Пламя свернулось толстым жгутом, и его втянуло обратно в камин. Словно и не было – осталось только тусклое мерцание над черными головешками.

Эстель узнает: я не пришла, потому что больна, и это хорошо. Но вот все прочее… О новой встрече оставалось только мечтать. А надежды на то, что она может снова стать человеком и вернуться к нам, стоило оставить. Хотя с чего я вообще взяла, что это возможно?

И все же, все же…

Почему-то показалось, что в чем-то ведьма мне солгала.

Эстель

«Что с тобой, Эста? – спросила мать, когда я вернулась из леса. – Ты чем-то встревожена?»

Мне не хотелось рассказывать ей о встрече с сестрой, но скрыть все равно не получилось бы, ведь она знала мои мысли.

«Я ее встретила. Кристель. Она шла через лес, и я что-то почувствовала. Но решила не подходить. Ведь мы даже поговорить не смогли бы. Я хотела ее увидеть – и вот увидела».

«И это все?» - не поверила мать.

«Нет. Река снесла мост. Кристель пыталась перебраться по бревнам и упала в воду. Я привела людей на помощь, ее спасли».

«Это было очень неосторожно, Эста! – синие языки пламени взметнулись выше деревьев: это был верный знак, что она сердится. – Ты могла погибнуть».

«И она тоже. Нет, она наверняка погибла бы. Ничего плохого не случилось. Я подбежала к двум всадникам, и один из них понял, что я куда-то зову. И пошел за мной».

Я не стала говорить о том, что один из юношей едва не убил меня. Это было непросто, но мне удавалось перепрыгивать с одной мысли на другую, как только ненужная приходила в голову.

«И что было дальше?»

«Тот человек уехал, когда Кристель очнулась. А я осталась. И она поняла, кто я. Задавала вопросы, но я могла только кивать или качать головой в ответ. И мы договорились, что завтра встретимся там же, у реки. Вот только… она потеряла медальон. Когда упала в воду. Наверно, порвалась цепочка».

Огонь распластался по земле, сырая трава зашипела, ощетинилась едким дымом. Мать молчала.

«Теперь это уже не страшно, - ответила она наконец. – Ведь вы увиделись и договорились о новой встрече».

Пламя снова взвилось вверх, сворачиваясь тугим жгутом, а потом нырнуло под корни деревьев: мать отправилась по своим делам. Я осталась на поляне рядом с лисой, которая старательно вылизывала еще не просохшую шерсть. Вот такой меня увидела сестра. А потом огненным сгустком, похожим на женскую фигуру. Зато теперь я знала, какой была бы, если бы мать не забрала меня у родителей. Точно такой же, как она: высокой, стройной, с длинными темно-рыжими волосами.

Почему-то вдруг вспомнились братья-близнецы. Они тоже были похожи, как две капли воды, но… Один из них чуть не убил лисицу, даже не на охоте, а просто так, только потому, что она попалась на глаза. А другой поспешил за мной, сообразив: лиса куда-то его зовет. Спас Кристель, дождался, когда та очнется. Странно только, что сразу после этого уехал. Но, наверно, они с братом торопились куда-то, если поехали короткой дорогой через лес. Да еще и мост оказался разрушенным, им пришлось возвращаться, чтобы вернуться на главную.

Два брата, близнецы – а какие разные. Хотя выросли в одной семье, и воспитывали их одинаково. Интересно, он понравился бы Кристель, если бы та успела его разглядеть? А если бы я была человеком? Может быть… Этот юноша показался мне очень приятным.

И о чем я только думаю?

Наверно, о том, что будь я человеком, могла бы влюбиться, выйти замуж, родить детей. Но этого со мной не случится. Когда-нибудь, когда я уже сама стану хранительницей лесного огня, придется искать того, кто отдаст свою дочь мне в помощницы. Лес не может жить без очищающего пламени. Но кто бы знал, как мне не хотелось этого делать. Не хотелось быть жестокой и причинять боль. Мать говорила, что мы не должны поддаваться жалости, как не знает жалости огонь, но… я не могла.

Но вдруг я чем-то могу помочь сестре? Знать бы только чем. Ведь мы же еще встретимся. И не раз. Я не сомневалась, что она тоже хочет этого. Вдруг мы научимся как-то разговаривать?

