— Может, я что-то пропустил?

Много листов были не подшиты в дневник, а просто всунуты между страницами в беспорядке. Вскоре Шен заметил, что и страницы некоторые отсутствуют, а текст обрывается на полуслове. Было похоже, что когда-то этот дневник рассыпался по полу, а кто-то впопыхах собрал листы и небрежно засунул их под обложку. Пока он пытался составить из увиденного текст с началом и концом, Ер привлек внимание своим предположением:

— Может, проход в гробу? Неспроста этот гроб такой большой. Может, стоит их все открыть и проверить? Вдруг внутри сокровища?

— Не тревожь покой мертвых, — зловещим тоном отозвался Шен, не поднимая головы от дневника.

«Смерть в этом месте не являлась концом, как жизнь не бывает началом. Гробница Юйду словно воплощала в себе истинную суть вещей, в которой жизнь и смерть — две линии параллельного цикличного потока. Возможно, если бы я понял это раньше, никто не умер бы здесь, но каждый остался бы памятью этого места».

— Да ну тебя. — Ер передернул плечами и отвернулся, продолжив отчищать крышку.

Под рукой блеснуло. Ер уперся животом в гроб и потянулся за поблескивающей штуковиной в центре крышки. На вид блестело оно как золото, да и формы было вычурно-изящной, завитки складывались в цветок, в центре которого круглый белый нефрит перемежался золотыми линиями, уложенными в знак долголетия.

— Смотрите, что здесь!

Шен оторвался от чтения, обернулся, но остановить Ера не успел. Горе-писака сжимал в руках круглую золотую штуку, очевидно, ранее покоящуюся в крышке большого гроба. В следующий момент нечто щелкнуло, и песок, доселе смирно обволакивающий гробы и ноги заклинателей, принялся подниматься, закручиваться в маленькие смерчи, а затем вихрем пронесся по помещению.

Шен выставил барьер, но песок прошел сквозь него, почти не встречая сопротивления.

— Черт! Все на выход!

Заклинатели кинулись к воротам ровно в тот момент, когда тяжелые створки с грохотом захлопнулись. Лев ударился о них, пытаясь толкнуть плечом, но его попытки были словно капля в море.

— Положи эту штуку назад!! — заорал на Ера Шен.

Песок все набирал обороты. Сейчас он больно бил по лицу, трепал и рвал одежду, но ни у кого не оставалось сомнений, что через минуту они не смогут удержаться на ногах и станут полностью бессильны перед разбушевавшейся в помещении стихии.

Ер бестолково попытался приладить золотой цветок обратно на нужное место.

— Не выходит!

Шен с трудом приблизился к нему, прорываясь сквозь ветер и песок, и вырвал золотой предмет из рук. Посмотрев на цветок и место в центре гроба, откуда умудрился выковырять его Ер, Шен вскоре понял, что пытаться вернуть все как было бесполезно. Муан пробрался сквозь смерч с противоположной стороны и навалился на гроб, пытаясь отдышаться.

— Лев! Лев! Барышня Сун Тян! — попытался перекричать вихрь Шен. — Идите сюда!

Ер закрылся рукавами и присел на корточки возле гроба. Так ветер бил чуть слабее, но выжить все равно не получится: с каждым оборотом песчаный вихрь становился плотнее, словно песок брался из воздуха. Вздрогнув от посетившей его догадки, Шен поднял голову и посмотрел вверх. Глаза тут же резануло от ударивших в них песчинок, и он быстро заморгал, но смог увидеть ручьи и потоки песка, текущие прямо с потолка.

Шен тряхнул головой. Песок был в глазах, на губах и даже в легких. Надо было срочно что-то сделать, иначе они погибнут.

Муан потянул его вниз, и они вместе присели за гробом, немного укрывшись от ветра. Говорить вслух было почти невозможно, но они переговаривались мысленно:

«Возможно, если мы укроемся тканью и переждем — то сможем выжить», — предположил Муан.

«Кто знает, не заполнится ли эта комната песком целиком, — возразил Шен. — Где барышня Сун и Лев?»

Муан чуть опустил рукав, но все равно ничего не увидел из-за завесы песка.

«Должен быть способ выбраться из ловушки! Он всегда есть!..» — Шен закусил губу и почувствовал во рту песок. Он принялся отплевываться, уткнувшись макушкой в гроб. — «Гробы!» — дошло до него, и он закричал:

— Лезьте в гробы!!

