Шен несколько раз перечитал написанное.

— Как думаешь, сможешь? — нарушил молчание стоящий справа беловолосый человек.

Шен перевел на него взгляд. Один глаз у этого мужчины был черным, словно уголь, в то время как другой горел угрожающем багрянцем. Этот глаз приковывал к себе, и Шен уже не смог отвести взгляда.

— Смогу что? — переспросил он.

— Стать человеком с достойной жизнью.

Шен непонимающе нахмурился. Человек перед ним усмехнулся и перевел взгляд на надпись. Шен наконец-то смог избавиться от зрительного контакта и заморгал, словно пытаясь сбросить наваждение.

— Ты не понимаешь, о чем я? — глядя на надпись, спросил беловолосый человек.

Шен ничего не успел ответить. Настроение беловолосого резко переменилось, он развернулся к Шену и вцепился пальцами в его шею. Притянув его к себе, он выдохнул тому в лицо:

— Не относись к деньгам с таким пренебрежением! А-ха-ха-ха-ха!

Шен подскочил, вырываясь из цепких объятий сна. Голова шла кругом, а тело знобило. Он оперся руками о кровать и перевел дыхание.

В комнате царил полумрак, но у дальней стены, словно звезды в безлунном небе, горели несколько свечей. Шен обвел взглядом пространство вокруг себя, пытаясь углядеть, куда делась киноварная печать. Ни возле подушки, ни на полу ее не оказалось. Шен полностью скинул одеяло, надеясь, что печать соскользнет на пол вместе с ним, и тут заметил ее на прикроватной тумбе.

— Как она там очутилась? — удивленно пробормотал он, потянувшись к печати.

Его пальцы сжали резкие грани, поверхность печати была холодной, словно ее только что вытащили из колодезной воды. Этот холод был немного болезненным, и вместе с тем успокаивал. Шен притянул печать к себе и сжал двумя руками.

Просидев так какое-то время, он ощутил, что глаза вновь закрываются. На дворе была глухая ночь, и он все еще недостаточно выспался и отдохнул. Шен разжал руки и посмотрел на киноварную печать. Нужно положить ее как-то так, чтобы наверняка не выпустить во сне.

Он заметил на подушечках пальцев красные следы. Присмотревшись, потер их друг о друга и понял, что это какая-то краска. Должно быть, сжимая печать в руках, он дотронулся ими до оттиска. Шен перевернул печать и вгляделся в рисунок. Освещение было плохое, да и рисунок перевернут, было трудно разобрать, что же именно вырезано на печати.

Старейшина пика Черного лотоса огляделся по сторонам, но не заметил ничего такого, на что можно было бы поставить оттиск печати. Тогда, недолго думая, он приложил ее к своей ладони.

Внезапно руку обожгло. Киноварная печать стала плавиться и течь, будто разогретый сургуч. От неожиданной боли Шен вскрикнул и затряс рукой, пытаясь сбросить раскаленную субстанцию, в которую превратилась с виду такая безобидная печать, но та словно живая вцепилась в руку и змейкой обвилась вокруг запястья. Через мгновение она обратилась алым каменным браслетом со сложной гравировкой. Тот мгновенно остыл, словно и не было никогда нестерпимого жара. Только ожог на ладони в том месте, куда Шен поставил печать, свидетельствовал о том, что произошедшее не было сном.

[Поздравляем!] — разразилась Система. — [Приобретенный предмет «Защитная печать» успешно прокачан до сюжетного предмета «Браслет киноварного цветка»! Главному герою Шену начислено +100 баллов!]

Вернувшийся в комнату Муан увидел, что Шен сидит на кровати и остановившимся взглядом смотрит на свои руки. Мечник подошел к кровати и присел перед ним.

— Что случилось? — Он потянул на себя обе его ладони.

Брови старейшины пика Славы поползли вверх. В то время как в центре ладони правой руки четырнадцатиконечная звезда была белой, словно лунный свет, в центре левой красовался ожог, под которым, словно клубок, расползлись тонкие красные нити-линии.

— Я обжегся.

Муан поднял взгляд на его лицо и нахмурил брови.

— Как ты умудрился это сделать?

