Вошедший в столовую Майно уставился на этот табор глазами каменной горгульи.

— Вчера у меня было двое детей, — произнес он. — А теперь что, семеро?

— Да, семеро! — радостно завопили гоблинята.

— Нас двое! — запротестовала Астрид, хватая за волосы ближайшего гоблиненка. — А эти — соседские!

— Ай, сестрица, пусти! — заорал гоблиненок. — Мы шутим!

— Я знаю, я тоже шучу, — сказал Майно, усаживаясь во главе стола. — А кем вы мэтресс Гальвени приходитесь, если не секрет?

— А это дочь моя старшая, — зарделась Грымза. — Такая талантливая девочка. Дай боги, кого-нибудь еще в КА отправлю! Вот Зубрила, например, такой умница у меня! Круглый отличник!

Гоблиненок в очках важно поправил очки и обмакнул беляш в суп.

— Все вокруг меня — отличники, — угрюмо сказала Астрид, тоже макая беляш в суп. — Вон кот на заборе сидит — тоже, наверное, отличник…

Лахджа слегка пнула дочь под столом. Астрид пнула маму в ответ. Вероника тоже попыталась кого-нибудь пнуть, но у нее были слишком короткие ножки, и она ни до кого не дотянулась.

Грымза с интересом расспрашивала, кто такие ее новые соседи, чем занимаются. Очень обрадовалась, узнав, что мэтр Дегатти работает над монографией, и тут же поделилась, что ее двоюродный дядя Торчок был видным ученым и написал эпохальный научный труд.

— Может, читали? — полюбопытствовала она. — «Чо по дури?» называется. Шестнадцать томов.

— Шестнадцать?! — изумилась Лахджа.

— Он планировал семнадцать, но не дописал немного.

— Почему?

— Сторчался, — вздохнула Грымза.

Гоблины оказались назойливыми и настойчивыми гостями. Они просидели за столом до упора и слопали все, что было. Супницу практически вылизали, жаркое тоже сожрали. Да и большую часть принесенных беляшей сами же и подъели, Астрид успела ухватить всего два, а Вероника один.

На кира ты их пригласила?

Они беляши принесли, мне неудобно стало.

Если завтра тебе Бельзедор беляши принесет — тоже на чай пригласишь?

Да! В этом смысл! Они по крайней мере не Асмодей!

Астрид сверлила взглядом Зубрилу. Грымза уже обмолвилась, что записала троих своих детенышей в местную школу, и они будут ходить в первый, второй и пятый классы. Конкретно Зубрила — во второй, так что он, получается, будет одноклассником Астрид.

Как будто мало ей было Копченого и прочей швали.

— Ты у кого очки спер? — спросила она с плохо скрытой враждебностью.

— Заказал, — обиженно ответил Зубрила. — В оптической мастерской.

— Он у нас читает много, — потрепала гоблиненку волосы Грымза. — Все книги в доме прочитал.

— Все две? — процедила Астрид.

— Астрид, — пристально глянула на нее мама.

Ей тоже не нравились гоблины, но еще сильнее ей не нравилась агрессия дочери в адрес гостей. Тем более, что те пока ничего плохого не сделали. Она даже скрепя сердце пригласила новых соседей захаживать при случае…

А-а-а, зря!

— Только не слишком часто, — поспешила добавить Лахджа. — Мы любим уединение. С вашим… зятем мы за все годы и виделись-то раза три или четыре…

— И не крадите у нас ничего, — добавила Астрид, скармливая Тифону эклер.

Гоблинята дружно закивали, не сводя глаз с эклеров. Ихалайнен приготовил всего дюжину, и один только что исчез в пасти пса.

Их, конечно, уступили детям. Отец семейства взял чай и вернулся в кабинет, а то четвертый том монографии сам себя не допишет. Лахджа еще несколько минут обменивалась с Грымзой ничего не значащими репликами, а гоблинята под инквизиторским взглядом Астрид гуляли по дому и дивились его чудесам.

Насколько Лахджа поняла, жило гоблинское семейство не в самом доме Гальвени, и даже не в пределах усадьбы, а просто на территории поместья. У Грымзы, как типа-экономки, имелись ключи, но дочка взяла с нее торжественную клятву никого больше в дом не пускать и ничего оттуда не красть. Грымза рассказывала об этом немного обиженно — мол, родной матери не доверяют, до чего мир дошел. Лахджа вежливо согласилась, что это совершенно возмутительно, невзначай подталкивая гостью к дверям.

