Втолкнув меня в комнату, Феннор захлопнул дверь.

- Эста, я люблю тебя! – прошептал он.

Эти слова стали последними, которые можно было считать пристойными. Я краснела, слушая то, что он говорил, подталкивая меня в сторону спальни, но возмущаться почему-то не хотелось. Я даже помогала развязывать шнурки и расстегивать крючки, в которых Феннор безнадежно запутался. Но когда мы уже лежали рядом, полностью обнаженные, тот самый холодок вдруг добрался до головы, остудил ее и позволил родиться мысли, заставившей меня отодвинуться и сесть.

- Феннор, мы… не должны!

- Что с тобой, Эста? – он подтащил меня обратно. – Не бойся!

- Нет! Пожалуйста, послушай! Если я забеременею…

- Да какая разница, случится это до свадьбы или после, если мы все равно поженимся? Какие-то два месяца, даже меньше.

- Нет, не в этом дело! Заклятье! Сила смерти – что, если она перейдет к ребенку? Неужели ты хочешь, чтобы он был таким же, как ты?

- Да что за глупости?! – он ударил кулаком по подушке.

- Это не глупости, Феннор! – я с трудом сдерживала слезы. – Если ты подумаешь…

- Кто вообще думает, когда рядом голая женщина? Если только о том, как бы побыстрее.

Слезы все-таки полились, ручьем. Я сидела так же, как на поляне в лесу, закрыв лицо руками.

- Прости, Эста, - он провел пальцами по моей спине. – Я так хотел этого, так ждал. Но… проклятье, ты права. Пожалуйста, не бойся ничего.

Его губы пробежали по моей шее, заставив убрать руки от лица и запрокинуть голову. Сначала настороженно, со страхом, потом все более открыто я отдавала себя его ласкам – нежным и в то же время горячим, настойчивым. Наверно, не осталось ни единого уголка моего тела, которого не коснулись бы его пальцы, губы и язык. От этих прикосновений разливались горячие волны – это тоже был огонь, но совсем другой. Это была пытка, но такая сладкая, и хотелось, чтобы она продолжалась вечно. Я не могла удержаться от стонов. А потом пламя сомкнулось надо мной, но тут же схлынуло, оставив после себя блаженную звенящую истому.

- Спи, Эста, - услышала я голос Феннора, словно с другого края мира, и тут же провалилась в сон, из которого выдернуло грубое, над самым ухом: - Эберс, убирайся немедленно. И если еще хоть одно слово… клянусь, оторву тебе голову!

Когда я в кое-как застегнутом и криво зашнурованном платье добралась до нашей комнаты, Акса одевала Кристель.

- Доброе утро, нилла Эстель, - с лисьей улыбкой поклонилась она, а Кристель так заерзала под ее руками, что едва не отлетели крючки.

- Ну давай, рассказывай! - и как ей только удалось дотерпеть, пока служанка уйдет?

- Ну что рассказывать? – скинув туфли, я забралась на кровать. – Ничего не было. Ну… почти ничего.

- Как?!

Выслушав меня, она изумленно покачала головой.

- Я бы ни за что об этом не подумала. А если бы и подумала, не знаю, смогла бы сдержаться. Но как смог он?! Ну Эста, ну расскажи, что было?

Мы шептались, хихикали, делились друг с другом тем, о чем наверняка не стоило говорить. Я понимала, что некоторые вещи должны оставаться только между двумя, между мужчиной и женщиной, но… мы с ней были как одно целое, и поэтому секреты в нас не держались, убегали, словно вода сквозь пальцы.

- Теперь все должно быть хорошо, - Кристель обняла меня.

- Ну если, конечно, Феннор не передумает насчет свадьбы, - я потянулась, как лисица.

- Не передумает, - рассмеялась она. – Знаешь почему? Потому что никаким другим путем он не получит тебя по-настоящему. А слегка пригубив, ему точно захочется допить до дна, вот увидишь.

***

- Ну так никакого терпения не хватит, - Кристель бродила по площади у дворца, вглядываясь в темное небо. – Ну где же они?

- Успокойся, Крис, - Грайн обнял ее за плечи. – Ничего с ними не случится. От Хайдельборна путь неблизкий. К тому же Лейде надо было отдохнуть по пути из Эвирана. Нам вообще нет нужды мерзнуть здесь. Нас позовут, когда прилетят.