— Сам не знаю… Я спал и никого не трогал…

— Но что-то ты все же тронул? — догадался Муан.

— Сам в шоке, — честно признался Шен.

«Система, подобная хрень происходит, потому что я теперь главный герой? Ни тебе предостережений, ни квестовых заданий, привязанных к предмету! И сюжет теперь я предсказывать не могу. Это всегда так сложно?!»

[Смею вас уверить, Ал тоже никогда ничего не предсказывает и заданий от меня не получает. И все же он главный герой.]

Звучало разумно. Шен на мгновение устыдился своих жалоб и посочувствовал Алу, который, в отличии от него, вообще не был уведомлен о своем статусе и посвящен в «правила игры».

Прославленный мечник тем временем вздохнул.

— Ложись. Я принесу ранозаживляющую мазь.

— Снова твои мази, — усмехнулся Шен, поудобнее устраиваясь на кровати. — Я все еще жду, когда ты покажешь мне эту тайную комнату, где хранишь свои запасы «на всякий случай»… Уверен, ее размер больше твоей спальни.

Не поддаваясь на провокации, Муан подал ему небольшую бутылочку.

— Выпей пару глотков. Я взял у старейшины Зага лекарство.

Вынув пробку, Шен с подозрением понюхал содержимое. Тут же его голова закружилась от одного лишь запаха.

— Сколько я просплю, выпив это?

— Можешь не пить, если не доверяешь мне.

Шен пристально посмотрел на Муана. «Этот старейшина пика Славы всегда умел так манипулировать, или только недавно научился?»

Вздохнув, Шен сделал два больших глотка. Тут же его глаза закрылись.

Муан аккуратно удержал его голову и опустил на подушку. Затем бросил еще один внимательный взгляд на руки «проклятого» старейшины. Браслет, незнамо когда появившийся на его руке, выглядел странно. Шен не из тех, кто любит дополнительные украшения. Муан дотронулся до браслета и чуть приподнял. Он заметил, что кожа под ним выглядит красной. Снять браслет не вышло. Казалось, он достаточно широк и легко соскользнет с руки, но отчего-то этого не происходило, а Муан побоялся применять силу.

Что за странности происходят? Сначала он обжегся не понятно обо что, теперь этот взявшийся из ниоткуда браслет. Покачав головой, Муан отпустил руку хозяина Проклятого пика и ушел за мазью.

Теплый солнечный свет проникал под сомкнутые ресницы. Во всем теле ощущалась легкость и наполняющая каждую клеточку энергия. Давно Шен с таким наслаждением не открывал поутру глаз.

Прямо перед его носом разломили круглую гравированную пластину. Не успел Шен подумать, что это какое-то странное утреннее приветствие, как поток энергии, вырвавшийся из разлома, ударил в лицо и словно впитался в кожу. Хозяин Проклятого пика оторопело заморгал.

— Что это такое? — воскликнул он, подскочив на кровати.

Муан, который и разломил ту пластину, выпрямился и откинул разломанные части в сторону. Обведя взглядом помещение, Шен увидел, что пол с левой стороны от мечника завален сломанными вещами. Справа же на кушетку, столик и частично кровать, на которой спал Шен, были нагромождены различные предметы, начиная от украшений, заканчивая деревянной утварью с искусной резьбой и свитками.

— Ты выспался? Хорошо себя чувствуешь? — внимательно рассматривая его лицо, уточнил Муан.

— Чем это ты тут занимаешься? — с подозрением спросил Шен.

Муан обвел взглядом окружающее пространство.

— А, ну да. Не подумал, тебе нужно объяснять такие вещи, — закивал мечник, и Шен ощутил себя недалеким учеником под взором великого наставника.

— Это все артефакты, позволяющие быстрее восстановить уровень духовной энергии, — продолжил Муан. — Обычно их используют в экстренных случаях, когда нет времени на длительную медитацию.

Шен уставился на ту гору, что возвышалась слева от Муана.

— Они одноразовые? И ты сломал их все? Сколько лет собирались эти запасы?

— Думаю, наш случай вполне можно назвать экстренным. Если кто-то возмутится — я сам отвечу.

Шен с подозрением посмотрел на него.

— То есть, это были не твои личные запасы?