Я так ждала нашей следующей встречи, что не находила себе места. В отличие от людей, мы никогда не спали, зато могли мгновенно перемещаться на большие расстояния. Там, где проходили, оставались черные следы сгоревшей сухой травы, которые быстро зарастали новой зеленью. Да, мы могли спалить весь лес одним языком пламени, но никогда этого не делали, используя огонь молний и не потушенные людьми костры.

На следующий день я даже не смогла дождаться полудня. Еще утром подозвала лису, вошла в ее тело и направилась к реке. Огнем, конечно, получилось бы быстрее, но наша рыжая подруга нужна была мне, чтобы быть рядом с Кристель. Мне страшно понравилось, когда она погладила меня, взяла на руки. Нравилось лизать ее щеки, нравился запах ее кожи, волос, одежды.

Лисица бродила по берегу, высматривая в траве мышей, жуков, кузнечиков. Я ей не мешала – пусть охотится, но поглядывала в сторону дороги и прислушивалась, не донесет ли ветер стук копыт. Однако время шло, солнце перевалило за полдень и начало клониться к закату, а Кристель так и не появилась. Теперь уже я - не лиса! - скулила и ходила взад-вперед, сходя с ума от тоски и тревоги.

Начало смеркаться, и ждать уже не имело смысла, но я никак не могла заставить себя уйти.

«Эста?»

Голубые язычки пробежали по сухим веткам, собрались вместе, как вода в волну.

«Она не пришла. Наверно, не захотела».

Я легла, подобрав под себя лапы и накрыв морду хвостом.

«Или не смогла, - возразила мать. – Она ведь сама предложила встретиться снова, ведь так? Возможно, что-то задержало ее. Или кто-то».

«Я буду ждать ее завтра снова. Сколько понадобится, столько и буду ждать».

«Мне не нравится это, Эста! - огненная волна вздыбилась над деревьями и опала. – Не заставляй меня пожалеть о том, что рассказала тебе о сестре».

Пламя исчезло – она ушла. А я так и осталась лисой, позволив ей выбрать место для ночлега.

***

На следующий день Кристель тоже не пришла. И через день. И через два. Зато приехали крестьяне на повозках, груженных досками, и наспех настелили их на старые опоры. Не пройдет и года, как река снова снесет эту хлипкую переправу, но их, похоже, это нисколько не беспокоило. Я лежала в кустах и наблюдала за ними. И надеялась, что теперь, когда нет нужды объезжать кругом, Кристель все-таки появится.

Спустя неделю, перебравшись через мост, я покинула лисье тело и направилась было в сторону города, но вскоре огонь словно наткнулся на невидимую преграду. Мать не солгала: пока я не вошла в полную силы хранительницы, путь за границы леса мне был заказан. Пришлось возвращаться и идти к ней.

«Нет! - отрезала она, когда я попросила ее узнать, что случилось с Кристель. – Даже не думай».

«Но почему? – не сдавалась я. – Мне просто нужно знать, жива ли она, здорова ли. Не верю, что она не хочет меня больше видеть».

«Вряд ли она хотела увидеть вместо сестры немую лису. Ты целую неделю провела на берегу. Мне нужна помощница, а ты только и думаешь о ней».

«Хорошо, - решилась я. – Раз ты не хочешь, придется мне самой. Пойду в город и буду искать. Пока не найду».

«Ты не можешь», - пламя рассыпалось искрами.

«Лисой – могу».

«Эста, ты даже до города не дойдешь. Тебя или поймают, или убьют».

«Ну и пусть! И ты меня не остановишь. Огонь лисе не страшен».

«Глупая! Если поймают, ты даже выйти из нее не сможешь за пределами леса. Ну а если убьют… Хорошо, я узнаю. Но пообещай мне впредь быть осторожнее. И не забывать о том, кто ты, а кто она».

Если бы я могла забыть! Если бы это было возможно!

Вряд ли я была так уж дорога матери. Ей не хотелось терять помощницу – ту, которой предстояло занять ее место. Да и я не испытывала к ней никаких чувств, кроме злости за то, что она лишила меня обычной человеческой жизни. Спасла вместе с родителями и сестрой? Да – но ведь могла просто отпустить их, безо всяких условий. Чем дальше, тем меньше я верила в то, что они оказались на пути пожара случайно. Что был случайным тот пожар. Странно только, что вообще рассказала мне о них.