- Ты правда думаешь, что я смогу ждать во дворце? – она даже руками всплеснула от возмущения. – Можешь идти, если хочешь.

- Ну конечно! – невозмутимо возразил Грайн. – Ты же тут вообще с ума сойдешь. И что тогда? У меня будет безумная жена?

Мы с Феннором молча следили за их беззлобной перепалкой, но тоже посматривали туда, где в небе должна была появиться черная точка. По приказу королевы родственница Игрейны, жившая в Хайдельборне, отправила своего дракона в Эвиран за Лейдой. Конный путь, даже в карете, для такой пожилой женщины стал бы слишком тяжелым испытанием, а колдовское вино она должна была привезти сама.

Последний день зимы выдался ветреным и холодным, и мы не случайно так беспокоились. Кристель уже с обеда не находила себе места, хотя больше волноваться нужно было нам с Феннором.

Эти два месяца всем дались нелегко. Он по-прежнему был таким же невыносимым, нет, даже больше. Его темная сила словно чуяла, что ей скоро придет конец, и отчаянно сопротивлялась. Если уж я почувствовала разницу, то что было говорить о тех, кто знал его давно. Все как один твердили, что таким отвратительным и злобным он еще никогда не был. Слуги прятались по углам, едва слышали его голос. Бедняге Эберсу, лишенному такой возможности, доставалось больше всех. Мне – меньше всех. Со мной Феннор еще как-то сдерживался, но все равно наблюдать за ним было очень тяжело.

О нашей предстоящей помолвке объявили на следующий день после произошедшего на поляне, а сама она состоялась через две недели. Я стала невестой Феннора, и мысли о будущем не оставляли меня ни на минуту.

Удастся ли снять с него заклятье? Каким он станет после свадьбы? Смогу ли я вытерпеть все, что нам выпадет? В последнем я иногда сомневалась, но тут же напоминала себе о том, как Феннор дважды спас меня от ведьмы. Это дорогого стоило.

После той ночи нам трудно было оставаться наедине и бороться с желанием – так, чтобы не перейти опасную черту в рискованных ласках. Иногда Феннор терял голову, и мне приходилось останавливать его, хотя кто бы знал, каких усилий это требовало. То, что в таком же положении находились и Кристель с Грайном, утешало слабо. Мы не знали, как снятие заклятья и вино на колдовских травах может повлиять на возможную беременность, поэтому им тоже приходилось терпеть. Но зато мы с сестрой хотя бы могли пожаловаться друг другу.

Ожидание омрачилось еще и тем, что умер Хейнер. Болезнь его была неизлечимой, и даже магия не могла ему помочь. Грайн сильно горевал, Феннор если и испытывал какие-то чувства, никак их не показывал. Когда же снова зашел разговор о том, что после свадьбы мы будем жить в поместье, все четверо, он только плечом дернул: отстаньте уже, надоели!

- Летят, летят! – закричала Кристель и запрыгала от радости.

Черная точка становилась все больше, вскоре уже можно было разглядеть мощные крылья дракона и всадницу на его спине. Он опустился на площадь, и слуги тут же подбежали, чтобы помочь Лейде выбраться из седла. Мы с Кристель и Грайн бросились обнимать ее, Феннор, верный себе, ограничился небрежным кивком издали.

- Знаю, знаю, что вы ждете не меня, а вот это, - улыбнувшись, Лейда дотронулась до кожаной сумки, висящей у нее на шее. – Еще сутки – и все будет позади. Ну… должно быть.

Как же долго тянулись эти сутки! Ночью мы с Кристель так и не смогли уснуть – до утра лежали и шептались. Еще и потому, что она была последней, которую мы проводили вдвоем.

- Завтра ночью… - Кристель прикрыла глаза рукой, а я рассмеялась, потому что прекрасно поняла, о чем она говорит.

С утра дворец снова напоминал разворошенный муравейник. Гости начали съезжаться уже накануне и продолжали прибывать. Об этом нам рассказывала Акса: мы с Кристель не должны были высовывать нос из комнаты до самого вечера. Обед, как и завтрак, нам принесли туда, но от волнения кусок не лез в горло.

- Надо что-то съесть, - Кристель мужественно сражалась с цыплячьей ножкой. – Силы нам понадобятся.