Связь здесь шалила, звонки часто не пробивались, а вот смс доходили и поэтому они общались посредством текстовых сообщений.

Улыбаясь, Ольга собралась к спуску. Помыла и уложила свои цвета темного шоколада волосы в аккуратное каре, накрасила глаза, выделив их стрелками. Глаза ее бледно-голубого оттенка так становились ярче и выразительнее. Теплый костюм из футера с начесом и кожаная куртка, кроссовки и тонкая трикотажная шапочка с собой, если совсем холодно будет.

У неё был абонемент на подъемник, но даже если б и не было этой бумажки, её итак знали все сотрудники канатной дороги и кафе, отелей внизу. И знали опять же, благодаря Максу. Он со своим жизнерадостным и веселым характером становился душой в любой компании. За глаза местные прозвали Ольгу "наша горная принцесса", намекая на её строгий характер и немногословность. И только Макс знал её настоящей. Только с ним она могла шутить и смеяться, как когда-то в прошлой, такой далекой теперь жизни.

Ольга закрыла дверь на замок и через минуту вышла на смотровую площадку, которая расположилась между первой и второй очередью подъемника. Поздоровалась с Анзором, который сегодня встречал туристов на пересадке.

— Привет, привет, красавица! Вниз поедешь? Макс рано сегодня, первый спускался.

— У него ученики. — Пояснила Ольга, усаживаясь на сиденье.

Эта часть подъемника была парной и открытой. Канатка была, наверное, ровесницей Ольги и только долгое житье-бытье на метеостанции доказало девушке безопасность подъемника, не смотря на скрип деталей и облупившуюся местами краску. Хозяин канатной дороги не хотел тратиться и вкладывать деньги. Точнее сами механизмы были надёжными, за ними ухаживали и следили, а вот подъемный фонд оставлял унылое впечатление. Спускаясь вниз и любуясь привычным уже пейзажем, Ольга вспомнила, как впервые поднималась на станцию на этом подъемнике.

Канатку она трепетно любила, потому что именно она подарил ей Макса. Они случайно оказались на одной лавочке, и Олька сначала даже не заметила, кто сел рядом. Она видела только лыжи в мужской руке слева.

Состояние её было тогда настолько тошным, что никого она не видела и не слышала. Просто приехала на станцию, даже не представляя, что метеопункт затерялся в горах на такой высоте. Ничего о нём она не знала, да и не до того ей было. Хорошо, что перестала без причин рыдать, безостановочно и горько, оплакивая свою несчастную судьбу. Уже прогресс!

Когда канатка преодолела первую гряду и вдруг повисла над ущельем, у Ольги захватило дух от страха. Она вцепились в металлический поручень и задышала часто-часто. Сиденье покачнулось и остановилось. От ужаса распахнулись глаза. Прошла минута, другая, но ничего не происходило. Они так и висели прямо в небе посреди ущелья. Под ногами где-то метров в пяти-семи багрянцем раскинулся осенний лес, а над головой, куда только хватало взгляда, простиралось пронзительно синее небо. И только далеко впереди, за ущельем виднелись лысоватая, каменистая вершина, куда и убегал трос канатной дороги.

— Опять ребята шутят. — Улыбнулся сосед.

Шутят? Ничего себе шутки — разозлилась Ольга — напугать людей, заставить их болтаться между небом и землей. Начиналась паника. От напряжения побелели костяшки пальцев, которыми она вцепились в поручень. Появилось неконтролируемое желание спрыгнуть. Головой она понимала, что это — бред и кажущаяся близость к земле обманчива, но паническая атака не спрашивает, когда ей накрыть волной. Ольга заерзала на сидушке, совершенно переставая контролировать свои чувства.

— Тише, — вдруг сказал сосед уверено и твердо, голос его действовал терапевтически. — Дыши носом, вот так.

Он начал дышать, и Ольга повторяла за ним. Паника отступила. Сосед перехватил лыжи другой рукой и накрыл правой ладонью её руку. Он даже не глядел на неё, просто держал своей рукой руку, давая ей какую-то точку опоры и уверенности.

— Смотри, орёл. — Он указал подбородком в небо, и Ольга послушно проследила взглядом. В небе парила величавая птица. Раскинув крылья, она словно качалась на волнах — ловила потоки воздуха.

