Но что-то было не так. Если Рустем интересовался дамой, он вёл себя иначе. Амина за десять лет их жизни успела в этом убедиться. Он обычно завоёвывал интересующую его женщину, как трофей. И в глазах его этот период горел огонек интереса. Получив то, что хотел, он обычно устранялся.

Теперь же Амина видела что-то совершенно иное. И эта мысль не давала ей покоя. Вот и сейчас, она все выглядывала в окно в ожидании его приезда, словно предчувствуя катастрофу. Он написал, еще будучи в Нальчике, что заканчивает с делами и выдвигается к ним. Амина предлагала пойти в ресторан всей семьёй, чтобы поужинать. Но время шло, а мужа все не было.

Пора было кормить детей, а она все не решалась. Выглянув в очередной раз в окно, Амина застыла, не веря своим глазам. Из машины, с заднего ряда, выбралась Ольга и пошла почему-то вперёд, доставать какие-то вещи. Если жена Макса сидела сзади, то почему её сумка была на переднем сиденье?

Амина как зачарованная наблюдала за тем, как Рустем, выскочив из машины, в оной рубахе, несмотря на снег, скоро обошел авто, заблокировал Ольге путь, не давая пройти. Боль в сердце, спрятанная так глубоко, что сразу и не достать, вырвалась наружу, когда Амина увидела, как он коснулся её руки. Нежно. Легко, словно прося о чем-то. Ольга выдернула руку, что-то сказала ему и пошла прочь. Муж так и остался стоять у двери, облокотившись на неё, совершенно не заботясь о том, что может испачкать рубаху или брюки. Такое было с ним впервые. Он курил и о чем-то думал. Потом ударил кулаком по стойке, разделявшей задний и передний ряд сидений, выбросил окурок, достал пальто и, закрыв авто, пошел в гостиницу.

Амина пронзила догадка. Какая же она дура!

Он никогда таким не был, как до этого отпуска. Разве что в самом начале их семейной жизни, когда страдал по своей Булке. Он был взволнованным, когда увидел её в ресторане. И психанул, ушел курить, когда Амина, осмелев от вина, заявила, что Ольга ему не по зубам. Неужели это — она, та самая Лелька? Та, что отняла у Амины мужа? Та, из-за которой они были несчастливы. Вполне может быть. Сердце Амины заныло тупой болью, стало нечем дышать.

Хлопнуть дверь и в номер вошёл Рус, пальто перекинуто через руку, ключи от машины. Взгляд шальной, будто пьяный.

— Привет. — Дрогнувшим голосом сказала Амина.

— Папа приехал! — Эмиль выскочил из соседней комнаты.

— Привет, сынок. — Рус подхватил Эмиля, поднял на руки.

Следом вышла и Айдан.

— Папочка, привет. Мы ждем тебя ужинать, а ты всё не едешь. — Капризно сказала дочь и поджала губы.

Амина хотела прервать дочь, но Рус опустился к ней, отпустил Эмиля и серьезно сказал:

— Дорога очень скользкая, там идет снег. Я ехал быстро, как мог.

"Как же!" — Усмехнулась про себя Амина. Но вслух по привычке ничего не сказала. Если бы он спешил, то не пытался бы задержать Ольгу на парковке.

— Так мы пойдем ужинать, пап? — Спросил Эмиль.

Рус кивнул:

— Сейчас, только руки вымою.

Дети стали собираться в ресторан. Амина же не знала, куда себя деть. С ней Рустем не говорил, даже не поздоровался. Её не существовало, потому что тут была она, Булка.

Ужин прошёл кое-как. В основном Рус разговаривал с детьми. Когда они закончили, он обратился к Амине впервые за весь вечер.

— Возьми детей и идите в номер. Им спать пора.

— А ты? — Подняла на мужа свои серые глаза Амина.

Впервые она смотрела прямо, без страха, без стеснения. Словно хотела увидеть какой-то ответ на очень важный для себя вопрос.

— А я в бар загляну и вернусь скоро. На завтра в планах кататься в свободной технике.

Рус отвернулся, не смог выдержать её взгляда.

— Хорошо, как скажешь, — вымолвила Амина. — Дети, желайте папе доброй ночи и идемте в номер.

***

Ольгу бил озноб. Уже почти привычный. Забежала Заринка и, увидев, в каком состоянии находится подруга, убежала за градусником. Ольга только скривилась. Она не чувствовала жара. Зато чувствовала себя ничтожеством. Она почти перешла черту. Разве что не дала залезть к себе в трусы. Или дала? Память предательски стерла подробности этого временного отрезка. Она помнила смутно, смазано, как выгибалась под его руками, как отвечала на поцелуи, как хотела продолжения.

