— Но домой ты не вернешься?

— Зачем? Снова травить душу воспоминаниями? Я уже не наследник, так что Итония проживет без меня, а я без нее. Все, Рита, закончили эту тему. Сейчас Эвелина вернется, ругаться будет, что я опять в прошлое провалился. Иди обедать, я тоже что-то съем, хочу на вечернем заседании поприсутствовать. Там интересно будет.

В этот момент вернулась Эвелина.

— Рон, я попросила принести обед сюда, ты не против? Или хочешь идти обедать вместе со всеми?

— Нет, отдохнуть хочу, напряжение снять. Ты и на Риту заказала?

— А вот Рите я бы посоветовала вернуться и поддержать отца. Там все оставшееся время ему мозги прочищали. Так что поддержка близкого человека ему сейчас очень нужна.

— Не знаю, смогу ли быть поддержкой после всего, что услышала от Рона! Но ты права, Эвелина, на обеде поприсутствую, но после, наедине…

Ритара выбежала из комнаты и поспешила в обеденный зал. Отца за столом не было. К ней подошла Элисабет, и тихо сказала: — Твой отец пошел к себе, не выдержал осуждения. Так что иди, утешай.

— Боюсь, что мои утешения ему не понравятся!

— С братом поговорила?

— Да, он все не рассказал, пояснил, что это не для девушек. Но основное я узнала. Так что утешать не стану. Он получил, что заслуживал. Но пойду, обедать одной как-то неудобно!

— Хочешь, садись с нами!

— Нет, мне одной надо побыть. Подумать. Спасибо за поддержку.

Ритара вышла из зала, пошла в сторону гостевых покоев. Настроение было на нуле. Хотелось сесть где-нибудь в уголке и подумать, как жить дальше. Теперь было ясно, что то, что больше всего она желала, примирение отца и брата, неосуществимо.

Она присела на диван в малой гостиной, рядом с парадной столовой, задумалась. На душе было тоскливо. Она никак не ожидала от отца такой несправедливости! Даже не переговорить с Роном, сразу поверить в его виновность! Отдать в руки жестоким дознавателям и даже не поинтересоваться методам, которыми сопровождали допросы! Рон прямо не говорил, но и без того было ясно, откуда у него ожоги, о которых он упоминал. Господи, неужели отец знал о пытках и ничего не предпринял! Как же плохо она его знала! Неожиданно для себя слезы сами потекли из ее глаз, от жалости к брату.

— Ритара, вдруг раздался знакомый взволнованный голос, что с вами, вас кто-то обидел? — перед ней стоял вчерашний знакомый, Эдгар.

— Переговорила с братом, он кое-что рассказал, как с ним обошелся отец. Вот, не выдержала…

— Успокойтесь, прошу вас, — Эдгар смотрел сочувственно, — Я вас хорошо понимаю. Переговорил с кузиной, она мне кое-что прояснила. Не переживайте, ваш брат сильный человек, и сейчас у него все хорошо. Эвелина чудная девушка, они любят друг друга. Я ее хорошо знаю, у нас в чем-то схожие судьбы. Мой отец тоже погиб на том балконе, но смог закрыть меня собой. Меня вдова Эвальда, деда, хотела матери и бабушке отдать, Эльриан спас. Он же меня и успокоил, сказал мне, что папа не умер, а ушел к Богу. Я лет до десяти верил, что он за мной с небес наблюдает, что бы его порадовать я и учиться старался хорошо, и бояться перестал, а до этого трус был отчаянный! Мы с Эвелиной росли вместе, как брат и сестра, меня тетя Сабрина, ее мать к себе взяла.

— Мы с Роном тоже в детстве были все время вместе. Мама умерла после моего дня рождения, мачеху Рон просто ненавидел, причем взаимно. Мы первый раз поругались, когда я ее мамой назвала. Он тогда полдня меня ругал, объяснял, что она не мама, а мачеха, и нам ее любить не за что, она-то нас ненавидит, особенно его, так как он впереди ее сына в очереди на трон. Я теперь понимаю, как он был прав! Спасибо, Эдгар, надо идти на обед, хоть отец и виноват перед Ронгвальдом, но совсем его бросать одного не стоит!

Эдгар подал девушке руку, помогая подняться с дивана и они пошли в парадную столовую. И тут Ритара с удивлением увидела, как по правую руку от отца, усаживаются Эвелина и Ронгвальд.

