то скачут. Это что, заразное?

- Мы оказались разными людьми, вот так просто, - и снова вздыхает, - просто до смешного!

- Разве это смешно? - поворачиваюсь к ней, заканчивая свои манипуляции. Проверяю температуру вакцины, - похоже, не сошлись характерами - самая распространённая причина разводов и расставаний, да?

- Да, - соглашается, внимательно наблюдая за мной, - вам эти медицинские познания в МИ-6, что ли, дают?

- И эти тоже, - подмигиваю. Женя знает, как разрядить напряженную атмосферу вопросом ни о чем. Не уверен до конца, делает ли она это специально, или это умение всех женщин в принципе, - я умею колоть без боли.

Натягиваю кожу пальцами левой руки, быстро ввожу иглу на глубину пяти сантиметров, подтягиваю поршень для исключения попадания иглы в сосуд и только после этого медленно ввожу вакцину. Извлекаю иглу быстро, одним движением. Обрабатываю место инъекции и ставлю пластырь.

- А как передаётся желтая лихорадка? - она полна любопытства. С готовностью закатывает рукав своей рубашечки. Замираю от ее простого действия, с удовольствием прислушиваясь к себе. Боюсь спугнуть эмоции, как бабочек, случайно севших на одежду. Не знаю, как это действует, но оно работает, точно.

- Не так быстро, - осторожно приближаюсь к Жене, прочищая горло тихим покашливанием. Мой голос ломает, как у подростка, от ее близости. Будь она продуманной сукой, давно бы заметила. И воспользовалась! А так, ничего. Ведёт себя, как будто мы едва знакомы. Как чужая добродетельная жена, подчеркнуто. Или играет, быть может, - мне нужно тебя осмотреть. Вирус желтой лихорадки передается инфицированными комарами. Единственное надёжное средство от этого - вакцина. Она безопасна, ставят даже шестимесячным. Одна доза обеспечивает пожизненный иммунитет. Так что нам повезло!

Отвечаю чисто машинально, а все мое хищное внимание теперь фокусируется на ней одной. Испытываю болезненную тягу прикоснуться к Жене.

- Э.. осмотреть?! – у нее ступор.

- Ну да. Температура тела, сердцебиение, легкие, пульс, - это я перегибаю, конечно. Осмотреть Женю важно, но не критично, и сделать это реально за минуту. Я же собираюсь растянуть удовольствие, - есть необходимость, понимаешь? Чтобы точно знать, что ты здорова и готова к вакцинации.

Она заметно нервничает, пожевывая нижнюю губу, отчего у меня все обрывает внутри. Как у несдержанного подростка! Наконец, кивает мне.

- Ну, хорошо. Стоя, сидя? - спрашивает растерянно.

- Как тебе удобнее, - бросает в жар от постановки вопроса. Посмеиваюсь про себя, хотя боюсь всерьез слететь с катушек и повести себя неожиданно.

- Тогда я присяду, - решительно садится на кушетку. Бесы внутри меня ликуют, получая иллюзию свободы.

Дезинфицирую руки. Затем придвигаю к кушетке низкий стульчик на колесиках, на который сажусь сам. Женя наблюдает за мной с явной настороженностью, даже не пытаясь скрыть ее. Улыбаюсь ей. Подъезжаю на колёсиках ближе, толкнувшись ногой от пола. Теперь наши лица почти на одном уровне. Я чувствую ее запах.

Мне нужен один тест, через минуту.

Изумляет даже не то, как Женя действует на меня физически, хотя и тут очень приятно, а то, как она влияет на мой мозг в целом.