Они с Муаном вскочили одновременно и, не сговариваясь, налегли на тяжелую крышку. Та поддалась, и вскоре они отодвинули ее достаточно далеко, чтобы можно было протиснуться внутрь.

— Лев! Ты слышишь?! — закричал Шен.

— ВСЕ В ГРОБЫ! — еще раз прокричал Муан. — «Давай, лезь», — это, мысленно, Шену.

«Ты лезь».

«Я за тобой».

— Что вы стоите, придурки?! — завопил Ер и первым, отпихнув Муана, забрался внутрь.

Песок с потолка стал обрушиваться уже не ручьями, а настоящими потоками. Шен и Муан протиснулись в гроб друг за другом. Шен попытался было еще раз позвать Лева, но Муан толкнул его вниз и быстро вернул крышку на место.

«Он поможет барышне Сун и спрячется в другом гробу!» — уверил он Шена.

Оставалось только надеяться, что так оно и будет. В конце концов, центральный саркофаг в любом случае был недостаточно большим, чтобы вместить весь их отряд.

Когда крышка была задвинута, в гробу установилась кромешная темнота, а из-за того, что песок врезался в стенки снаружи, стоял тихий гул. Муан облегченно выдохнул и замер, осознав, что буквально лежит на Шене. Попытавшись устранить эту неловкость, он приподнялся и стукнулся затылком о каменную крышку. Тихо охнув, он навалился на него еще сильнее.

«Я… не слишком тяжелый?»

Этот виноватый тон так позабавил хозяина Проклятого пика, что он расплылся в широкой улыбке, абсолютно невидимой в темноте. Этот мечник иногда ведет себя так стеснительно-мило.

Муан в тот момент, совершенно не представляя, о чем думает Шен, радовался темноте, которая скрывала цвет его лица и горящих ушей.

— И что теперь? — донеслось сбоку.

Муан вздрогнул от неожиданности, успев совершенно позабыть о существовании Ера. Теперь он обратил внимание, что его локоть упирается в нечто мягкое. Они, конечно, смогли уместиться в гробу втроем, но Еру пришлось потесниться, устроившись на боку, вжимаясь спиной в стенку.

Шен чуть поерзал, вытянул из-под поясницы истлевшую кисть и откинул в сторону.

— Подождем. Может, песок скоро закончится, — произнес он.

— А может, и не закончится! — пессимистично заявил Ер.

— Это все из-за тебя! — не выдержал Шен. — Просил же ничего не трогать!

Ер тихо фыркнул. Шен остался в полной уверенности что, будь у того больше простора для маневров, он бы еще гордо отвернулся.

— Мы, конечно, укрылись от песка, — произнес Муан, — но спаслись ли? Воздуха в гробу надолго не хватит.

Все замолчали, напряженно прислушиваясь. Ветер по-прежнему завывал, а песок с силой горного потока бил по стенкам гроба.

«Если хочешь, можем поменяться местами», — предложил Муан.

Шену пришлось задуматься, о чем прославленный мечник все же беспокоится сильнее: о том, что воздух в гробу скоро закончится, или о том, что прижимает его всем своим весом к древним костям. К сожалению, все ехидные ответы сами собой разбежались, потому что такая близость с братцем Гаем путала мысли.

Муан принял его молчание за знак согласия и постарался сдвинуться вбок, при этом навалившись на Ера.

— Эй! — возмутился тот.

Одной рукой он пихнул Муана в плечо, а другая скользнула по дну, нащупав нечто круглое. Ер принялся ощупывать находку, пытаясь понять, что же попало ему под руку.

Муан вновь навалился на Шена и на сей раз тот не удержался и чмокнул его в первое попавшееся под губы место. Получилось в глаз, но прославленный мечник и от этого опешил так, словно на него было совершено вероломное нападение.

Через секунду промедления Муан накрыл его губы поцелуем. Мгновение растянулось, а гроб и вероятность скорой смерти отодвинулись на задний план. Его поцелуй стал жадным. Словно страждущий посреди пустыни, он пытался напиться впрок из благодатного источника.

В этот момент до Ера, наконец, дошло, что ощупывают его пальцы. Закричав больше от неожиданности и отвращения, чем от страха, он откинул круглую штуку в сторону, разбив ее о голову старейшины пика Славы, и принялся неистово дергаться и ворочаться, пытаясь оказаться от истлевшего трупа подальше. Почти минуту они толкались и пихались, и в результате в гробу возникли значительные перестановки.