– Я выслушаю тебя в последний раз, поэтому, пожалуйста, хорошо обдумай свои слова.

– Ваше Высочество, я умоляю пощадить Марианну...

– Я уже это слышал. Что-то ещё?

– Она ни в чём не виновата! Это я убила королеву!

Герман комично свёл брови, но промолчал.

– Я напоила стражу, а затем перебила их одного за другим, чтобы проложить путь к покоям Анны...

– Зачем тебе это было нужно?

– Она очень обижала Марианну, а у меня болело за неё сердце!

– Ты хоть понимаешь, какой бред говоришь?

Старушка сжала губы и отвела глаза.

– Ты правда думала, что я поверю?

– Нет, не думала, – честно призналась та. – Но я готова взять предательство на себя, чтобы моя детка жила.

– Ты всего лишь служанка, – медленно проговорил Герман.

Женщина вскинула голову, и её грудь заходила от беспокойного дыхания.

– Ваше Высочество, вы многого не знаете! – выпалила она.

– Кажется, ты уже рассказала мне все новости, – с досадой вздохнул тот.

– Нет. Я ещё даже не начинала.

– Так не томи, – прозвучал равнодушный тон.

– Вы не должны казнить Марианну, потому что...

– Потому что?

Агата застыла, и её бессмысленный взгляд остановился на короле.

– Ты свободна.

– Потому что она вам не сестра.

Воздух в кабинете загустел.

– Звучит ещё безумнее, – не слишком уверенно сказал Герман. – Зачем ты говоришь мне об этом?

– Затем, – она с трудом подавляла рыдания, – что убить любимую сложнее, чем сестру...

Каменщик возвёл хорошие стены в тюрьме, теперь Марианна убедилась в этом лично. Она изучила каждую выбоину, ощупала каждый обнадеживающий бугорок и не нашла ничего полезного, кроме крохотной щели, через которую залетал свежий морской ветер. Где-то из глубины тюрьмы доносилась жизнь: то и дело звенели цепи, кричали преступники, слышались удары дубинок о решетки и зычные голоса тюремщиков. Мимо неё никто не проходил, никто не надоедал докучной беседой, но несмотря на полный покой отчаяние неторопливо нащупывало дорогу к сердцу. Марианна храбро сражалась с ним, не желая признавать, что всё кончено, но время неумолимо шло вперёд, и ей не осталось ничего другого, как опуститься на ворох соломы и тоскливо созерцать коридор. Что-то защекотало руку, и девушка заметила вереницу муравьев. Они ритмично перебирали ножками и явно куда-то спешили. Такие маленькие и беззащитные, они и постоять за себя не успеют, как будут раздавлены чьей-то ногой, но в то же время вряд ли найдётся кто-то такой же сильный, как они...

Принцесса вскочила и едва удержалась от счастливого возгласа. Она собрала несколько муравьёв на ладонь, но все они незамедлительно заметались в стороны. Тогда Марианна осторожно зажала одного из них между подушечками пальцев и окунулась в другой мир.

Белые нити её энергии обнаружились сразу и закрутились вокруг чистого сознания нужным потоком. Перед ним мерцали тонкие, словно паутинка, и яркие, будто солнце, нити насекомого, но они убегали каждый раз, когда к ним направлялась воля принцессы. Хоровод энергий длился долго, девушка почувствовала, как рассеивается её внимание, как распадаются собранные пучки, как ликование уходит во тьму и уступает место печали. Она уже собралась отпустить муравья, но подумала: что если не накидываться с таким рвением, а подкрасться плавно, тягуче, и незаметно коснуться?

Марианна открыла глаза, чувствуя, как внутри бушуют токи необычной энергии. Она подошла к щели и изо всех сил надавила на участок рядом с ней. Посыпались хрупкий камень и крошка, и на месте, где только что была её рука, образовалась небольшое, но подающее надежды углубление...

Последний булыжник с треском вывалился, и девушка отпустила муравья. Перед ней расстилался великий океан, что поглотил солнце и окунул мир во мрак. Далекий горизонт манил свободой, где-то там поднялся из воды остров Вулкан и стал домом для множества людей, а она, изгнанная и непонятая, вновь стоит перед выбором: сбежать или остаться. Герман ей не поверил, а значит, он не отправит в тюрьму ни Эллу, ни Виктора, и кто-то из них наверняка станет его погибелью.