Астрид с Тифоном точно так же собрали и вежливо вытолкали гоблинят. Зубрила таки выпросил у папы книжку почитать… восемь книжек… и с пыхтением тащил перед собой всю стопку. Оказалось, что у Гальвени библиотека скудная — нынешний хозяин жил там недолго и все как-то наездами, а предыдущий поместье вообще почти не посещал.

— Заходите, заходите к нам обязательно, — раскланялась Грымза, поправляя шляпу на самом маленьком гоблиненке.

Разве он приходил в шляпе?..

Впрочем, у новых соседей нашлись и положительные стороны. Например, Астрид быстро договорилась с гоблинятами, что они будут забирать весь мусор. Таким образом она избавилась от обязанности таскать его на помойку, а гоблины каждый день получали бесплатные объедки, которые сами они считали не объедками, а едой.

Гоблины вообще ничего не выбрасывали и всему находили применение. Они знали, как приготовить, замариновать, засолить, высушить или пустить на брагу любую органику. У них ничего не пропадало. Они могли переработать, починить, разобрать и пересобрать почти все.

Муж Грымзы, Хмырь, оказался на все руки мастером. Вполне приличный образец гоблина, он целыми днями бродил по поместью Гальвени, что-то ремонтировал, подстригал кусты и выпалывал сорняки, которых разрослось немеряно. Его жена стряпала на всю эту ораву и время от времени убирала дом, в который только она и заходила, поскольку старшая дочь взяла с нее торжественное слово.

Брат Грымзы, Карапуз, быстро начал разъезжать по дорогам на своей подводе, везде забирая ненужный хлам. Оказалось, что раньше он был старьевщиком и занимался вполне легальным бизнесом, пусть и не самым престижным. Ему помогали два старших племянника — Слюнявый и Натоптыш.

Они все равно оставались гоблинами. Вороватыми, назойливыми, не слишком чистоплотными и постоянно что-то выпрашивающими или просто тайком утаскивающими. Но это и все. Могло быть хуже.

Майно, обдумав все как следует, рассудил, что Гальвени вряд ли позволил бы поселиться в фамильном поместье действительно криминальным элементам. Тем более, если он женился на… на… впервые Майно стал понимать, как на него глядят другие волшебники.

Ну ладно, он и раньше понимал. И вообще это другое. Одно дело — высшая демоница, которую многие путают с суккубом, и другое… зеленая гоблинша.

— Это любовь, — сказала Лахджа, нарезая грибы. — Ты женился на мне, Вератор на Сидзуке, а Гальвени вот на Чудиле.

— В Мистерии такие браки сейчас не редкость, — согласился Майно, помешивая мясо. — Хотя все еще носят скандальный оттенок. Вератор-то ладно, он и сам по себе ходячий эпатаж. А вот мы с Гальвени из старых семей, из самых прославленных фамилий… И ладно я, у меня племянников полно, а в крайнем случае потомки дяди Жробиса знамя подхватят. А вот умри Гальвени — кому поместье достанется? Полугоблинам. Полугоблинам по фамилии Гальвени.

— Рокуалли и Инкадатти хватит удар, — хмыкнула Лахджа, высыпая грибы в сковороду. — А полугоблины ведь стерильны?

— Да, и это еще одна проблема, — достал из холодильного сундука сметану Майно. — Получается, что родственники у них будут только по линии жены… и поместье отойдет им. Если только Гальвени не завещает все… кому-нибудь. Не знаю, остались ли там еще родственники, это угасающая фамилия.

— Жаль, жаль, — равнодушно сказала Лахджа, пробуя на соль. — По-моему, в самый раз.

— Недосол, — возразил Майно, ощутив вкус через жену-фамиллиара. — Еще щепотку.

— А мне кажется, хватит.

— Ты постоянно недосаливаешь.

— У меня более чувствительные сосочки.

— Что?..

— Ну, вкусовые рецепторы.

— А.

— А ты о чем подумал?.. что за мысли, Майно?..

Лахджа смотрела на мужа проникновенным ясным взором. Невинным и чистым, как утренняя заря.

— Я в основном думал, какая же ты красивая, — притянул к себе жену волшебник.

— Я тоже об этом часто думаю, — потупила взор Лахджа.