– И что ты ему ответила?

– Конечно, нет! – возмутилась девушка. – Он сказал, что любит меня, что женится и мы будем править вместе.

– А, может, это ты всё подстроила? Своё чудесное возвращение, когда все думали, что ты мертва? Покушение на меня? Я же не знаю, где ты была всё это время. Может, ты как раз готовилась меня убить.

– Да спроси у ключника! Он подтвердит, что здесь был Виктор! Хорошо, – вдруг изменила тактику принцесса, – если не веришь, что это он, значит, это Элла!

– Конечно, – усмехнулся Герман. – В этом я не сомневался.

– Подумай, шпион появился примерно в то время, когда вы с ней сошлись!

– Нет, он появился гораздо раньше.

– Пусть раньше, хорошо! Но как только она подобралась к тебе, то стали происходить ужасные вещи!

– Ты просто невзлюбила её.

– Да она была моей подругой! Если бы не я, вы бы никогда не были вместе! Это же я надоумила написать то письмо!

– Ты знала, что она меня любит? – удивился брат, и его тон показался Марианне разочарованным.

– Не знала. Я думала, её возлюбленный кто-то другой. Если бы она призналась мне, я бы ни за что не подтолкнула её к тебе!

– В таком случае я снова могу предположить, что во всём виновата ты. Вы могли быть в сговоре.

– Да не делала я ничего... – заскулила она и села на пол. – Я не понимаю, как до всего этого дошло? Почему ты веришь всем, кроме меня!

– Ты сбежала тогда, – грустно проговорил Герман. – Если бы ты осталась, всё было бы по-другому.

– Ты обвинил меня в убийстве родной мамы!

– Всё говорило об этом.

– Бред! Сережка не доказательство! Перебитая стража – тоже! Как ты вообще это себе представлял?! Я одна уложила целую толпу стражников?!

– Я очень хочу тебе верить. Ты даже не представляешь, как. Но не могу.

– Позволь мне спасти тебя, позволь вывести на чистую воду Виктора, и тогда я уйду! Клянусь морскими богинями, что ты больше никогда меня не увидишь!

Герман вдруг упал на колени и притянул её к себе. Она почувствовала, как он вдохнул её запах, как ещё крепче обнял и прижался щекой к её щеке.

– Всё было так просто... – жарко прошептал он. – Я со всем смирился... Но ты... Зачем же ты вернулась, Марианна... Зачем ты вынуждаешь делать меня то, чего я не хочу..

У кабинета короля было неспокойно. Стражники намертво защищали дверь от надоедливой Агаты, но та не прерывала осаду и продолжала стоять на своём. Рядом смиренно замер Виктор. Он равнодушно посматривал на взволнованную женщину, и размышлял, сколько же терпения у обычной служанки, пусть и приближенной к правящей семье. Так продолжалось до тех пор, пока не раздались гулкие шаги и Герман не показался в коридоре.

– Ваше Высочество! – кинулась к нему старушка, только сейчас поверившая, что кабинет и правда пуст.

Но король не взглянул на неё и, не замедляя шага, вошёл к себе. Следом за ним отправился глава ордена Асха. Он осторожно обогнул Агату, словно та была не живым человеком, а каменным изваянием, и стража захлопнула двери.

– У меня для вас важные сведения! – послышался охрипший голос женщины, и мужчины переглянулись.

– Она изводит меня уже не первый день, – пожаловался Герман.

– А, может, стоит её выслушать?

– Ничего нового я не узнаю. Она лишь хочет добиться своего. – Он сел за стол, предложил Виктору место напротив и спросил: – Ты что-то хотел?

– Я слышал, что поймали шпиона и бросился к тебе. Неужели в этом Элла замешана?

– Ты ещё не заглядывал в тюрьму?

– Решил сперва узнать у тебя.

– Вряд ли ты угадаешь, кто там сидит.

– Северин?! – искренне предположил Виктор.

– Это был бы приятный сюрприз. Тогда бы все мои проблемы закончились и я начал спокойно править.

– Спокойно правит лишь погонщик мулов.

– Ты как всегда прав, – печально отозвался Герман. – Но ты не угадал. В тюрьме сидит Марианна.

– Как?! Она жива?! – вскочил мужчина и едва не запрыгнул на стол к королю.

