— Пса точно не возьмешь? — спросил Пордалли. — Он бы нам пригодился.

— У меня две дочки дома одни остаются. Пусть с ними побудет.

— Да ладно, что с ними может случиться в центре Радужной бухты?

— С этими засранками?! Что угодно!

— Да ладно тебе. У нас спокойный район. У тебя полно печатей вокруг дома… слишком много, если спросишь меня, — аж поежился Анколатти. — Что с тобой не так?

— А тебя когда-нибудь навещал бывший твоей жены?

— Ну… один раз, но мы тогда женаты не были…

— А он у нее тоже демолорд? — перебил Майно.

— Демолорд?.. — изумился Анколатти.

— О, я не успел рассказать, — хмыкнул Пордалли. — Ты же не был на той свадьбе?.. ой, скандал был… даже в газетах пропечатали.

— Погоди, — вскинул руку Анколатти. — Погоди-ка. Я… ик!.. я тогда заканчивал магистратуру. Да… нет. Уже закончил, но все еще был в Валестре. Да. Но я помню, помню, читал в газете. И председатель Локателли по дальнозеркалу выступал.

— Вот это было прямо через дорогу от меня, — развел руками Пордалли. — Мы тут весело живем с тех пор, как приехали эти Дегатти. Не надумали переезжать, кстати?

— Ладно, ладно, возьму пса, — проворчал Майно.

Тифон, которому ужасно хотелось на охоту, перемахнул изгородь с оглушительным лаем. Астрид завистливо крикнула ему вслед и едва не грохнулась.

Пока папа ехал вдоль изгороди, Астрид шагала по ней, держа равновесие крыльями, и укоризненно глядела на этого подлого смертного, который смеет называть себя ее отцом. Потом изгородь закончилась, папа и соседи-волшебники поехали дальше, а бедная Астрид осталась, не смея сделать шага. Она дала слово, а нарушать слово нельзя никогда и ни за что.

Ну и ладно. Она и дома отлично повеселится. Потому что раз мамы нет и папы нет, то получается, что вся усадьба в ее распоряжении, и можно делать все, что вздумается. Это не так кудесно, как охота на мантикору или хотя бы закромочные дедушка с бабушкой и снег летом… но все равно неплохо.

Астрид спрыгнула с изгороди. На нее выжидательно таращилась Вероника, которая тоже пыталась залезть, но не сумела и просто топала рядом.

— Пойдем, — сказала ей сестра. — Теперь мы тут главные.

— Раз теперь мы главные, то у нас есть обязанности, — объясняла Веронике Астрид.

— Дя, — согласилась Вероника. — Давай исовать.

— М-м-м… это можно, — согласилась Астрид. — Но мы должны еще и обороняться.

— От кого?

— Хитрый мантикор увел папу и соседей, чтобы наброситься на нас, — объясняла Астрид, поднявшись с Вероникой на балкон и вглядываясь вдаль. — Он может прилететь в любой момент. И напасть.

С балкона видно не очень далеко. Астрид задумалась, на какой высоте заканчивается усадьба. В какой момент она нарушит слово, если полетит вверх? И в какой момент ей станет так страшно, что она упадет? Астрид немного боялась слишком высокой высоты.

Впрочем, в усадьбе есть обзорная башня. Она достаточно высокая, с нее далеко видать.

— Подожди здесь, — велела она Веронике. — Я все разведаю.

— Лядна, — кивнула сестра.

Астрид все-таки засомневалась. Разумно ли оставлять эту бескрылую пигалицу одну? Но она не поднимется на обзорную башню, у нее ножки слишком коротенькие.

— Ты должна держать оборону, — сказала Астрид, заводя сестру в манеж. — В своей крепости.

Она дала ей кухонный нож и крышку от кастрюли. А чтобы Вероника никуда не ушла — заперла дверцу на замочек и забрала ключ.

Вот, теперь она в безопасности. И у нее там есть карандаши, раскраска и книжки с картинками. Найдет, чем заняться. А Астрид решит все вопросы с обороной поместья.

Вероника уселась и грустно вздохнула. Астрид, конечно, умная, ей виднее, но лучше бы она оставила дверь открытой, а то Вероника уже немного хочет на горшок. Она раскрыла альбом и принялась рисовать домик с бородой, дядю с трубой и злую Каляку-Маляку.

— Будешь демонов вызывать — атата сделаю! — крикнула Астрид, вылезая из окна.