Марианна закрыла глаза, унимая дрожь, и вылезла в узкое отверстие. Под ней разбивались о рифы бесчисленные волны, и их прощальная пена быстро исчезала под новым наплывом стихии. Ветер трепал волосы, будоражил тело и вдавливал назад, в темную мрачную камеру.

– Если хорошо оттолкнуться, то смогу попасть между ними, – успокаивала себя девушка, не спуская глаз с ужасающе острых пик, что торчали из воды. – Я уже делала подобное однажды, сделаю и сейчас.

Она вылезла на отвесную скалу почти полностью и уперла ноги в стены отверстия. Живот болезненно сжимался, дыхание спирало, а в конечностях трепыхались мотыльки страха. Тот прыжок в Солнечном заливе был грандиозным, но сейчас Марианна смотрела вниз и не решалась предположить, сколько бы потребовалось таких прыжков, чтобы покрыть эту высоту. Девушка вздохнула в последний раз... Её стопы резко оттолкнулись, легкое тело взмыло в воздух, где продержалось неощутимые доли секунды и налилось тяжестью, которая с немыслимой скоростью понесла его вниз. В горле застыл крик. Ужас и восторг перемешались, вены наполнились бурей, в груди остановилось сердце.

Удар тысячи наковален – и упругие воды сомкнулись над головой. Марианну утянуло на глубину, и она не успела осознать, что у неё всё получилось. Знакомая чешуйчатая кожа скользнула под ладонями, и девушка распахнула глаза. В подводной тиши, взбаламученной её вторжением, тревожно завис прекрасный Корд. Принцесса плавно опустилась на него, словно за несколько секунд прожила тысячу жизней и не видела смысла торопиться дальше. Она обхватила левиафана за шею и наткнулась на свисток. Элла... Подруга не обманула и действительно помогла, а это значит – она ни в чём не виновата. Но как она догадалась, что Марианне удастся сбежать да ещё таким опасным способом?

Рифы остались позади, и их разочарованные зубья неподвижно взирали вслед. Впереди восставал из мрака мыс Грозный, около которого больше месяца назад принцесса встретила Виктора. Почему его появление ночью на берегу океана не насторожило её? Если бы она была чуточку внимательней и меньше думала о делах любовных, то обязательно проверила бы его объяснения. Возможно, тогда бы всё вышло по-другому. Но время утекло, она – предатель, и ничто не сможет этого изменить.

Левиафан бесшумно вылез на берег, и ещё не отошедшая от прыжка Марианна лениво ступила на песок. Она взглянула на невероятную скалу, внутри которой кипела тюремная жизнь, и поёжилась – только безумец готов броситься с неё. Нет, хватит, больше ничего подобного она не совершит...

– Спасибо, мальчик, – она поцеловала Корда в нос, и тот довольно прикрыл глаза. – А теперь домой. Домой!

Она вскинула руку по направлению к Корпусу, и левиафан послушно поплелся обратно в океан.

Марианна вышла на дорогу, но быстро свернула к деревьям – мало ли, кого ещё она сегодня встретит, лучше держаться подальше от всех подряд.

Прибрежные скалы показались быстро, а вместе с ними и старые незнакомцы в неприметной одежде тайной разведки Вулкана. Вдали выпустил невысокую струю боевой кит, и принцесса отметила, что патруль её любимого Корпуса не справляется с дозорами, но это напугало её не так сильно, как то, что перед чужестранцами стоял глава ордена Асха. Он был спокоен как всегда, держался гордо, даже по-хозяйски, и это нечаянное открытие перевернуло мир Марианны. Там, в тюрьме, её терзали сомнения: Виктор мог просто любить её и лишь поэтому заговорил об убийстве короля, а она всего-то надумала лишнего... Но сейчас, когда его истинная натура предстала во всей неопровержимости, девушка поняла: Герман обязан узнать, кем является этот человек.

Она отправилась в орден на поиски чего-то, что могло помочь обличить предателя. Уже зная, что на территории дворца гуляет стража, принцесса подготовилась. Она поймала ящерку, и с её помощью без труда залезла на каменную стену, отмечая удивительные ощущения в ладонях: шершавая поверхность приятно прилипала к коже. Оказавшись внутри, Марианна схватила замершую лягушку и с детским восторгом запрыгнула на окно Виктора, которое, судя по всему, никогда не закрывалось.