– Я перестал верить, что когда-нибудь увижу её... – Тот потер лоб и опустил глаза.

– Как она?! Бедная девочка настрадалась...

– Настрадалась?! Да она всё разрушила!

– Ты всё ещё не простил её.

– Ничего нового не произошло с того дня, как она сбежала. Улики те же, а это значит...

– Ты всё ещё не подписал указ.

– А это значит, что я должен её казнить, – твердо продолжил мысль Герман.

– И ты действительно сделаешь это?

– Я не знаю.

На мгновение повисла тишина, которая вскоре разорвалась криком:

– Ваше Высочество, умоляю! Ради вашей покойной матушки, выслушайте меня!

– Как я могу принимать здравые решения, когда под моими дверями происходит такое, – король кивнул в сторону, откуда доносились мольбы Агаты.

– Ты лишился матери во времена, когда не должен был. Стоит ли лишаться ещё и сестры?

– Народ меня ненавидит, готовит восстания и покушения. Ты же знаешь, они требуют найти предателя.

– И ты готов пожертвовать Марианной, чтобы заткнуть им рты?

– Если она – убийца, я лично исполню приговор.

– Но ты до сих пор не знаешь правды.

– И никогда не узнаю. Что мне делать? – Герман искал во взгляде Виктора ответ, но синие глаза в очередной раз лишь выражали сочувствие.

– Я поддержу любое твоё решение, – почтительно склонил голову тот, – но не проси меня принимать в нём участие. Ты и Марианна мне как дети. А отец не может выбирать, кому жить, а с кем пора попрощаться.

– А что если твоя дочь считает тебя шпионом и предателем? Что ты скажешь тогда?

– Всем свойственно заблуждаться.

– Она говорит, что это ты.

Глава ордена не пошевелился, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Через несколько секунд он очнулся, посмотрел Герману в глаза и ответил:

– Мне обидно слышать такое.

– Но это правда. Она рассказала мне много интересного. Как ты понимаешь, ничего хорошего в её рассказе не было.

– Могу себе представить, как она запуталась...

– Ты всё равно выгораживаешь её?! – Король поднялся и начал расхаживать по кабинету. – Она представила всё так, что я должен был бы казнить тебя прямо сейчас.

– Твой отец был мне как брат, я качал ваши колыбели и поддерживал Анну, когда она осталась одна. Что бы ни сказала Марианна, в моём сердце она останется невиновной.

– Спасибо, – едва слышно проговорил король.

– Но я приму любое твоё решение, – тяжелым голосом проговорил Виктор.

– За это тоже спасибо. Ты прав, я должен всё решить сам, чтобы потом никого не винить.

– Винить?! – испугался глава ордена и резко повернулся к нему.

– Да, винить, потому что я собираюсь вынести смертный приговор.

– Ваше Высочество! – Агата закричала так громко, что её голос заполнил комнату целиком. – Не делайте этого, прошу! Умоляю вас! Заберите мою жизнь, но оставьте её!

– Морские богини, скоро я и правда заберу жизнь у этой несчастной служанки, – с досадой поморщился король.

– Ты спрашивал меня, что тебе делать? – оживился Виктор.

– Да...

– Выслушай её. Вот тебе мой совет.

Мужчина встал, задержался у портрета Анны на несколько мгновений, а затем коротко простился с Германом и вышел. В распахнутой двери мелькнуло заплаканное лицо старушки, её полные мольбы глаза и воздетые руки. Сердце недовольно кольнуло в груди, и король с трудом его успокоил. Не один час он расхаживал по кабинету, перечитывал собственные обвинения, выглядывал в окно, где вечерел счастливый мир, слушал выкрики Агаты и раздражённое сопение стражников, которые снова оттаскивали её от двери. Внутри мелькнуло сомнение. Возможно ли, что эта неприметная женщина расскажет нечто важное? Может, она всего лишь пытается спасти принцессу и придумывает небылицы на ходу? Король подошёл к двери и остановился. Из-за неё доносились всхлипы, тихий шепот для подкупа стражи, обреченные вздохи.

– Можете впустить, – проговорил Герман и отошёл вглубь кабинета.

Старушка робко шагнула через порог и пошатнулась. Пораженные болезнью ноги едва держали её, но бешеная воля и любовь придавали сил, и Агата предстала перед королём с твердой, непоколебимой решимостью.