***

Эльриан пребывал в тихом бешенстве, но внешне это не было заметно, особенно для сторонних, совсем не знающих его наблюдателей. Аннабель состояние мужа оценила сразу, как только он вошел в детскую, примыкающую к покоям императрицы.

— Как тут мои любимые девочки? — улыбнулся он, обнимая жену сзади. Только что наевшаяся Эстрелла отреагировала громким «Увау» и сразу попыталась вцепиться в падающую на лоб отца прядь. Уже наученный горьким опытом Эльриан успел отстраниться, на что дочь скривилась и высказала свое недовольство еще одним звуком, вроде «Бубаву»! Аннабель, решив прояснить ситуацию, передала одетую в темно-красное платьице дочь в руки няньки, однако маневр не удался и капризница разразилась громким плачем, успокоившись только на руках отца, которому немедленно вцепилась в волосы.

— Что у нее за страсть выдирать мне волосы?! Каждый раз, как беру на руки, сразу вцепляется! — чуть обиженно спросил император, осторожно освобождая волосы из ручек дочери. Попытка занять принцессу погремушкой не увенчалась успехом, волосы привлекали ее больше. И тут пришло время малышке совершить большие дела и, несмотря на ее протест, нянька все же унесла ее менять подгузник. Аннабель, пользуясь моментом, обратилась к мужу:

— Эль, что стряслось? Я давно тебя таким злым не видела!

— Что, так заметно, вроде старался не показать настроения!

— Не переживай, не заметно для всех, но не от меня!

— От тебя не спрячешься! Представляешь, эта толпа коронованных сплетников, вместо того, что бы обсудить обращение к Совету Унии по поводу Обена, дружно начала обсуждать происшедшее с Ронгвальдом! Два часа перемывала косточки Рейджену! Тот, бедняга еле высидел, сейчас, наверное, злой, как черт. Боюсь, как бы не уехал раньше времени! Я уже приказал найти поломку в его челноке, и заблокировать старт. Решение, принятое не полным составом монархических планет не произведет нужный эффект. А все эта невозможная старуха Виттория, дернул черт ее с вопросами вылезти! Я решил, что сегодня Габриэля не выпущу, завтра с новыми силами пусть созерцают. Может за ночь позабудут о Ронгвальде.

Эльриан отправил младшего секретаря передать Габриэлю, что его появление переносится на завтра, поцеловал жену и заснувшую дочку и отправился на обед с главами планет. К его удивлению, Ронгвальд с Эвелиной тоже присутствовали в зале. Рон демонстративно сел по правую руку от отца, посадив между собой и Рейдженом Эвелину, по его левую руку села Ритара. Эльриан усмехнулся, поприветствовал присутствующих и дал команду подавать блюда.

Эллана, саммит.

За тридцать минут до начала обеда, Ронгвальд остановил уже готовую дать команду роботам Эвелину.

— Подожди! Я так понял, что мне стоит присутствовать на обеде. Более того, показать, что между нами с отцом все нормально. Надо подрезать сплетникам языки. Нечего полоскать грязное белье Итонии! Мы сами между собой разберемся!

Он поднялся, протянул руку Эвелине, и спросил: — Ты со мной?

— А ты как думаешь? — ответила девушка, принимая его руку. Она взяла коммфон и, соединившись с дворецким, приказала приготовить места для них по правую руку от Рейджена. Взявшись за руки, пара направилась в покои, отведенные правителю Итонии.

Ронгвальд застал Рейджена, командующего слугами, судорожно собирающих вещи. Оглядел кавардак, и громко произнес:

— Опять, вы, отец в своем репертуаре! Чуть что, бежите от трудностей!

— Что тебе здесь надо? — недовольно спросил король, — ты уже все сделал, что бы меня облили грязью!

— Ну, положим, сделал все не я, я только озвучил итог, и потом, неужели вы, отец, рассчитываете, что вам дадут спокойно уехать? Эльриан специально собрал этот саммит, что бы выработать обращение к Унии с просьбой выдать мандат на силовое решение проблемы Обена, но для этого требуется единогласное решение всех планет, входящих в состав Союза монархических планет. Только тогда оно возымеет нужный эффект! Так что взлететь с планеты тебе вряд ли позволят!