Он собрался первым, разбудил детей сам. Амина поднялась с больной головой и выглядела соответствующе. Ей не хотелось никуда ехать, а тем более торчать на улице весь день, присматривая за тем, как Максим будет учить детей спуску. Может быть, Рустем разрешит ей остаться? Но он только подгонял ее: наказывал за вчерашнюю дерзость. И поэтому Амине ничего не оставалось, как натянуть лыжный костюм и ботинки. Было довольно рано, когда они вместе с Максом выехали в соседний посёлок, раскинувшийся у подножия Эльбруса. Дорога тянулась среди сосен, снег тут и там, проталинами искрился на солнце. Старенький УАЗик начало. Амина пригрелась в тёплой машине и тем противнее было вылезать на улицу. Макс принялся обучать Айдан. Эмиль болтался рядом, мешая и отвлекая инструктора. Макс непринужденно хохотал, болтал с их детьми, придумал занятие сыну, чтобы тот чувствовал свою полезность и в то же время не мешал. Наверное, он прекрасный отец, решила Амина, так легко управляется с малышами. Рус уехал на подъемнике на свою трассу. Амина вдруг остро почувствовала себя одинокой. Повезло этой девушке, Ольге, думала она. Хорошо, когда муж воспринимает тебя, как родную душу. Сам того не замечая, старается коснуться, поцеловать, говорит о тебе тепло и с нежностью. Вот бы Рустем был таким. Амина горько усмехнулась. Наивная, она все верит в сказку, даже по прошествии десяти лет. Ждет, что он полюбит её, как свою Булку.

Амина узнала эту историю почти случайно. Однажды в компании Марина, жена Дато, куда Амину вдруг взял с собой Рустем, рассказала ей между делом о том, что муж был влюблен в какую-то девчонку, но не женился на ней, так как выпонял обещание отца. Амина тогда чуть не умерла от боли. Она вспомнила смс, которую видела мельком на обручении в телефоне тогда ещё жениха. Надо было отказаться от свадьбы в тот день, промелькнула не в первый раз мысль. Может, и она была бы счастлива, как эта Ольга. *** Рус скатился несколько раз почти на автомате. Он имел опыт и синие трассы давались ему легко. Можно почти не следить за маршрутом, а подумать. Сегодня он встал с чёткой мыслью — поговорить с Ольгой. Но как вызвать её? Где перехватить? Макс выболтал, что сегодня жена будет весь день дома, на станции и Рус мгновенно придумал план. Откатав несколько маршрутов, он спустился к своим. Айдан опять психовала, злясь на то, что не все получается. Амина выглядела растерянной и уставшей. Пускай пострадает, решил Рус, нечего было пить лишнего и позорить его. И лишь Эмиль счастливо подавал Потапову нужные атрибуты экипировки. — Как у вас дела? — Обратился Рус к Максу, снимая очки и перчатки. — О, у нас все отлично! Айдан делает успехи. — Подмигнул ему веселый Макс. Дочка расцвела в мгновение. — Вся в отца, будет так же хорошо кататься, как папа. Макс был слишком хорош. Он был прекрасным человеком. Русу стало тошно от своей идеи, от того, что будет действовать за спиной тренера. Но отступать он был не намерен. Ему нужно было ее увидеть. — У меня встреча через пару часов, можно взять твою машину, чтобы добраться до своей тачки? — Конечно, — Макс махнул рукой. — Тут обычно никого нет, но, если вдруг что, звони, я всех ребят знаю из районного отдела. Потапов вынул ключи из кармана и кинул Рустему. — Хорошо, спасибо. — Кивнул Алимов, поймав ключи на подлёте. Машина завелась с первой попытки. Рус уселся, устраиваясь поудобнее. Он никогда не водил такую машину, но не мальчик, разберется. Авто чихнуло, дернулось и резво побежало по узкой дороге, назад, в посёлок у горы Чегет. На подъемник билеты продавали обыкновенные, бумажные и это удивило. Совсем рядом, на Азау был современный комплекс с подъемниками и т-пасс билетами, а тут — бумажный квадратик из тонкой, кассовой бумаги. Канатка не останавливалась и на кресло нужно было запрыгнуть, поймав сиденье пятой точкой. Экстрим, не иначе. Но Алимов думал о другом. О том, что, подвергая Ольга пересудам, ведь её тут все знали, он все же едет к ней на станцию. Ему жизненно важно поговорить с ней. Иначе он не сможет просто уехать, не объяснившись. Преодолев первый участок, он спрыгнул с сиденья и живо отошёл в сторону. Мимо приносились новые пары кресел, уходя на разворот и спуск. Рустем огляделся, пытаясь понять, какая из редких построек на небольшом пятачке и есть станция метеонаблюдений. Он различил кафе «Ай», о котором читал, когда готовился к поездке и ещё какую-то постройку. Народ на площадке толкался: кто спускался вниз, кто поднимался, готовясь съехать с трасс, кто-то фотографировал зимние виды на Эльбрус. Чуть ниже, за территорией подъемника он вдруг заметил небольшой двухэтажный домик, обитый невзрачным металлическим профилем. Рядом он заметил солнечные батареи, которые и питали метеостанцию. Идти больше было некуда. Рус спустился с площадки и пошел по тропинке, протоптанной в снегу, к станции. С каждым шагом, сердце его колотилось все сильнее, словно бешеное. Будто он юнец, впервые испытавший чувство влюблённости. Что он скажет? Что она ответит? Какая разница, главное, он увидит сейчас эти глаза цвета подтаявшего льда. *** Ольга пыталась занять себя мыслями о работе. Утром, когда она поднималась в домик, успела отметить, что внизу опять оттепель. Надо было идти на проверку склонов. Чегет — непростая гора. Здесь были, конечно, трассы для новичков, но так мало. Почти все склоны подходили для катания профессионалов. Но были здесь и совсем дикие места. Их облюбовали экстримщики. Они катались в технике фрирайд. Это было опасно, это щекотало нервы. Иногда природа играла с человеком и с крутых, диких склонов сходили лавины. Предусмотреть их сход — было в том числе и задачей метеорологов. Вчера она очень переживала об этом, но вечер прошлого дня перевернул всё. Теперь все её мысли были заняты вовсе не погодой, а брюнетом из её прошлого. Мурлыка терся о ноги, выпрашивая вкусности. И Ольга, обычно стойкая к попрошайничеству любимого кота, задумчиво отсыпала ему новую порцию галет. Надо отвлечься, надо поработать. Но весь день склон утопал в облаках. Внутри тучи шёл снег, мело, висела белая пелена. Даже Эльбрус не виден. Ольге показалось, что стукнула калитка, которая отделяла территорию станции. Макс? Но ещё только середина дня. Разве он не тренирует Рустема и его семью? Заныло где-то под ложечкой — противно, тревожно. Ольга услышала шаги и опасливо пошла к входной двери, затаив дыхание. Кто-то на секунду замешкался, потоптался на крыльце, а потом постучал в дверь громко и решительно.

