Помещение, в центре которого возвышалась над туманом круглая платформа-механизм, оказалось больше, чем представлялось изначально. Шен прошел всего лишь полпути, когда ему стало казаться, что прошло очень много времени.

А в следующий момент он замер, потому что услышал характерный шипящий звук.

«Показалось!» — резко сказал он сам себе и возобновил шаг. Секунд десять он и в самом деле способен был убедить себя, что показалось. Но затем его коснулось нечто, движущееся под туманом. Это нечто нагло проползло по его сапогу.

Шен ощутил, как сбилось его дыхание, а пульс ускорился вдвое.

«Я ничего не вижу, ничего не вижу! Это всего лишь воображение! Под туманом ничего нет!»

Шен сделал несколько стремительных шагов вперед. На одном из таких шагов он наступил на нечто мягкое и покатое, и это нечто тут же взвилось в воздух и впилось в его ногу.

Ему было все сложнее дышать. Благо, «нечто» не выпрыгнуло из тумана, и часть его еще не ускользнувшего в полную панику сознания продолжала упорно убеждать, что это вовсе не то, о чем он думает.

«Это веточка. Укололся веточкой», — как одержимый твердил себе Шен.

Как иронично: иметь полную сопротивляемость к ядам, и панически бояться змей, которые в принципе не способны ему навредить! Но разум тут оставался бессилен, а воздух все хуже поступал в легкие.

На мгновение страх змей вытеснил еще больший страх: Шен понял, что Муан почувствовал его панический ужас и несется к нему.

— Я справлюсь! — рявкнул он, оборачиваясь, и перед выходом замерцал барьер.

Муан ударился о него и замер с той стороны.

— Я справлюсь… — отвернувшись, тише повторил Шен, когда осознал, что Муан в безопасности.

Замерев перед барьером, Муан напряженно следил, как драгоценный человек в красном одеянии, скользя сквозь туман, медленно продвигается к платформе. Страх, который он ощущал как отголосок чужого ужаса, тяжелым набатом стучал в груди вместе с биением сердца.

А еще страшнее было то, что Шен задыхался. Просто задыхался, не в состоянии сделать следующий вдох.

Он вполз на платформу, с трудом удерживаясь на четвереньках и не имея сил на то, чтобы перевести дыхание.

В центре механизма он разглядел шар-зрачок, который опоясывали ряды вращающихся пластин с рисунками. В холодном отрешенном отчаянии Шен осознал, что требуется не просто нажать на центр, но и выстроить рисунки в нужном порядке.

Воздух застревал в груди, а из-за боли в сердце на глаза навернулись слезы. Муан прав — он был слишком самонадеян. Это не то, с чем можно справиться силой воли. Просто не то.

Змеи были на рисунках. Две маленьких, одна длинная, две маленьких… Три длинных… Одна длинная и дважды две маленькие.

Это… Это точно змеи, или триграммы расплываются перед глазами?

Шен принялся вращать круги, но трясущиеся пальцы срывались с шершавого камня.

Поддается…

Скрежет застарелого механизма смешивается с шипением змей. Шен отдергивает руку — змеи на платформе, они ползут к нему. Серые, почти как туман, только яркие глаза и языки.

Он замирает, не в силах завершить движение. Он не может дышать и не может пошевелиться.

Он… не может умереть здесь.

Если он сейчас умрет, Муан… Что будет с Муаном?

Змеи перед глазами расплываются, как туман.

Если он сейчас умрет — барьер, огораживающий помещение, разрушится, и Муан… Муан ведь тоже умрет, ступив в туман.

«Нет».

Горло сдавило. Шен ударил себя в грудь, но это не помогло сделать ни вдоха.

Еще один рывок… Триграммы выстроились в нужной последовательности. Оставалось нажать на шар.

Золотая змея свернулась в центре платформы, обхватив кольцами шар-зрачок. Шен уставился на нее пораженно, словно не мог до конца поверить в степень своего невезения. Его губы искривились в усмешке. «Главный герой?» Как самонадеянно он поверил в свою удачу, и это после всего, что было… Если бы Система была здесь, она бы уже засмеяла его. Сказала бы что-то вроде… «Если вы умрете — то вы умрете. Finita la commedia».