— Как им не страшно? — Наконец, подала она голос. — Не боятся высоты.

— Они для того и придуманы, чтобы парить под облаками. — Улыбнулся сосед, щурясь на осеннем солнце. — Меня Макс зовут, а тебя?

— Оля. — Просто сказала она, даже не подозревая, что только что с ней познакомился самый завидный холостяк всего горнолыжного курорта — шатен с золотистыми волосами и удивительными, почти чёрными глазами, Максим Потапов, бывший спасатель и вот уже пару лет как инструктор по горным лыжам на Чегете.

На среднюю площадку они поднялись друзьями и с тех пор Макс при любой возможности появлялся на метеостанции и проведывал Ольгу, если она была не в городе, где находилось НИИ. А потом Ольга упросила начальство поселиться прямо при станции. Надоело мотаться для замеров почти 130 километров по узенькой дороге.

Сначала руководитель был против, но постепенно сдался.

— Как ты там будешь одна? — Ужасался он. — А вдруг непогода. А ночью?

— Ну, что может случиться? — Парировала Ольга. Ей казалось, что страхи надуманы.

— Как это что? — Возмущался начальник, годившийся Ольге в отцы — добрый, седовласый Сергей Степанович. — Я за тебя ответственность несу.

— Там нет никого на горе, только ветер шумит. — Смеялась она и сыпала главным аргументом. — Коллеги-астрономы с обсерватории, вон, сколько лет на Пике Терскол живут, и ничего.

— К коллегам-астрономам ведет дорога. Там снабжение, там территория, там транспорт и связь. А у нас? — Возмущался Сергей Степанович.

— И у нас все будет. — Не сдавалась Ольга. И Степаныч махнул рукой.

Ольга полюбила станцию. И с удовольствием проводила на ней все свободное время. Делала работу, следя за состоянием снегов, льда, атмосферы, контролируя показатели загрязнения окружающей среды, вела метеонаблюдения. Наводила там порядок, обустраивая домик. Кроме рабочих помещений, где стояла аппаратура и старенький компьютер, в домике обнаружился санузел, помещение, которое она переоборудовала в кухню и две комнаты на втором, мансардном, с покатой крышей этаже. Из них Ольга и соорудила свою служебную квартирку, превратив их в гостиную и спальню. Солнечные батареи, установленные на территории станции давали достаточное количество энергии, чтобы обеспечить автономную ее работу. Туристы, поднимающиеся полюбоваться видами на Эльбрус с горы Чегет, и лыжники, приехавшие кататься, были порой немало удивлены, когда видели молодую, худощавую женщину с темными волосами и стрижкой каре, которая везла на гору огромные сумки. В них была то посуда, то текстиль, то мелкая техника — все то, что удалось прикупить в очередную вылазку в Нальчик на ее не сильно высокую зарплату.

Бывая в городе или в поселке в долине, она звонила домой и подолгу болтала с мамой или с сестрой Танькой. Вадюха заканчивал в этом году 9 класс, он повзрослел и стал подростком. Танька жаловалась на него, а Ольга только смеялась и удивлялась, как же быстро он вырос в угловатого и неуклюжего юношу. Мама бодрилась, держалась молодцом, но Ольга заметила, что она сдала, ее все чаще мучило давление. В такие моменты Ольга радовалась, что рядом с мамой есть сестра и чувствовала свою вину за то, что сама уехала за полторы тысячи километров от дома. Мама уже даже не звала ее обратно, как в первые годы. Галина Ивановна была спокойна за Ольгу. Увидав однажды Макса, когда они-таки вырвались в отпуск в Москву, она успокоилась. Зять ее вполне устраивал.

Спустившись вниз, Ольга решила заглянуть к Зарине. Кажется, сегодня ее смена в кафе у подножия. Зарина была на месте. Они немного поболтали, и Ольга отправилась пешком на остановку, откуда ходила маршрутка до города. Пройдя метров сто, она услышала позади звук притормаживающей машины.

— Дахе!* — Окрикнул ее мужской, смутно знакомый голос. Она обернулась и узнала владельца одного из ресторанов на их курорте, Зелимхана. — О, Оленька! Не признал тебя, думаю, вай, что за красавица идет пешком? Садись, подвезу.