Как там, пишут в романах — «её предало тело». Но ведь не только тело. Ольгу предало её сердце, её душа. А сама она предала Макса. Да, физически у них с Рустемом ничего не было, но это только потому, что муж позвонил. И от этого так мерзко становилось, что хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю. Ольга вспомнила, что обещала Максу написать смс, что она в гостинице. «Я в номере, ложусь спать», сухо написала девушка.

Прибежала Заринка, притащила градусник.

— Давай, Оленька, измерим температуру.

Ольга отмахнулась, мол, все в порядке, но с Заринкой разве можно спорить? И Ольга подчинилась. Они ждали, пока термометр пропищит электронным сигналом.

— Хм, 37,1. Странно. Суб. фет. феб… как её. — Хихикнула подруга от того, что не смогла выговорить слово.

— Субфебрильная, — поправила Ольга устало. — Вот видишь, я же говорила, что все в порядке. Просто устала, замерзла.

— Я только не пойму, когда ты замерзнуть успела? Ты же вроде с гостем этим приехала, с Алимовым. Давай, я тебя укрою и чаю принесу, раз тебя трясет.

— Не говори про него, пожалуйста. — Попросила Ольга.

Даже простое упоминание о Рустеме отнимало силы. Заринка остановилась, соображая. На её лице застыло непонимание.

— При чем тут он, Оль!?

— При том, Зарин. — Устало проговорила. — При том, что это он — тот самый, кого я так любила в Москве. Тот, кто женился на другой, а меня бросил.

Подруга округлила глаза, зажала рот ладонью. Выдохнула, не веря.

— Да ладно! Прям тот? Ой! И как же? А Макс знает?

— Нет. И надеюсь, не узнаёт никогда.

Зарина кивнула и жестом показала, будто закрывает рот на молнию.

— Честно-честно, я никому не скажу ни слова. — Пообещала Зарина и подсела к Ольге на краешек кровати. Сложила руки в мольбе. — Расскажи мне все, пожалуйста!

***

Рус сидел в баре и пил виски. Почти все разошлись. Ему тоже пора была идти спать. Завтра вставать рано. Кататься в новой для себя технике он просил давно. Но Макс все оттягивал. Надо откатать завтра и уезжать отсюда. «Все пошло кувырком», приносились мысли в голове Рустема, «все перевернулось с ног на голову». Хотя… Если б он не приехал сюда, то никогда бы не встретил Булку, не знал бы, какою она стала. Желание коснуться её вновь, держать в своих руках, ласкать, охватило с новой силой.

Чертов звонок Макса все испортил. Он не понимал, что бы делал дальше. Не хотел думать об этом. Он просто её хотел — держать в руках, обладать ею. Он же видел, что это взаимно, что бы Ольга не говорила ему, какие бы едкие слова не бросала. Она все равно любит его, иначе не поддалась бы, не ответила на поцелуй. От воспоминания об этом по позвоночнику побежали мурашки.

Он не представлял себе, как завтра встретиться с её мужем? Как сдержаться, не высказав ему все, что думает? Может, отказаться? Уехать отсюда прямо завтра, завершив дела? Ну уж нет, решил Рус. Он ещё не опробовал то, ради чего приехал. Мысль вышла двусмысленной, пошлой. Ольга и правда, оказалась ему не по зубам.

Рус устал. Как же он устал. Сегодня в машине он, наконец, это понял. Осознал, какую чудовищную ошибку совершил тогда, десять лет назад. Нельзя было идти на поводу у отца. Но разве можно вернуть все? Разве можно исправить? Вряд ли. Она смогла остановиться, а он не мог бы, не захотел. И все было бы только хуже, сложнее, запутаннее. У него есть дети и Амина. При мысли о ней Рус непроизвольно скривился. Кажется, она о чем-то догадывается. Да и плевать! Не в первый раз. Пусть думает, что он волочится за очередной юбкой.

А ведь, Ольга где-то здесь, в этом отеле. И если в прошлый раз, она была там с мужем, то сейчас вообще одна. Рус пьяно усмехнулся. Можно даже не пытаться. Она прогонит его, не пустит, устроит скандал. Это он знал совершенно точно. Только этого не хватало! А он не сможет больше сломить ее броню. У него был один шанс, и тем он, Рустем не сумел воспользоваться.