Вероника сердито ткнула карандашом в бумагу.

С обзорной башни мантикору Астрид все равно не увидала. Она долго перемещалась по кругу, пристально разглядывая Радужную бухту то невооруженным глазом, а то в подзорную трубу. Один раз встретилась взглядом с дедом Инкадатти, который тоже пялился в подзорную трубу. Астрид показала ему неприличный жест, и он ей тоже показал. Астрид так удивилась, что труба дернулась, а когда она снова навелась на его башню, деда Инкадатти там уже не было.

Башни в Радужной бухте есть почти у всех. Волшебники любят башни. Живут-то тут в основном в усадьбах, но хотя бы маленькую башенку строит себе каждый. Это славная традиция, как объяснял Астрид папа. Когда она вырастет и станет волшебницей, то и у нее будет башня.

Астрид тогда спросила, что же с теми, кто живет в городе, на квартирах. А папа сказал, что в городе тоже есть башенки. Но они как бы общие, зато смотровые. Он однажды там свидание организовывал — вино принес, свечи разноцветные, на лире играл…

— С мамой? — спросила его Астрид.

— А… да, с мамой, — быстро ответил папа.

Наблюдение за мантикорами утомило Астрид. Ей захотелось есть, и она сделала перерыв в оборонной делательности. А поскольку родителей не было дома — решила заказать еду.

Она давно хотела. Обычно-то готовит енот или мама, но Астрид ужасно хотелось попробовать лепреконскую службу доставки еды. Ее приготовят в Радужницах, а привезут сюда.

Копченый рассказывал, что до того, как они переехали в Мистерию, и папа стал дворецким богатой бабки, они жили в Грандпайре, и там часто заказывали еду. Копченому тогда почему-то нельзя было выходить из дома без спроса, да и вообще они с папой редко выходили из дома. Вместе. Один-то папа, конечно, выходил, на работу. Каждый день… то есть ночь. У него тогда ночная работа была.

Один раз папу сильно подрали собаки, он вернулся весь в крови, но к лекарю идти не захотел и сказал, что отлежится так. Вот тогда они и стали каждый день заказывать еду.

— У вас в Грандпайре такие страшные собаки? — удивилась тогда Астрид.

— Не у нас в Грандпайре, — раздраженно ответил Копченый. — Я не из Грандпайра. Мы там жили всего полгода.

— А откуда ты?

— Ну, до Грандпайра мы жили на Вивоне, там папа служил одному богачу, но потом тот подарил папе шкатулку с золотом, и мы сразу уехали. А до Вивоны мы жили на Сальбароне, и там папа дружил с какими-то дядьками, которые о-очень много курили. Но мне там не нравилось, там сыро было и делать было нечего. А родился-то я в Тирцехлиале, но я его не помню, папа меня оттуда маленьким увез.

— Я думаю, твой папа вор, — предположила Астрид.

— Э-э-эй!.. — возмутился Копченый.

— Но зачем ему было уходить от богача, который дарит шкатулки с золотом? Он, может, потом еще подарит.

На это Копченый не нашел, что ответить. А теперь вот Астрид вспомнила его рассказы, как еду заказывали, и решила тоже заказать. А то у них в гостиной валяются рекламные буклеты, которые все время кидают в почтовый ящик, а позеркалить по ним никто не хочет.

Но сначала Астрид позеркалила Копченому. Вернее, его папе, потому что у самого Копченого дальнозеркала нет. У Астрид тоже нет, но она знает, где лежит мамино. Она им редко пользуется, потому что теряет, когда превращается.

— Мир вам, дядя Мантред, а Коп… Друлион дома? — вежливо спросила Астрид.

Копченый был дома. Астрид сказала ему, что закажет еду в лепреконовой доставке, и чтоб он быстро бежал сюда.

— …Родителей дома нет, и у меня полно мультиков, — сказала она.

— Я еще проект не доделал, — вздохнул Копченый.

— Неси его сюда, вместе доделаем. И это будет наш общий проект. Тебе там много доделать осталось?

— Да ну… в общем… немного… всё. Я еще не начинал…

— Тля, Копченый! Я свой сделала наполовину!

— А чо у тебя за проект?

— По естествознанию, — похвасталась Астрид. — Стенд с фауной. Мышки там, птички, лягушки… вернее, их черепа. Ты знал, что если положить труп в банку с жуками-плотеедами, то они очистят кости добела?