Ольга замерла на долю секунды и отворила дверь. В серой пелене тумана повисшего на склоне облака она разглядела Рустема. Сердце ухнуло куда-то в желудок, затрепыхалось не хуже птицы в клетке.

— Ты? — Только и смогла вымолвить, делая шаг назад, чтобы интуитивно скрыться, отодвинуться от него.

Рус шагнул в тесную прихожую, где на вешалке висела яркая, в оранжевые и синие полоски лыжная куртка Макса. Рустем заполнил собой все помещение, закрыл прямоугольник входа. И Ольге нечем стало дышать. Сердце трепыхалось где-то в горле, шумно толкая кровь в уши, лишая ее способности соображать.

— Откуда? Что ты делаешь тут?

Она уперлась лопатками в дверной косяк, который вел из прихожей в коридор с лестницей. Предательски слабость обездвижила. «Все пропало», мелькнула мысль яркой вспышкой. Мелькнула и исчезла. В руке у неё так и остался карандаш, с которым Ольга расхаживала по лаборатории, увлекаемая мыслями.

— Увидеть тебя хотел. — Выдохнул Рус и Ольгу словно током ударило от его голоса.

Голоса, который она мечтала забыть десять долгих, порой бесконечных лет.

— Я тебя не звала, Рус. — Выдохнула одними губами.

— Это не имеет значения.

Как всегда, усмехнулась Ольга про себя, только он решает, что имеет значение. Рус двинулся на неё. Он был так близко, что Ольга уже различала аромат его туалетной воды, запах табака. Так и не бросил. Рус шумно втянул воздух у её уха. Уперся руками в стену и косяк, заблокировав, отрезав ей путь к отступлению.

— Изменилась так. Совсем другая стала. И все равно моя.