На грани ускользающего сознания Шен потянулся вперед и опустил руку в центр шара-зрачка. Его ладонь легла на змею. Шен вдавил эту змею прямо в шар.

Раздался щелчок. По помещению пронесся порыв свежего воздуха. Туман всосался в отверстия по периметру комнаты, а змеи юркнули вслед за ним.

Шен не смог вдохнуть свежий воздух. Он чувствовал, что падает, и его тело оплетают змеи, и он сам распадается на змей и уползает в разные стороны.

Он… видел впереди женщину… Он двигался за ней. Его взгляд был направлен на нее, с такого низкого ракурса, словно он был… змеей. Змеей, способной видеть, как человек.

Женщина была не одна. Рядом с нею шло двое мужчин. Одного из них она держала за руку.

Они шли вперед, поворот за поворотом, развилка за развилкой. И остановились перед…

Внезапный страх объял все его тело. Остановились перед…

Впереди… То, что впереди…

Барьер разрушился в тот миг, когда фигурка в красном, словно срезанная с веревочек куколка упала на платформу. Муан бросился вперед, пересекая разделяющее их расстояние за несколько стремительных шагов.

Шен лежал на боку на платформе, его правая рука все еще находилась в центре механизма и ее кольцами оплетала золотистая змея. Она впилась в ребро его ладони и, кажется, подохла. Муан сорвал ее и откинул далеко прочь.

— Шен?

Он дотронулся до его плеча, перевернул на спину. Руки мечника дрожали. Шен не дышал.

Муан осторожно, почти что несмело дотронулся до его подбородка и, склонившись так, что волосы упали на платформу, коснулся бледных губ своими и вдохнул в его легкие воздух.

Снова. Еще раз.

Остальные приблизились к платформе, Лев и Рэн смотрели напряженно-взволнованно, а барышня Сун Ло против воли зарумянилась.

Шен сделал резкий вдох, словно поднялся из пучин на поверхность, выгнулся вперед и закашлялся. Отдышавшись, он словно потерял остаток сил и вновь откинулся на платформу. Его глаза смотрели на мечника, склонившегося над ним.

Все слова, обвинения в безрассудности, признания — будут сказаны позже. Шен просто смотрел на него, а Муан тонул в облегчении оттого, что может видеть этот взгляд.

А затем он поднес к губам его руку и, прильнув к месту укуса, стал высасывать яд, ни на мгновение не отрывая взгляда от глаз Шена.

Тот вздрогнул, когда губы мечника коснулись его руки, но больше ничего не сделал, затаив дыхание наблюдая за каждым движением Муана. Только спустя время он, наконец, пришел в себя настолько, чтобы попытаться вывернуть руку и мысленно произнес: «Не нужно, ты же знаешь, что дело вовсе не в яде».

Муан удержал его руку и, упреждая новые попытки, ответил:

«Яд тебя не убьет, но это не значит, что он безвреден. К тому же, пусть остальные думают, что на тебя все же подействовал яд, не так ли?»

Шен краем глаза видел чужое присутствие, но ему было слишком лень повернуть голову и посмотреть, что там делают остальные. В одном Муан прав: раскрывать перед всеми его постыдную слабость было не самой лучшей идеей. Кто-нибудь типа Рэна сможет попытаться использовать это против него, а Лев и вовсе может начать подозревать, что Шен перед ним — другой человек, ведь оригинал змей никогда не боялся.

Муан, в последний раз сплюнув яд, помог ему встать на ноги. Шен ощутил внезапно накатившую слабость и с трудом устоял, уткнувшись в грудь прославленного старейшины пика Славы.

— Думаю, нам всем не помешает отдых, — произнес тот, удерживая его за плечи.

Никто не стал возражать, издалека доносились восторженные восклицания Сун Ло:

— Поверить не могу, этот человек в самом деле невосприимчив к ядам! Его кровь, должно быть, просто сокровище!

Муан покосился на нее, но девица снизила голос и больше ничего слышно не было. Шен выпрямился, настороженно осмотрелся, и, наконец, выдохнул с облегчением, убедившись, что все змеи исчезли.